Через несколько лет мы с Дениской снова поехали в Тверь. К Лине в гости. А там я заболела. С сильной болью в животе меня увезли в больницу, в женскую гинекологию. Две недели я лежала в двухместной палате с воспалением.
Моей соседкой по палате стала симпатичная девушка Карина. Она тоже была кареглазой, темноволосой, и мы были чем-то похожи с ней внешне. Карина была на седьмом месяце беременности, ждала девочку, только вот радости от предстоящего материнства я в ней не замечала.
Соседка чаще всего уныло смотрела в окно или лежала, отвернувшись к стенке. Ее никто не навещал, и мне искренне было жаль девушку. Я угощала ее фруктами и домашней едой, что мне ежедневно приносили Лина с моим маленьким Дениской. Мы подружились.
Сынок очень скучал по мне, звал домой, при этом любопытный мальчишка исследовал каждый уголок нашей палаты, залез во все тумбочки, проверил холодильник и горел желанием покрутить колесико в капельнице соседки, но мы следили за ним втроем и придерживали его неугомонность, отвлекая от недетских забав.
— А ты чего такая печальная? — как-то спросил Дениска Карину, которая настороженно и с грустной улыбкой наблюдала за любопытным мальчиком.
- Я не печальная, малыш. Я просто задумалась.
— А о чем?
— Дениска, не приставай к тете, пойдем, погуляем, — я видела, что Карине тяжело дается общение с мальчиком.
Мы ушли на улицу, немного погуляли во дворе больницы, и сестра с Дениской ушли домой. Я вернулась в палату.
Карина стояла у окна, отрешенно уставившись в одну точку. Меня испугало ее состояние. Я подошла к ней.
— Карина, что случилось? Что с тобой?
Девушка будто очнулась, медленно повернулась ко мне. Столько боли и отчаяния было в ее взгляде!
— Что-то с малышкой?
— Я не хочу этого ребенка! — надрывным голосом прошептала Карина.
— Ты что такое говоришь? У тебя будет чудесная девочка. Красивая, здоровая и твоя. Твоя, понимаешь?! — я не хотела слышать то, что слышала. Я не верила, что нельзя не любить и не хотеть ребенка, которого носишь несколько месяцев под сердцем.
Я обняла Карину, и она заплакала, положив мне голову на плечо. Даже через больничный халат я чувствовала, как ее горячие слезы жгут мое плечо.
— Не хочу! Не могу! Слышишь, Вера! Не хочу! — рыдала она, стискивая в кулачки ткань моего халата, а я, пытаясь успокоить девушку, гладила ее по спине.
— Не говорит так, милая, твоя малышка ведь все слышит, все понимает. Не огорчай ее, Карина. Родишь и увидишь, какое это чудо — твоя маленькая крошка, твоя копия. Ты будешь замечательной мамочкой, вот увидишь!
— Нет! Она мне не нужна! И я ей не нужна… это ошибка… А-а! Ой, больно!
Карина вдруг дернулась, очевидно, от резкой боли и начала оседать на пол, теряя сознание, а я закричала, зовя на помощь врачей. Карину увезли. Я переживала за нее и молилась за здоровье девушки и ее малышки.
Через некоторое время пришла медсестра ставить мне укол.
— Соседка твоя девочку родила. Маленькая совсем, недоношенная, но такая хорошенькая!
— А как Карина?
— Отдыхает. Роды трудные были, преждевременные. Ничего, восстановится.
Когда Карина вернулась в нашу с ней палату, ее настроение было ничуть не лучше. Она категорически отказалась переселяться в послеродовую палату, настояв на том, чтобы вернуться в ту, где лежала ранее. Сутки лежала почти недвижимо, отвернувшись к стене, почти не реагируя на врачей и медсестер, проведавших ее и рассказывавших о состоянии малышки.
Только к вечеру следующего дня, когда я вернулась с прогулки с моими родными, Карина встала с кровати.
- Так, дорогая, давай-ка поговорим! — требовательно сказала я мамочке. Возражения не принимались.
Мы налили себе в стаканы сок, уселись вдвоем на широкий подоконник. Мы сидели почти в темноте. Я чувствовала, что Карина готова поделиться со мной, излить душу, но ей надо время, чтобы начать разговор. Я и не торопила.
— Я все решила, — наконец произнесла Карина. Ее голос был тверд. — Я откажусь от девочки. Завтра же напишу отказ.
- Почему, Карина? — у меня, кажется, сердце остановилось. — Это из-за ее отца, да?
— Ему-то точно ребенок не нужен, — горько усмехнулась соседка.
— Понимаешь, — продолжила Карина. — Это был просто случайный секс.
49. Карина
Новогодний корпоратив мы отмечали в крутейшем ресторане. Народу — тьма. Столы ломятся от еды и выпивки. Живая музыка, танцы, развлечения. У нас там конкурс был — выиграй пару на вечер. И я вытянула свой жребий — это был шеф. Сам генеральный! А он у нас и так злющий вечно, хмурый, но такой красивый, зараза, глаз не отвести. Кто только не пытался его соблазнить, все без толку. Он, как только чувствует, что к нему девушка подкатывает, сразу ее увольняет. Секретарши чуть ли не еженедельно меняются. Причем никто даже не знает, женат ли он. Представляешь, тайна, покрытая мраком!
И тут я получаю его на целый вечер! Это значит, что мы должны быть вместе за столиком, вместе танцевать и так далее. А у меня мужика так давно не было, что я и на так далее согласна…
Я сначала ликовала от счастья, думала, что смогу лед его растопить, увлечь, праздник все-таки. А он… игнорировал меня полностью, будто я пустое место. Бросил только, что кто-то случайно его имя в барабан кинул, проводил до моего столика, а сам ушел к своему. Я только рот открыла от неожиданности и ресницами как бабочка захлопала, глядя на удаляющуюся спину шикарного мужика. Вот что ему стоило пару часов за мной поухаживать?
И такая злость меня взяла! Поспорила с девчонками, что смогу его соблазнить. В итоге напилась так, что не помню ничего. Мне уже потом рассказали, что я была такой пьяной, что начала приставать к шефу и вроде как еще больше испортила ему настроение. Он увез меня с вечеринки, а утром мы проснулись в одной постели в гостинице…
Он посмотрел на меня так, что мне тошно стало. Будто я шлюха какая. Грязная, заразная. Деньги оставил на тумбочке и ушел молча. Я так гадко себя еще никогда не чувствовала. А после новогодних каникул написала заявление на увольнение. Сама. И деньги эти кинула на стол его новой секретарши со словами:
— Шефу передай, должна была.
Потом я нашла другую работу, успокоилась, почти забыла унижение. Все было хорошо.
А через несколько месяцев я узнала, что беременна… Беременна, блять!.. Я!.. И аборт делать нельзя, срок очень большой. У меня бабка, царствие ей небесное, моего дядьку родила в сорок три года. Она узнала, что беременна только тогда, когда ребенок зашевелился, а до этого думала, что киста у нее, потому и живот растет. Помирать собиралась. Так это когда было-то! В то время даже УЗИ не было.
И у меня также оказалось. Месячные шли срок в срок, как положено, целых четыре месяца. Ни токсикоза, ни каких внешних или внутренних изменений. Ничего! Не узнала о своем интересном положении, пока в магазине от духоты в обморок не грохнулась. Меня в больницу увезли, там и сообщили…
