* * *
— Танюша, деточка, — голос вырывал меня из вязкого плена боли, — очнись. Открой глаза.
Повинуясь, я распахнула глаза и вновь зажмурилась от слишком яркого света.
— Детка…
— Пусти меня, — хрипло отозвалась я, выбираясь из крепких рук Михаила и едва не падая с кровати.
— У тебя был приступ.
— Он у меня не проходил почти полгода, — от страха ничего не осталось. — Я хочу уйти отсюда. Мне нужно…
— Прекрати, — неожиданно резко прикрикнул мужчина и для верности встряхнул меня за плечи. — Ты ведёшь себя по-детски.
— Так и не зови меня деткой, — парировала, сбрасывая его руки и пытаясь собрать волосы в узел.
— Что с тобой случилось? Почему ты лежала в ванной на полу? Такие приступы бывают часто?
— У меня была банальная истерика, — пришлось признаться. — Повод для этого есть.
Тут я умолкла. Михаил казался слишком мрачным. Он внимательно смотрел на мои запястья и я запоздало поняла, что мои шрамы выставлены напоказ. Неловко скрестив руки на животе, мне удалось вскинуть подбородок.
— Что со мной будет? Планируешь держать меня здесь взаперти, как собаку? Женишь на мне своего сыночка и сдашь в психушку, когда…
— Не будет этого, — пустым голосом произнёс Михаил. Он поднялся на ноги и отошёл к окну. — Знаешь, когда Серёжка появился в моей жизни, у меня словно открылось второе дыхание. Хотелось дать ему самое лучшее. Обучение, тачки, жильё, — он посмотрел на меня и задумчиво добавил, — шикарную девушку. Мне хотелось исполнить все его мечты. Но оказалось… — отвернувшись, мужчина добавил, — это были мои мечты. Получается, я только мешал ему жить.
От дурного предчувствия у меня сдавило в груди. Неуверенно подступив к хозяину дома, я спросила:
— Что будет со мной?
— Ты в безопасности. Никто не причинит тебе вреда, — сказал он уверенно и тоскливо улыбнулся. — Больше некому.
— Почему?
— Серёжка умер, — я попятилась, сдержав крик за стиснутыми зубами. — Пьяный сел за руль и вылетел с трассы.
— Не может…
— Надеюсь, он умер перед тем как сгорел, — жёстко припечатал Михаил.
— Лариса…
— Она тебя не тронет. Не бойся.
— Она же его так любит… любила, — я села на край кровати и обхватила себя ледяными ладонями.
— Есть шанс, что ты носишь малыша. Его ребёнка, — я покачала головой, — моего наследника.
— Безумие.
— Безумие? — он окинул меня тяжёлым взглядом, заставившим меня передёрнуться. — Попробуй со мной бороться и это станет твоим диагнозом.
— Всё совсем не так…
— Если ты пустая, то мы воспользуемся искусственным оплодотворением.
— Что? — я почти задохнулась от шока.
— Два года назад Сергей сдал свой материал в банк спермы. Это было требованием страховой компании…
— Зачем тебе это? — не выдержав, вскрикнула я.
— Потому что я так решил! — заорал он, ударив по оконной раме. — Это моя воля! Я не могу потерять всё! Не вздумай идти против меня, детка. Я сломаю тебя, но заставлю сделать по своему.
— Так не должно быть, — мой сорвавшийся голос прозвучал жалко.
— Жизнь несправедлива. Однажды, ты сможешь понять меня. Уверяю, ты сможешь…
— Ненавижу, — выражение боли в его потемневших глазах не принесло облегчения.
— Это я переживу. И ты тоже.
— А может я сдохну? Может снова…
— Значит будешь жить как животное на цепи. Под присмотром охранников и нянек. А потом я заберу ребёнка и выброшу тебя, как мусор, — я гулко сглотнула и мужчина злорадно осклабился. — Ты не глупая девочка. Давай не становится врагами. Тебе самой это будет выгодно.
— А что по-твоему "быть не врагами"?
— Ты будешь частью моей семьи. Матерью моего наследника. Моей приемницей.
— Думаешь, потяну?
— Думаю, что ты сама знаешь, что далеко не дура. Я всегда знал, что Серёга, — он запнулся и закончил хрипло, — с тобой бы не пропал.
— Ребёнок… — начала я осторожно, но мужчина меня прервал.
— Будет носить мою фамилию.
Саталов подошел ко мне и совершенно неожиданно опустился на колени. Я было качнулась назад, но он ухватил меня за плечи, оставляя на месте.
— Знаю, что поступаю, как тиран. Но у меня нет выбора. У тебя тоже, — я задержала дыхание, понимая, что другого разговора, так близко напоминающего извинения у нас не будет. — Ты можешь меня ненавидеть, но придёт время и ты примешь это. Поймёшь, что это единственное решение, при котором каждый из нас получит то, что ему нужно.
— И что же получу я?
— Уверенность в завтрашнем дне, ребёнка и справку о дееспособности. Считаешь, этого мало? — я медленно покачала головой.
— У меня нет выбора.
— Такова жизнь, — сухо отозвался Михаил. Поднявшись, он направился к выходу и предостерегающе бросил через плечо. — Подумай обо всём хорошенько. Второго шанса у тебя не будет.
Он вышел, оставив меня обречённо смотреть в окно. Мир снаружи был тих и светел, но тонкие прутья решётки резали его на куски. Это было яркой иллюстрацией к моей новой жизни.
Глава 27
Тест полоска лежала на краю раковины. Я сидела на крышке унитаза и понимала, что время вышло и стоит оценить результат. Нужно подняться, взять кусочек картона и взглянуть на него. Вторая красная линия должна была решить судьбу моего тела, моего будущего. И я малодушно не решалась узнать ношу ли в себе ребенка Игоря. При мысли о мужчине я ощутимо вздрогнула. Он никогда не узнает о том, что я солгала ему о таблетках. Мне и видеться с ним не стоит. Даже если бы я захотела с ним связаться, этого не получилось. Саталов позаботился о том, что я и шагу ступить одна не могла. Со мной везде ходил личный охранник — крепкий, жилистый мужик с мрачным взглядом, полным отсутствием чувства юмора и отзывающимся на прозвище Док. Я всё также продолжала жить в комнатке рядом с кухней, отказываясь перебираться в апартаменты наверху, которые мне приготовила прислуга. Здесь я могла притвориться, что остаюсь в доме временно и вскоре покину это место.
Встав на ноги, я заставила себя взять полоску и тут же выронила её из слабых пальцев. Перед глазами плыло, сердце трепыхалось, словно пыталось вырваться из груди. Я не могла ошибиться, увидев две линии.
Короткий стук в дверь прервал мои волнения.
— Таня, вы в порядке?
— Да, — выдавила, подняв тест и убирая его в карман. — Сейчас выхожу.
За дверью меня ждал охранник. Высокий, жилистый, с тёмными волосами и лицом, лишённым эмоций. Он нахмурился, заметив моё взволнованное лицо, и крепко ухватил меня за локоть.
