– Хорошо, – согласился он. – Когда приедет не твой Иван, я хотел бы поговорить с ним наедине. Я могу это сделать?
– Что ты задумал, Филипп? – с тревогой спросила Александра и отстранилась.
– Давай не будем начинать все сначала! – прикрикнул он на нее. – Твоя голова уже не отваливается? Тогда пойди и прими ванну, а я приготовлю поесть.
При слове «поесть» на ее лице отразилось такое глубокое отвращение, что он засмеялся.
– Иди-иди! – подтолкнул ее Филипп, выпроваживая из комнаты. – Тебе есть совершенно не обязательно.
Наверху стукнула дверь, и он с деловым видом стал спускаться по лестнице, как будто возвращался из гостей. Ждать ему надоело.
Он давно уже все спланировал и выбрал место, где никто ничего не увидит и не услышит.
Сначала он думал, что лучше всего подойдет пустырь, на котором уже года два шла какая-то бесконечная стройка. Там почти никто не ходил, а она, срезая расстояние, беспечно бегала через него к метро. Он не сомневался, среди нарытых ям, труб и всякого строительного хлама ее даже не сразу найдут.
Но потом решил – не стоит усложнять. Вполне сгодится и дом напротив. Целый подъезд в нем был куплен какой-то фирмой, жильцов выселили, но ремонт еще не начинался, и двери были заколочены. Он все аккуратно проверил и теперь точно знал: куда и как отойти, сколько это займет времени и где лучше затаиться.
Итак, дело только за ней.
Интересно, кому она понадобилась?
Девка как девка, одета простенько, если не бедно. Портфельчик на ладан дышит, в магазине покупает лианозовский йогурт и «Докторскую» колбасу.
Ладно, кто бы она ни была, за нее заплачено. И неплохо.
Конечно, в стрелки экстра-класса он не вышел, но тоже был не в последних и цену себе знал.
Эта деваха – простая мишень. Совсем простая. Жаль, конечно, что не получилось на машине… Но это не его просчет – он сразу предлагал застрелить.
Что-то она сегодня никуда не выходит. Неужели опять все сорвется и снова придется ждать удобного случая? Плохо. Сегодня нужно звонить и что-то докладывать. А докладывать нечего.
Он локтем поправил пистолет у себя на боку.
Заболела, что ли?
Убийца вошел в телефонную будку, набрал номер и послушал. На третьем гудке включился автоответчик: «…мы обязательно свяжемся с вами…»
И к телефону не подходит. Может, спит после вчерашнего перепоя?
Он посмотрел на часы. Когда она не ехала на работу, то около двух всегда бегала к метро, в супермаркет, за хлебом и какой-нибудь едой.
Еще полчаса.
Он обошел круг и вернулся на исходную позицию.
– Ты куда? – изумился Филипп, увидев, что она обувается.
– В магазин, у нас хлеба нет, – озабоченно ответила Александра.
– Да пропади он пропадом, твой хлеб! – воскликнул Филипп, поражаясь ее тупости, а может, беспечности. – Ты сегодня никуда не пойдешь. И завтра тоже. Ты поедешь со мной или с охраной в аэропорт и улетишь в Париж.
– В какой аэропорт? – спросила Александра. – В какой Париж?..
Филипп даже застонал:
– В город Париж. Знаешь такой? Или я должен спрятать твою одежду, чтобы ты сидела в квартире голая?
Он бросал все свои дела в Москве, чтобы увезти и спасти ее, а она – пожалуйста! – идет за хлебом.
Александра помолчала, оценивая ситуацию.
Что он мог знать о ее делах? А если что-то знает, то много ли? И почему он поднял панику? Правда, вчерашний инцидент с машиной она помнила смутно. Вполне возможно, что машина предназначалась специально для нее, а не просто ехала мимо… Тогда стоит послушаться. Вдруг ее караулят за дверью с кинжалом наготове?
Прислушавшись, она уловила слабые трели и не сразу поняла, что это такое.
– Мобильный, Филипп, – сообразив, сказала она и стала расшнуровывать ботинки.
Филипп ответил на звонок и сообщил ей, что Вешнепольский с Машей уже едут.
– А хлеба нет… – проворчала Александра, но Филипп так сверкнул на нее глазами, что она заткнулась и отправилась на кухню.
Через полчаса она сунула в духовку сметанный пирог с изюмом и постелила на стол четыре льняные салфетки.
– Позвони своей Ладе, – велел из-за газеты Филипп. – Пусть приезжает тоже.
– У нас что, общий сбор? – удивилась Александра.
– Да, – сказал он невозмутимо. – Общий сбор.
Почему ей даже в голову не пришло его ослушаться? И когда он успел стать средоточием ее жизненных интересов? Пожалуй, в его компании она согласна даже подметать парижские улицы. Но все-таки – что в нем такого особенного?
Обычный, ничем не выдающийся мужик, с непонятной биографией и раздражающим пристрастием к каналу «Евроспорт» и чтению газет за завтраком. Он не умел гасить за собой свет, постоянно терял ключи, кошельки и деньги. У них не было никакой – смешно сказать! – духовной близости. Он не смотрел с ней по телевизору старые фильмы, от души презирал детективы и был равнодушен к тому, что называют домашним уютом.
Никакой романтики, никакой утонченности. Зато чувства долга – в избытке. Может, в этом и дело?
Дверной звонок и телефон зазвонили одновременно. Филипп пошел открывать, а Александра сняла трубку.
– Алло! – сказала она с Филипповой интонацией, но в трубке молчали, и она, повопрошав еще немного, положила ее на место.
– Привет, Сашка, – сказал Иван. – Ну что? Это ты фильмец смонтировала, которым Глебова утопили?
– Я, Вань, – сразу повинилась Александра. – Ты представляешь, я такая дура, даже не сразу все поняла.
– Могу тебя утешить, – сказал Иван, и в его голосе послышалось что-то от того, настоящего Ивана Вешнепольского, – я тоже поначалу ничего не понял. А Серега Быстров уже никогда не поймет.
Маша тревожно взглянула ему в лицо. Она уже знала: Серега Быстров – его оператор и ближайший друг – погиб там, откуда Ивану как-то удалось выбраться.
– Поговорим? – предложил Филипп. – Сварите кофе, дамы!
– Нас удалили и задвинули в угол, – констатировала Маша, когда за ними закрылась дверь.
– Сейчас Ладка приедет, велели вызвать, – сообщила Александра и спросила, понизив голос: – Ну как он, Мань?
– Да никак, – так же тихо ответила Маша. – Никак. Ничего не рассказывает. Все утро куда-то звонил. Как выбрался, тоже не говорит. Сказал только: «Выбрался потому, что не все люди сволочи».
– И то хорошо, – задумчиво сказала Александра, – как бы иначе жить…
– Утром он что-то узнал про твоего мужа, – сказала Маша, оглядываясь на дверь. – Даже повеселел.
– Ничего плохого? – осторожно спросила Александра.
