Время. Оно пока было на моей стороне. Пожар заметят, и охрана окажется здесь раньше, чем я успею сгореть. Наверняка. Наверное. О, небо, я ведь не могу здесь умереть. У меня ведь совсем другие планы.
В дверь сыпались оглушительные удары, а я, ощущая каждый, навалилась на доску.
— Тварь! Я доберусь до тебя и сломаю каждую кость! — орал Вадим. — Ты сдохнешь здесь, сучка! Сдохнешь!
Пахнуло дымом, и я понадеялась, что обезумевший похититель отступит. Но он будто не замечал разгорающегося за его спиной пожара и фанатично долбился в дверь. Доски прогибались и скрипели.
По моим щекам градом катились слёзы. Стопа, которую я чуть раньше подвернула, пульсировала болью, плечо ныло, и я кусала разбитую губу, чтобы не забиться в истерике. Каждое окно в доме было заколочено снаружи, и выбраться отсюда я не смогу. Какой же идиотский горе-архитектор вычеркнул из строительного проекта дома запасной выход? Я обязательно выскажу всё Булатному… Игорь. Ему ведь выслали видео. Он не мог не понять, что я имела в виду, говоря о встречах, а вид на термоизоляцию за моей спиной, послужил дополнительной подсказкой. Он просто обязан был догадаться, где я. Ну, на крайний случай, ему мог в этом помочь брат. Почему же никто не спешит на помощь? Где охрана?
Я продолжала держать запор, но неожиданно давление на него прекратилось. Из-за двери торжествующе раздалось:
— Знаешь, а ведь я могу ждать тебя снаружи, сучка! Сама выползешь или сгоришь здесь заживо!
Для верности ублюдок саданул по двери ещё раз.
— Урод! — заорала я в ответ, впервые за всё время побега. Усевшись на наклонную доску, взвыла от безысходности. — Пожалуйста, пожалуйста… Не хочу так умирать…
Дым сочился из-под двери и заполнял комнату. Проверив окна, в очередной раз убедилась, что выбраться через них не удастся. Единственным выходом оставался центральный и именно там меня поджидает Вадим.
В очередной раз зашлась кашлем и согнулась почти вдвое. Вытирая слёзы и сплёвывая горькую слюну, я поняла, что выбора у меня не осталось. Гибнуть здесь или попытаться вырваться из горящего дома? Ответ был очевиден. Сдаваться я не имею права. Я никогда этого и не делала.
Выдернув доску из-под дверной ручки, я освободила себе путь наружу. В коридоре было не продохнуть от дыма. Опираясь о стену, наощупь я шла к выходу. И уже у самого порога поняла, что огня нет. Там где я бросила рубашку, осталось тёмное пятно, а обгорелые остатки ткани лежали на мотке тлеющей изоляции.
Охнув, попятилась и в последнюю секунду заметила движущуюся со стороны лестницы тень. Вадим вынырнул из завесы дыма и замахнулся битой. Слишком длинная, она зацепилась за стену, и мужчина выругался, перехватив орудие дальше по рукоятке.
Ужас не парализовал меня, а наоборот — встряхнул выбросом адреналина. Вместо того чтобы бежать прочь, я закричала и прыгнула вперёд. Вадим никак не ожидал такого поведения от затравленной жертвы и шагнул назад. Ударившись в жесткое тело, я дико завизжала. Мужчина выронил биту, чтобы ухватиться за меня.
У меня никогда не было хорошего маникюра. Ногти я вечно ломала и подпиливала на бегу дешевой картонной пилочкой. Примитивное бабское оружие, вот только сейчас у меня ничего не было, кроме этого. Приложив все имеющиеся во мне силы, я впилась в мужское лицо ногтями и дёрнула их вниз.
Вадим взревел, отпуская мои плечи. Мне было достаточно мгновения, чтобы протиснуться мимо него и броситься к порогу. Сбежав по ступеням, я вскинула голову и, вскрикнув, попыталась остановиться, по инерции влетев в объятья бегущего мне навстречу человека.
Глава 57
Я бы кричала ещё, но чужая ладонь сдавила моё горло, не позволяя даже звуку вырваться наружу. Борясь с мужчиной, я добилась лишь того, что его хватка стала крепче.
— Не ожидала тварь?
Залитый кровью, слегка шатающийся и злой, Роман притянул меня ближе и выдохнул прямо в губы:
— Ты всё равно должна была сдохнуть. Я хотел тебя трахнуть напоследок…
— Давай, тащи её в машину, — прохрипел за моей спиной голос.
— Не указывай мне! — рявкнул Роман. — У меня с ней счёты. Эта сучка чуть не убила меня.
Это только в фильмах удар в шею, подобный моему, обязательно рассекает вену, убивая ублюдка. Зло побеждено и добро ликует, смывая кровь с хрупких пальчиков. Почему со мной все иначе? Отчего мне не удалось взрезать шпилькой его сонную артерию? Я дожилась до того, что сожалею, что не убила человека. Докатилась.
А от недостатка кислорода в глазах уже темнело. Всё слабее цепляясь за руку Романа, я хрипела. Перед глазами вспыхивали черные пятна. Где-то очень далеко раздался лай собаки и чьи-то голоса. Странно, я думала, что должен быть тоннель и свет в самом его начале… или конце.
Когда я упала на землю, даже не было больно. Все ощущения отошли на второй план перед возможностью дышать. Воздух царапал горло и рвал лёгкие. Встав на колени, я никак не могла прийти в себя. Сейчас я была не сильнее новорождённого котёнка.
Надо мной кричали, и, кажется, я слышала своё имя, но ответить или поднять голову не могла. Когда меня перестал сотрясать кашель, удалось отползти к дороге, и уже там я упала на спину, переводя дыхание.
— Таня!
— Нет… — просипела я, закрыв ладонями лицо. — Нет… Хватит…
— Милая, — голос раздался так близко, что сомнений в его реальности не осталось. — Ну, же, девочка, это же я.
Уверенно меня приподняли и прижали к горячему, пахнущему дымом телу. Я смяла пальцами футболку и закусила губу, чтобы не разреветься. Не получилось. Слёзы катились по щекам и падали с подбородка.
— Ты понял… Ты все понял, — я потёрлась щекой о мягкую ткань. — Тебе надо бросить курить.
— Неожиданно, — Игорь поднял меня на ноги и, наскоро ощупав, с лёгкостью подхватил на руки.
— Это вредно для здоровья.
— Учту, — он куда-то меня нёс. Закрыв глаза, я прижалась к нему теснее и сделала вид, что не слышу чужих голосов и воя сирен. — Тебя били? Тебе надо к врачу. Что болит?
— Ничего, — соврала я, боясь, что он перестанет держать меня так крепко. — Мне надо немного отлежаться…
— Лгунья, — пожурил меня Булатный и осторожно посадил в машину. Он набросил на мои обнажённые плечи куртку и закрыл дверь, успев сказать. — Скоро вернусь. Ничего не бойся.
Хотелось, чтобы он продолжал меня обнимать. Стало так холодно. Засунув руки в рукава огромной куртки, пропахшей сигаретами, я скинула кеды и забралась на сиденье с ногами. Спустя два удара сердца произошедшее обрушилось на меня каменным градом. Спрятав лицо в коленях, я тряслась в беззвучных рыданиях. Болело всё. Всё, кроме души. Она тёплым шаром свернулась в груди и пульсировала при мысли, что я с Булатным, со своим наглым и невыносимым мужчиной. Он всё-таки пришёл за мной. Конечно, в компании нескольких десятков людей, снующих мимо машины и с любопытством заглядывающих в салон, но это уже было второстепенно. Я отыскала глазами его фигуру рядом с мужчиной в форме и, словно ощутив мой пристальный взгляд, Игорь повернулся в сторону машины и махнул рукой. Положив ладонь на стекло, я смотрела на него сквозь пальцы и вдруг поняла, что люблю. Вот так просто и не вовремя.
