Я задумалась. Мешать им выпивать не хотелось. А задерживаться в квартире соседа явно не следует. Поэтому я вышла, закрыла его дверь карт-ключом, и пошла искать Сэмигэса.
Идя по полукруглому коридору, я подошла к пористой стеклянной стене с микроскопическим отверстиями. Через них поступал свежий воздух из центра здания. Сверху пластиковый прозрачный потолок пропускал солнечный свет. Вглядываясь в нижние и верхние уровни, я поняла, что внутреннее строение ярусов стелл весьма неоднородное. На этаже где-то девяносто пятом от плазменных вывесок, мигающих всеми цветами радуги, и вовсе болели глаза. Были и этажи, выкрашенные сплошь белыми, зелеными, синими цветами. Наш и несколько уровней ниже — серые. Ну да, цвет технического оборудования. Кстати, об оборудовании. Вспомнив, куда я шла, прислушалась в поисках насосной и лифтовой. Судя по звукам, идти осталось недолго.
Увлекшись разглядыванием этажей стеллы, я не сразу заметила трех преследователей. Они спустились с верхних уровней и преградили мне отступление в квартиру Дрина. Опять влипла! Пришлось ускориться, чтобы найти Сэмигэса, надеясь запереться в одном из технических помещений. Но не успела я пройти и пары метров, как меня догнали. Вашу ж мать! Они схватили меня за волосы и пригвоздили к стене, придавливая горло локтем.
— Чего убегаешь, сладкая? — приторным голосом протянул тот, что удерживал меня.
— Вначале выставила себя на показ, а потом тикать. Люблю недоступных, — вторил другой, похабно облизывая рот.
— На то и расчет, да, детка? — вставил третий.
Я что-то промычала в ответ. Удушающая рука не давала мне ничего сказать толком.
— Не слышу… Сладкая! — противно воскликнул первый, приблизив свое ухо к моему лицу.
— Она хотела сказать, что готова обслужить за бесплатно, — съязвил третий, достав кривой ножик из кобуры, висящей на поясе.
Я опять что-то замычала, пытаясь двинуть головой. Черт!
— Дай ей сказать, мне даже интересно, — протянул тот, что с ножом в руках, жуя какую-то зеленую гадость во рту, после чего сплюнул себе под ноги.
Первый ослабил хватку, и я встала всей ступней обратно на пол.
— Я не из ваших, — умудрилась прокаркать осипшим голосом, соображая, что такое сказать, чтобы меня отпустили, — я девочка Швейна, личная, если вы меня тронете, он вас уроет!
— Ха, Швейна уже давно самого урыли, — хмыкнул второй. — Чего ты нам еще интересного скажешь?
— Что она стоит непомерно дорого, — сказал кто-то у них за спиной. И это был Гран. Но не тот, которого я знала, этот технично двигался, не моргая. Я до сих пор не понимаю, как такое возможно. За считанные секунды он убил всех троих. Двумя пальцами сломал первому кадык, вдавил его в горло. Тот, хлюпая кровью, задохнулся, осев на пол рядом со мной. Второму отрезал язык ножом, который успел выхватить у третьего в момент удара того ногой в голову. Владельцу ножа Гран нанес травму, не совместимую с жизнью, что-то хрустнуло у того в шее, и он мешком осел на пол. Тем временем, молча прикончив мычащего беднягу с отрезанным языком ровным ударом ножа в сердце, он вложил нож в руки первого. Затем раскидал по карманам трупов какие-то зеленые скрутки и, жестко схватив меня за запястье, увел оттуда.
Я была в шоке, молча семенила рядом заплетающимися ногами. Он же, вопреки моим ожиданиям, завел меня в свою квартиру, усадил на диван и начал нервно мерить шагами пространство передо мной. Потом остановился, видимо, успокоился, стянул прозрачные эласто-перчатки, кинул их в духовой шкаф, включил максимальную температуру, после чего, уже спокойный, повернулся и спросил:
— Я же дал тебе достаточно денег. Скажи, вот на кой ты поперлась искать приключений?
— Я искала Сэмигэса, — всхлипнула я, приходя в себя.
Сейчас разревусь.
— А это еще что за фрукт?
— Это мальчик десяти лет, он нам постоянно помогает с разными поручениями, — машинально ответила, пряча лицо в ладонях, пытаясь совладать с эмоциями. Пригнулась к коленям и закрыла глаза. Помогло.
— И что же ты хотела ему такое важное поручить?
— Не знаю… не хотелось вам мешать, а сидеть у тебя, точнее у вас, как-то нагло.
Теперь я начала его побаиваться. И не знала, что делать дальше. А он тем временем продолжал спрашивать:
— Так, с этим разобрались. А что там было про Швейна? Ты действительно одна из его сладких?!
— Нет! — воскликнула, моментально подняв глаза, даже всхлипывать перестала от возмущения.
— А зачем тогда несла подобную чушь?? — Гран еле сдержался, чтобы не закричать.
— А что мне было делать? Думала, они отстанут, услышав имя бандита с Эонара.
— Ты сама хоть поняла, какую глупость сморозила? Какое им дело до бандита с Эонара! Мы на Озакаре…
— А что, его правда того? — с надеждой в голосе спросила я. Молодец, ничего не скажешь. Не успели остыть одни, так мне и этого подавай. Да уж, никогда ранее не замечала за собой такой кровожадности.
— Насколько мне известно, да, и всех его прихлебателей. — Гран сел рядом, но не прикасался. — Что же мне с тобой делать? Ты просто магнит для неприятностей.
Пропустив мимо ушей второе замечание, внутренне обрадовалась первому, что одним вредителем стало меньше. Уезжая с Эонара, очень боялась за Сейгу, вдруг про нее узнают и начнут мстить. А потом и вовсе вспомнила наш вчерашний разговор и начала немного догадываться:
— Так вы меня приехали охранять, что ли? — спросила я, заранее зная ответ на этот вопрос.
— Бинго. Недогадливая ты наша.
— А зачем? Швейна же убрали, а второго я не знаю. Вы думаете, он может меня искать?
— Вполне вероятно. А что ты про него знаешь? — чуть улыбнувшись, спросил Гран.
— Ничего конкретного.
— Честно?
— Абсолютно, — не моргнув, ответила я.
— И не интересовалась даже?
— Нет, а зачем? Он остался там на Эонаре. Да и скрываюсь я под другим именем.
— Так, ладно, до конца недели пробуду здесь, а ты пообещай мне больше таких фортелей не выбрасывать.
— Обещаю, — внутренне взвыв, пообещала, вспоминая планы поездки на орбиталку. Хорошо, что Гэса раньше времени не обрадовала. Ну ничего, в конце недели съездим. — Я могу идти?
— Подожди, ответь мне еще на один вопрос, раз уж я тут застрял. Мне просто интересно, а что у вас с Дрином, все серьезно?
— Да о чем вы? Он сын хозяйки моего прошлого бокса, обещал помочь спрятаться, за оплату.
— Ясно. Все, можешь идти. Извини за эмоции. Надеюсь, наше старое соглашение в силе. Завтра можешь не приходить. Запеканки хватит дня на два. И давай уже на «ты». Достала выкать.
— Спасибо, — тихо поблагодарила я, не придавая особого значения последнему замечанию.
