Джордж Стауб
Январь 19, 1977 – Октябрь 12, 1998
Хорошо начнешь, плохо кончишь.
Я стоял там, склонившись над его могилой, положив руки на
колени, не осознавая, как быстро бьется мое сердце, пока оно не забилось в
обычном ритме. Всего на всего ошибка, вот все чем это было, а чего собственно
говоря я ожидал. Даже будучи полным сил, я бы все равно ошибся, при свете луны
буквы сливались друг с другом. Дело закрыто. За исключением того, я не мог
ошибиться, там было написано: ЗА ВСЕ НАДО ПЛАТИТЬ. Моя мать была мертва. «Чтоб
тебя,» повторил я, и пошел назад. Вместе с этим я услышал приближающийся звук
мотора. Это была машина.
Я поспешил, обратно через пролом в стене, прихватив по
дороге свой рюкзак. Машина была уже почти на вершине холма. Я выставил руку,
как раз в тот момент когда она выехала на холм, мгновенно ослепив меня светом
своих фар. Еще до того как водитель затормозил, я уже знал, что он остановится.
Такое иногда случается, ты просто знаешь, это чувство хорошо знакомо тем кто
уже порядком помотался автостопом по стране.
Машина медленно проехала мимо меня, моргнув фарами, и мягко
осела на обочине, как раз напротив конца каменной стены, отделявшей кладбище от
Ридж-Роуд. Я подбежал к ней, с раскачивающимся рюкзаком в руках, бьющимся о мои
ноги. Это был Мустанг, одна из крутых моделей старого типа, конца 60-ых начала
70-ых годов. Мотор громко рычал, вторя звуку исходившему из глушителя, который
скорее всего не пройдет тех осмотра на будущий год, потому… хотя это уже были
не мои проблемы.
Я открыл дверь и протиснулся внутрь. Сев рядом с водителем,
и положив на пол сумку, я почувствовал, как какой-то неприятный и очень
знакомый запах ударил мне в нос. «Спасибо вам,» сказал я. «Большое спасибо.»
Парень за баранкой, был одет в выцветшие джинсы и в черную
футболку-безрукавку. Он был загоревшим и хорошо сложенным, на его правом
бицепсе красовалась татуировка в виде змейки. На голове у него была зеленая
бейсболка с надписью Джон Дир, надетая задом на перед. На футболке красовался
маленький блестящий жетон, но со своего места я не мог прочитать что было на
нем написано. «Нет проблем,» сказал он. «Добросить тебя до города?»
«Да,» сказал я. По городом он подразумевал Левистон,
единственный городишко на севере Портланда. Захлопнув дверь, я заметил один из
этих освежителей воздуха с запахом хвои, висевший на зеркале заднего вида.
Черт, сегодня явно не мой день, сначала зассаная машина старика, теперь запах
хвои. Но я мог расслабиться. Паренек, дал газу, и Мустанг взревев дернулся с
места. Я пытался убедить себя, что все было нормально.
«Какие-то дела в городе?» спросил водитель. Он был приблизительно
моего возраста, один из тех городских парней учившихся в технической школе в
Ауборне, или быть может один из рабочих с текстильной мельницы оставшейся в
этом районе. Наверняка он починил, этот Мустанг, в свободное время, подумал я,
потому как, такие парни как он, занимаются тем, что пьют пиво, покуривают
травку, и чинят свои машины или мотоциклы.
«Мой брат женится. Я буду его шафером.» Это была абсолютная
ложь, не подготовленная заранее. И хотя я действительно не хотел, чтобы он знал
о том, что случилось с моей матерью, это меня насторажило. Здесь было что-то не
то. Я не знал, что именно, и откуда у меня была такая уверенность, но я это
чувствовал. Я продолжил: «Бракосочетание состоится завтра, с последующей
вечеринкой завтра вечером.»
«Серьезно? Ну да?» Он повернулся ко мне; глубоко посажанные
глаза, симпатичное лицо, улыбающиеся полные губы, и подозрительный взгляд.
«Ага,» сказал я. Меня снова бросило в жар. Что-то произошло,
быть может еще тогда, когда старик предложил мне загадать желание на зараженную
луну вместо вечерних звезд. Или гораздо раньше, когда я взял трубку, услышав,
как миссис Мак-Курди, сообщает мне, что моя мать в больнице, но ведь могло быть
и хуже.
«Чертовски завидую,» сказал паренек с надетой задом наперед
бейсболкой. «Брат женится, это же хорошо. Как тебя зовут?»
Я был не просто напуган, я был в ужасе. Все было не так, все,
и я не понимал что происходит. Но я был уверен в одном: я хотел чтобы он знал
мое имя не больше, чем то, за чем я еду в Левистон. Но это было еще не все. Я
чувствовал, что мне никогда не добраться до Левистона. Я это знал так же как и
то что парень остановится. И этот запах… к запаху хвои примешивался еще один,
что-то было под ним, и я это чувствовал.
«Гектор,» сказал я, называя имя соседа по комнате. «Гектор
Пассамор». Я произнес это совершенно спокойно, ничем не выдав себя, и это было
хорошо. Что-то внутри меня, продолжало настаивать на том, что я не должен
показывать ему своего испуга. Это был мой единственный шанс.
Он немного повернулся ко мне, и я смог прочесть, что было
написано на его жетоне: Я ЕЗДИЛ ВЕРХОМ НА ПУЛЕ В ПАРКЕ УЖАСОВ, Лакония. Я знал
это место, даже был там однажды, правда совсем не долго.
Так же я смог увидеть, большую, полосу, окружавшую его шею,
напоминавшую татуировку на руке, только это была не татуировка, это был шов,
множество маленьких черных швов. Их сделал кто-то, кто пришивал его голову
обратно к туловищу.
«Очень приятно, Гектор,» сказал он. «Джордж Стауб.»
Моя рука казалось, поплыла, как в каком-нибудь сне. Я и
вправду хотел чтобы это был сон. Но это была реальность. Под запахом хвои,
сильно пахло каким-то химическим раствором, быть может формальдегидом. Я ехал в
машине с трупом.
Мустанг ехал по Ридж-Роуд, со скоростью шестьдесят миль в
час, пересекая лучи лунного света, светом своих фар. По обеим сторонам,
деревья, кружились, молча склоняя свои головы под тяжестью ветра. Улыбнувшись,
сверля меня своим пустым взглядом, он отпустил мою руку, и снова переключился
на дорогу. Я вспомнил как в школе читал романы про графа Дракулу, и как будто
колокольный звон прозвучал в моей голове: МЕРТВЕЦ ГНАЛ КАК ЧЕРТ.
Он не должен догадаться, что я понял. Это тоже прозвучало
громом в моей голове. Этого было мало, но это было все. Я не должен показать
ему, что я знаю, не должен. Я подумал о старике, где он был сейчас? В
безопасности у своего брата. Или он все еще в пути? Быть может он был чуть
впереди нас, ехал в на своем старом Додже, вцепившись в руль, дергая свой
конец. Или он был тоже мертв? Нет, конечно нет. Мертвец ехал, быстро, но ведь
старик выжимал не больше сорока пяти миль в час. Я почувствовал, легкий смешок
зародившийся в душе. Если я засмеюсь, то он поймет. А он не должен, потому что
это моя последняя надежда.
«Нет ничего лучше свадьбы,» сказал он. «Да,» сказал я,
«каждый должен пройти через это минимум дважды.»
Мои руки сцепились и их била дрожь. Я чувствовал как ногти
вдавились между костяшками, но боль была отдаленной, как новости из другого
города. Он не должен понять, что я знаю, в этом было все дело. Деревья
окружавшие нас, не пропускали свет, единственный свет исходил от холодной луны
из слоновой кости. Я ехал в машине рядом с трупом, все время повторяя себе, что
он не должен догадаться, о том что я все понял. Потому что он не был
приведением, он был чем-то гораздо опаснее. Вы можете видеть привидение, но,
что за существо остановило машину? Что это было? Зомби? Призрак? Вампир? Нечто
другое?
