26
Сперва я даже не поняла, отчего проснулась, – я просто открыла глаза и уставилась в потолок пещеры. Костер вновь разгорелся, и языки пламени тянулись вверх, будто маленькая пирамидка.
Дождь снаружи уже не стучал, и я решила, что проснулась от внезапно наступившей тишины. Вот только нельзя сказать, чтобы в пещере было тихо. На каменном полу что-то шуршало.
Какой-то зверь?
Мышь?
Хорек, которого мы видели днем?
Я осторожно приподняла голову. Похоже, ветер сдвинул кусты-загородку, потому что сквозь входное отверстие я увидела светлую луну. Я успела подумать, что астронавты, вернувшись с Луны, привезли с собой почти 400 килограммов лунного грунта. А потом я увидела, как ко мне приближается кто-то косматый! Я попыталась закричать и вскочить, но была не в силах шевельнуться.
Существо склонилось надо мной и зажало мне рот ладонью. Я задрожала так, словно меня окатили ледяной водой, но вскочила и почти вырвалась, однако сбросить огромную ладонь не смогла. Передо мной стоял здоровенный дядька в рваном пальто. Волосы у него были косматые, точь-в-точь львиная грива, а длинная белая борода доставала до живота. Я отчаянно молотила кулаками и брыкалась, но все напрасно. Крепко схватив, он вытащил меня из спальника и приблизил ко мне лицо. Изо рта у дядьки пахло плохо пережеванной пищей. Сердце мое бешено колотилось. Я задыхалась и чуть не описалась от страха.
– Я заберу тебя к себе, навсегда. Наконец-то у меня будет новая дочка! Как я тосковал без тебя – чуть с ума не сошел! – прошептал дядька, и я едва не потеряла сознание от страха. Нет, только не падай в обморок. Нельзя. Нельзя.
Незнакомец подхватил меня и поднял, как младенца, но тут я изловчилась и укусила его. Я впилась ему в руку с такой яростью, что у меня даже зубы заболели, он выронил меня, и я во весь голос завопила.
– Что случилось? – Мама открыла глаза.
Странно – я же сидела, а тут вдруг оказалось, что я опять лежу, да и костер практически потух. Я огляделась, но того дядьки нигде не увидела.
Мама изумленно посмотрела на свою руку, зажатую в папиной, и, отдернув ее, выбралась из спальника.
– Где он?! – закричала я.
– Кто? – Мама на четвереньках подползла ко мне и тоже посмотрела по сторонам.
– Тут был какой-то дядька! Он хотел утащить меня, – голос мой задрожал и сел.
– Астрид, это сон. Тут никого нет, – сказала она, обнимая меня.
Теперь проснулся и папа. Он приподнялся, а лицо у него было такое, как бывает, когда он поздно лег, а вставать пришлось рано.
– Точно? – прошептала я.
– Да, – ответила мама, а я снова принялась озираться.
Загородка из веток стояла перед входом, как и вечером, и никакой луны видно не было. Я прижималась к маме, пока дрожь не унялась.
– Тебе кошмар приснился – ты во сне даже через маму перелезла, – заметил папа.
– Мне надо в туалет. – Я вылезла из спальника.
– Я тебя провожу, – сказала мама.
Снаружи было по-прежнему темно. Дождь закончился, но воздух был по-прежнему влажный. Я зашла за дерево и присела. Мне показалось, что я снова сплю, потому что на море я заметила вдруг какой-то движущийся огонек. Я ущипнула себя за руку, но огонек никуда не делся, и в ту же секунду мы с мамой услышали шум двигателя.
– Это лодка, – сказала мама и бросилась к берегу. Я побежала следом.
– Сюда! Помогите! У нас уплыла лодка! – закричала мама. Она прыгала и размахивала руками, но моторка промчалась мимо, даже не сбавив ход.
– Эй! Помогите! – снова закричала мама, но лодка была так далеко, что криков никто не услышал.
А потом лодка обогнула остров, и огонек исчез. Мы с мамой замерли, молча вслушиваясь в затихающий гул двигателя.
– Похоже, они просто проехали мимо, – сказала мама. Она взяла меня за руку и повела обратно в пещеру.
Когда мы вернулись в пещеру, папа полусидел в спальном мешке. В отсвете тлеющих угольков папино лицо выглядело непривычно старым и морщинистым.
– Что случилось? – спросил он.
– Мы с Астрид увидели лодку, то есть ее огни. Мы кричали и звали на помощь, но они нас не услышали, – ответила мама.
– Сейчас ночь. Эти люди вряд ли ожидали, что здесь кому-то может понадобиться помощь, – сказал папа.
– Ох, если бы мы хотя бы сказали Турмоду или Андрине о том, куда направляемся, – вздохнула мама.
Папа молча кивнул.
– Ладно, днем кто-нибудь наверняка приплывет сюда на лодке. А мы можем сделать из брезента флаг. Завтра все уладится, вот увидите, – сказала я, стараясь, чтобы мой голос звучал по-взрослому.
Мама с папой переглянулись и закивали.
– Да, завтра все уладится, – согласился папа и потянулся за таблетками.
27
Проснувшись на следующее утро, я обнаружила, что родительские спальники сложены, а их самих нигде нет.
– Эй! – закричала я, выбираясь из спального мешка.
– Мы на улице, – ответил папа так быстро, что я даже толком испугаться не успела.
Мама с папой сидели возле входа и обстругивали здоровенные ветки.
– Вы что делаете? – удивилась я.
– Костыли, – ответил папа.
– Ты шутишь? – не поверила я.
– Вот-вот, я тоже сперва не поверила. – И мама закатила глаза.
– Иначе что ж это – вы с мамой будете бегать по острову, а я – мешком лежи в пещере? Ну уж нет, – твердо сказал папа и, не поднимая глаз, сострогал с палки несколько мелких веточек.
– Боишься? – поддразнила я его.
– Еще как. – Папа прекратил строгать. – Боюсь, что с тобой или с мамой что-то случится, а я помочь не смогу.
Мама тоже бросила свою ветку.
– Ты у нас прямо рыцарь, – улыбнулась она, но не ехидно, а как раньше, когда она еще смеялась папиным шуткам.
– И чем ты нам поможешь? – спросила я.
– Например, вы увидите одну из наших лодок не на берегу, а в море, как вы до нее доберетесь?
– Я доплыву, – сказала я.
– В одиночку тебе плавать нельзя, – возразил папа.
– Если очень надо, то можно, – не согласилась я.
– Даже не мечтай. Мама вообще плавать не умеет – представь, что будет, если у тебя начнутся судороги.
Мама виновато понурилась, и папа положил руку ей на плечо.
– Эмилия, ты ни в чем не виновата. Ну, так уж оно сложилось, – проговорил он.
– Папа, у тебя же нога сломана! – напомнила я.
– Но на воде я держусь. Нет, одних я вас никуда не пущу, – отрезал он.
