Глава 8
Пока Рома шпионил в наших общих интересах, я решила созвониться с Кирьяновым. Было решено, что из клиники я буду связываться с ним сама. Ни он, ни я не знали, оставляют ли телефоны пациентам, но я обещала, что найду способ связаться с ним в любом случае. В конце концов, не в тюрьме же буду находиться.
Кирьянов был недоступен. И тогда я позвонила Ленке, которая, как я и предполагала, оказалась совершенно свободной.
– Дети снова укатили в гости, теперь уже на неделю. Друзья к себе на дачу пригласили, – сообщила она. – Дала им денег, чтобы ни в чем себе не отказывали, и попросила привезти баночку клубники.
– Ты так легко отпускаешь их на такое долгое время. И совсем не волнуешься?
– Почему не волнуюсь? – не согласилась Ленка. – Очень даже волнуюсь. Но они же ведь все равно сорвутся и умотают куда-нибудь. Поэтому отпускаю. Плюс клубничкой разживусь. А ты там как?
Ленку в свои планы я не посвятила, поэтому кое-как отмазалась от ответа на вопрос, сказав, что всё дела да дела.
– А я тут, Тань… ну… это… – начала она.
Заикаться подруга начинала всегда, если собиралась сообщить мне что-то постыдное.
– Говори, – приказала я.
– Аарона помнишь?
– Век не забуду. А при чем тут он?
– Не поверишь.
И Ленка поведала поистине волшебную историю. Рассказала, что после нашего разговора с Барнаби решила, что мужику реально тошно находиться одному в чужой стране. К тому же в данный момент он переживает страшную потерю в своей жизни. Смерть Елены вообще могла его подкосить. И Ленка, с какого-то перепугу возомнив себя его лучшим другом, предложила себя в качестве психотерапевта.
– Ты что, ему в отель звонила? – не поверила я.
– Да, я позвонила ему в отель. А что, нельзя? – разошлась Ленка. – Соединили сразу, без вопросов. Он меня вспомнил.
– И что же ты ему сказала?
– Пригласила его на чашку кофе.
– А потом?
– Потом была вторая чашка кофе! – уверила меня Ленка. – А потом мы расстались хорошими друзьями. Он очень переживает, Тань. Я по-дружески.
Вот так попадешь в психбольницу, а твоя подруга пойдет по рукам. Да еще по каким! По сильным холеным американским рукам. Аарон был очень хорош собой, и Ленку я в глубине души понимала. Но, блин…
– И тебе не стыдно? – для полноты картины упрекнула я.
– Немного, – призналась Ленка, – но после коньяка прошло. Он даже начал улыбаться.
– После какого коньяка, Лена?
– Не знаю, он заказал какой-то. Но хороший коньяк. Но, Тань, он весь на нервах. Вот сидим, а он на нервах. То за телефон возьмется, то мыслями улетает. Сказал, что все навалилось. И этот ужас с Еленой, и проблемы с партнерами, и даже с выставкой там что-то не так пошло.
Я представила Аарона, заполучившего такую красоту, как Ленка, и почувствовала прилив раздражения. Подруге тоже досталось. Ну вот, какого фига она полезла к нему? Понимаю, женское одиночество доканывает, но он-то каков, а? Прыткий ухажер, который с придыханием вспоминал свою прежнюю возлюбленную, он запросто воспользовался Ленкиным простодушием и уже, смотри-ка, коньяк ей наливает!
– Не злись, – Ленкин голос звучал устало. – Я же понимаю, как ты меня видишь со стороны. Но он, правда, мне понравился.
– Дурацкий поступок, – не выдержала я. – Продолжение следует?
Ленка выдержала паузу.
– Да, – виноватым тоном произнесла она, – он позвонил сегодня утром и сам пригласил меня прошвырнуться по городу.
– И ты собираешься на свиданку? Я тебя отвлекаю?
– Уже собралась.
Пожелав Ленке удачи и попросив ее быть осторожнее хотя бы потому, что она совершенно не знает этого человека, я отключилась.
Нет, я не считала себя вправе учить подругу жизни и диктовать ей свои условия. В конце концов, она взрослая девочка, и я могу лишь поддержать ее. Но на душе было неспокойно. Слишком быстро Аарон выбросил из головы Елену. По идее, он должен был погрузиться с головой в работу, но никак не крутить роман с другой женщиной.
Впрочем, не мое это дело. Они с Ленкой будут красивой парой.
Я сунула мобильник под подушку и на минуту прикрыла глаза.
* * *
Не помню, как задремала, но это случилось. Сон был поверхностным, и я, вздрогнув, проснулась. Не сразу поняла, где нахожусь, а потом посмотрела на потолок и вспомнила.
Окно все так же было открыто. На улице светило солнце. Значит, до вечера было еще далеко. Главное, что меня никто не разбудил. Получается, что Рома все еще отсутствует и спала я совсем недолго.
Рома вскоре появился. Постучал в дверь, зашел в палату, осмотрелся.
– Как моя? – сказал он. – Дай попить, а?
Я протянула ему бутылку с водой.
– Короче, слушай, – сказал он, переводя дыхание, – кое-что удалось узнать. Но сначала сообщу тебе новость: меня завтра выписывают. Сейчас встретил Нину Тимофеевну, она и просветила. Поздравь меня, я отмотал свой срок.
– Поздравляю, – сказала я. – Ой, а как же быть? Ты уходишь, а кто же мне поможет?
– Я. Я помогу, – успокоил меня Рома. – И думаю, что все у нас получится. Слушай меня внимательно.
* * *
Во время ужина к нам неожиданно подсела Нина Тимофеевна. Возникла как ниоткуда, улыбнулась по-доброму, как старым знакомым.
– Ну, как ты? – обратилась она к Роме.
Я заметила у нее в руках связку ключей.
Рома тут же встал, стал приглашать ее за стол.
– Вы же, наверное, еще не ужинали. Все бегаете?
– Да ничего, ничего, – отмахнулась Нина Тимофеевна. – Я документы приготовила. Завтра утром приходи за ними, а потом будем прощаться.
– Но я же в порядке? – засмеялся Рома.
– В полном. А вы как, Таня?
– У меня все в ажуре, – ответила я. – Вот, привыкаю.
– Вот и славно. С завтрашнего дня начнем. Нормально себя чувствуете?
– Вполне.
– Голова не кружится?
– Нет, нет, – уверила я. – Сонливость, правда, но это пройдет.
– Адаптация даже еще не началась, – покачала головой Нина Тимофеевна, – но я помогу. Не отчаивайтесь, Вера.
– Я Татьяна, – смутилась я.
– Извините, спутала.
Она пошла дальше, обходя столики. Возле некоторых останавливалась и о чем-то разговаривала с пациентами. Рома внимательно следил за каждым ее движением.
– Ушла, – наконец сообщил он. – Ужинает не в столовой, а вместе со своей подругой, та психологом тут пашет. Поэтому ее не будет какое-то время в кабинете. Можешь попробовать пробраться к Вике именно сейчас.
