– И в самом деле глубоко.
После чего вскрыл пакет, конфискованный у Мошканова, и высыпал в колодец таблетки.
Прощаясь возле полицейского автомобиля, Даша обняла Диму и поцеловала. Ей не хотелось расставаться с ним.
– Кажется, я люблю тебя, – шепнула она.
– Приятно слышать, – ответил он, – со своей стороны хочу предупредить, что один мой предок был уже женат на девушке из рода Шеиных, которую он освободил из польского плена. Жили они долго и счастливо, и у них было девять детей.
– Я постараюсь поддержать традицию, – пообещала Даша.
Она возвращалась в камеру совершенно счастливая. Не вспоминала о том, что произошло с ней, не гадала, что будет дальше, не боялась, а думала только о Диме.
В камере ее дожидались Регина и женщина, убившая мужа. Девочку Илону перевели в Кресты.
– Как прошло? – поинтересовалась Регина.
– Нормально, кажется, мне пытались наркотики подбросить, но Дмитрий им не дал это сделать.
– То есть как это не дал? В каком смысле?
– Просто не позволил. Скрутил одного опера и связал, а следователь согласился меня сегодня отпустить и снять все обвинения.
– Я с тобой серьезно разговариваю, как с подругой, а ты мне сказки какие-то сочиняешь, – обиделась женщина.
– Да правда это все! Дима пакет с наркотиками потом в уличный люк выбросил. А меня поцеловал… – Регина молчала, пораженная. – А потом выяснилось, что четыреста лет назад один из его предков женился на Шеиной… – мечтательно улыбнулась девушка.
– Так вы еще и родственники?
– Были бы родственниками, тогда бы уже была Хворостининой… Но, кажется, это и так случится рано или поздно.
После обеда Дашу привели в кабинет Карнаухова. Тот был спокоен, разговаривал с ней вежливо, сообщил, что подготовил решение о снятии с нее всех обвинений и даже связался на этот счет с прокурором. Но он уехал на совещание в городскую прокуратуру, обещал по возвращении рассмотреть вопрос и посоветовал сделать все на законном основании, то есть провести все полагающиеся следственные мероприятия. В том числе следственный эксперимент с выездом на место преступления, где подозреваемая должна показать, где находилась она, как она уходила и где находился в этот момент Копатько.
Везли Дашу в микроавтобусе со шторками на окнах, в салоне еще находились мужчина с видеокамерой и два человека в масках и с автоматами.
Даша старалась не смотреть на них, потому что все происходящее было похоже на плохо разыгранный спектакль. На переднем сиденье рядом с водителем расположился Карнаухов, которому за время пути дважды позвонили. На первый звонок он ответил одним словом: «Потом!», а второй длился несколько дольше. Майор сообщил кому-то, что подозреваемую как раз везут в поселок «Лесное озеро». А заканчивая разговор, произнес: «Я постараюсь».
Возле будки охраны почти не задержались, при подъезде микроавтобуса шлагбаум сразу поднялся, и полицейская машина, проехав вдоль заборов, свернула направо, и Даша через лобовое стекло увидела несколько легковых автомобилей, из которых тут же стали выскакивать люди: мужчины и женщины с фотоаппаратами, микрофонами и видеокамерами.
Когда девушку вывели из машины и повели к калитке, толпа журналистов окружила их. Ее фотографировали, снимали на камеры и пытались подсунуть микрофоны, одновременно задавая множество вопросов: «…За что вы убили Владислава Копатько?.. Как долго продолжалась ваша связь?.. Это правда, что вы предпочитали экстремальный секс?..»
На крыльце дома стоял полицейский, он быстро открыл дверь, пропуская Дашу и следователей.
– Откуда журналисты узнали, что меня сейчас привезут? Вы им сообщили? – Следователь не ответил. – А ведь и охрана их пропустила, – напомнила Даша.
– Все вопросы к охране.
Ее заставили показать, как она зашла в дом, куда прошла дальше, где остановилась, куда села и где был в это время хозяин дома. Даша рассказала все, что помнила…
Впустив ее, Копатько побежал в душ, но очень скоро оттуда выскочил… А потом спустился в костюме – прошло минут пятнадцать. Потом она отдала ему документы, он расположился у камина и через три минуты сообщил, что проголодался и будет просматривать документы во время приема пищи. За столом он почти сразу выпил стакан виски… Потом налил еще…
– Мы сидели, наверное, минут десять. Потом Владислав Петрович захотел зажечь свечи, – вспоминала Даша.
– Зачем? – перебил ее Карнаухов. – Вы прибыли в четырнадцать сорок пять, а потом, судя по вашим словам, в пятнадцать двадцать одну, Владислав Петрович решил зажечь свечи… Сейчас, – Карнаухов посмотрел на часы, – половина четвертого, и достаточно светло. Зачем ему понадобились свечи в такое время?
– Вопрос не ко мне. Ему так захотелось, – ответила Даша и продолжила восстанавливать события. – Я стояла вот здесь. Копатько прошел мимо, его качнуло, подсвечник упал, и я погасила огонь, наступив на него подошвой сапога.
– Но, судя по свече, она уже горела никак не меньше получаса, так считают наши специалисты.
– А я и не утверждаю, что в подсвечниках были новые свечи. Возможно, он зажигал их накануне или в другое время, когда меня здесь не было…
– Что было дальше?
– Я сказала Владиславу Петровичу, что отчет я ему доставила, а теперь спешу, что скоро праздник, мне надо готовиться и меня будет ждать на трассе машина…
– А почему машина не хотела остановиться возле КПП? Ваш друг мог бы подъехать, пешком через поселок минут пять-семь, через озеро гораздо дольше…
– Если честно, я думала, что напрямик до трассы будет короче… Просто мы договорились с гражданином Хворостининым, чтобы ему не сворачивать, что он подождет меня пятнадцать-двадцать минут, а я, если буду опаздывать, смогу предупредить его по телефону.
– Предупредили?
– Нет, мой мобильник разрядился, и я спешила… Выскочила во двор, пошла сначала к калитке, а потом вспомнила, что через озеро короче, и побежала туда… Следы должны сохраниться: за эти два дня снега не было…
– Покажите, куда вы передвигали подсвечник и куда вы его поставили.
Даша показала, и человек с камерой подошел и зафиксировал ее ногу возле пятна парафина на паркете.
В сторону двери девушка старалась не смотреть, потому что возле нее мелом был нарисован силуэт лежащего на полу человека. И темные пятна, похожие на кровь.
– На консоли еще маленькая елочка стояла, – вспомнила она.
– Стояла или лежала на полу?
– Что елочке делать на полу?
– Вы не ответили на вопрос.
– Стояла на консоли. Там еще светились гирлянды.
– Так во сколько вы вышли из дома Копатько?
– Я не смотрела на часы, но мне кажется, около четырех или чуть раньше.
