— Это он, да?
Паша неожиданно появился за спиной.
— Да, он.
— Дурак! — Павел развернулся и ушел к себе.
35. Вера
Бессонная ночь не дала ответ на вопрос — что же теперь делать? Снова бежать или спрятаться здесь, в квартире, обходя все возможные места встречи и контакты стороной? В случае чего до последнего отрицать, что я Инга, ссылаясь на похожесть? А Дениска? Запретить ему ходить на секцию, видеться с Егором? Сломать его детскую ранимую психику? Я себе никогда этого не прощу, да и он тоже.
Проснулись дети и на время отвлекли меня от тяжелых мыслей. Павел начал активно помогать мне по хозяйству, шутил, отвлекал как мог, развлекал, играл с детьми. Я таким его раньше не видела — веселый, с озорным блеском в глазах, бесился с Дениской и Ксюшей в комнате, то прыгая как обезьянка, то катая на своей спине ребятишек как на лошадке с криками «Иго-го!». А они довольные, хохочут, что деда Паша с ними играет. А я смотрю на них, таких милых, семейных, уютных, и молюсь, чтобы это счастье не кончалось и не омрачалось проблемами.
После обеда уложила Ксюшу спать и пошла в магазин за детским питанием для дочери. Мои мужчины остались дома. Нужный мне магазин находится недалеко, но я все равно надела парик и линзы. О маскировке я не забываю ни на минуту.
Возвращаюсь домой через соседний двор, а мне навстречу бежит сынок, встречает, забирает у меня пакет с покупками и несет его сам.
- Мама, а к деду Паше мужики какие-то пришли, сейчас опять, наверное, пить будут.
— Вот как? Нехорошо, опять в запой уйдет. Пойдем скорее Ксюшу заберем и погуляем в парке до вечера.
— Хорошо, — соглашается сынок. — Мама, а ты купишь мне самокат? В парке почти все мальчики катаются на самокатах, я тоже хочу.
— Посмотрим, Дениска, сколько они стоят. Раз тебе кроссовки теперь не нужно покупать, купим самокат, только недорогой, ладно? И если денег хватит.
— Ух ты, здорово, мам! А дорогой мне и не надо, так, маленький какой-нибудь, дешевенький, — Дениска подпрыгивает, радуется так, как будто ему уже купили самокат.
Возле подъезда, перекрыв проезд другим машинам, стоят два чужих автомобиля. Возле них двое парней курят, о чем-то переговариваясь между собой, оглядывают наш двор.
Мы с Дениской подходим ближе, и сердце у меня тревожно забилось, потому что в одном из парней я узнала того, с татуировками на шее, что приходил к нам с Леной домой, приносил записку с адресом колонии, где сидел Бэр. Он, возможно, меня не узнал, потому что какое-то время пристально разглядывал. Мне бы развернуться и бежать подальше от этого места, но моя дочка там, спит в своей кроватке в квартире Павла! Маленькое беззащитное создание, такое родное и любимое! Я задержала шаг, потому что ноги отказывались идти домой, и это меня выдало.
Коротко что-то сказав другому, парень быстро пошел в мою сторону. Я оттолкнула Дениску от себя и успела крикнуть ему: «Дениска, беги!», и меня тут же больно схватил за руку повыше локтя этот татуированный «старый знакомый».
— Ну, привет, беглянка! Вот ты и попалась, Инга! Или как ты сейчас называешься — Вера? Да хоть Маргарита, тебя же предупреждали, что найдем! Пошли, там тебя сюрприз ожидает.
«Неужели это все?» — промелькнуло в голове, и страх парализовал мое тело и сознание, потому что я догадалась, о каком сюрпризе говорил этот поддонок.
Злобно скалясь, он дернул меня в сторону подъезда, а я думала только о том, чтобы Дениска не бросился меня спасать, а эти уроды не тронули дочку. Я видела, как второй парень хотел схватить моего сына, но Дениска увернулся и убежал со двора, спрятался за дом.
В сопровождении двух отморозков на ватных ногах я вошла в квартиру. Там было тихо, Ксюшка, кажется, спала. От входной двери через небольшой коридор хорошо просматривалась кухня. За столом перед открытой бутылкой водки сидел Паша, рядом с ним, спиной ко мне, какой-то сутулый мужик. За спиной Павла… стоял Бэр, злорадно сверкая бледно-серыми глазами и растягивая рот в кривой улыбке с несколькими выбитыми зубами.
— А вот и твоя красавица! Принимай, Бэр! — продолжая скалиться, татуированный толкнул меня в сторону кухни.
Павел глянул на меня с болью в глазах и с сожалением в голосе произнес:
— Прости, Вера! — губы Паши дрогнули в виноватой улыбке.
В этот момент я заметила движение руки Бэра в сторону Павла. Блеснул металл кухонного ножа, Паша дернулся и обмяк, завалившись на кухонный стол. В миг потускневших глазах отразилось удивление и непонимание. Я от шока даже крикнуть не успела.
— Блять, Бэр! Договорились же без мокрухи! — рявкнул и стукнул по столу сутулый мужик.
Не обращая внимания на сутулого, Бэр двинулся в мою сторону.
36. Михаил
В тренажерке Егор с остервенением бил стокилограммовую грушу, подвешенную к потолку. Колотил по ней со всей дури так, что костяшки рук под перчатками наверняка уже разбил до крови, а обшивка снаряда грозилась лопнуть под лавиной обрушивающихся ударов.
Я с менее буйными эмоциями отрабатывал технику на другой груше неподалеку.
О работе сегодня не могло быть и речи. После вчерашней попойки Егора и неожиданных новостей сегодня от Андрея дела компании отошли на задний план и у меня, и у компаньона. Нам обоим нужна перезагрузка, чтобы с новыми силами дальше продолжать жить, работать, искать.
Мне еще предстоит тяжелый разговор с Юлей, но я знаю, что она поймет меня и Егора. Поорет, конечно, сначала, поплачет, может быть. Пожалуется на недостаток внимания к ней и детям, но все равно простит. Она знает, что я по-другому не могу, и моя жизнь тесно связана с другом.
В зале, несмотря на рабочее время, было много народу. Парни тягали штанги, качали пресс, кто-то бегал на дорожке или занимался на других силовых тренажерах. Тренерский персонал почти в полном составе тоже находится в зале, наблюдая за порядком и консультируя ребят. Стоял оглушающий лязг железа, но мне, и думаю, Егору, как владельцам спортклуба, он ласкал слух — зал пользовался популярностью, и это льстило, хотя сейчас мы оба думали совсем о другом.
— Если Бэр сейчас в Москве, тогда Инга тоже здесь! — между ударами рассуждал Егор. — Тебе Андрей не звонил? Он нашел адрес этого уголовника?
— Нет, не звонил. Я вот только никак не пойму, причем здесь Кравченко? Что связывало его с Ингой?
— Мне тоже это интересно, жаль спросить не у кого.
— А Марина может знать?
— Не думаю. Хотя не знаю. Я уже не знаю, что думать.
— Может быть, Инга была его любовницей?
Егор развернулся ко мне всем корпусом. Если бы я стоял ближе, он треснул бы кулаком по мне, а не по груше.
— Ты что несешь? — злобно сверкнул глазами и желваки на лице заиграли.
