— Значит, я хорошо на тебя влияю.
Возразить было нечем. Дожевав последний кусочек, вскинула ладони, признавая, что больше не смогу впихнуть в себя ни крошки.
— Иди ко мне, — заявил Булатный, отодвигая опустевшую коробку и похлопав ладонью по дивану, рядом с собой. — Будем валяться.
Просить дважды меня не пришлось. Я пододвинулась ближе и позволила мужчине уложить меня с ним, вдоль спинки дивана. Закинув на его бедро ногу, я устроила голову на вздымающееся груди, и блаженно закрыла глаза. Сюжет фильма меня не особо интересовал. Было важно другое. Виктор лениво перебирал мне волосы пальцами. Именно так, как мне хотелось.
— Твой костюм не такой уж и… невинный, — сообщил он хрипло.
Мне пришлось опустить взгляд, чтобы понять, о чём речь. Маечка натянулась на груди, демонстрируя ложбинку и едва прикрывая напрягшиеся соски.
— Какой же ты хам, — проворчала, не торопясь одёргивать ткань. — Накормил до отвала, а теперь…
Он хмыкнул и поднял моё лицо, подцепив пальцем подбородок. Его губы были слегка обветренными, но нежными. Поцелуй оказался мягким, успокаивающим, ничего не требующим. Я зажмурилась, млея от удовольствия, и когда наши губы разомкнулись, улыбнулась.
— Хотел бы я, чтобы каждый вечер был похож на этот, — мужчина обвёл мою скулу, задевая кровоподтёк. — Нужно разобраться со всем этим.
— Вик…
— Не хочу, чтобы нам угрожали.
"НАМ". Прозвучало так многообещающе и уютно. Беззвучно повторив это слово, поняла, что оно правильное.
— Я тоже не хочу.
— Скажи, Летусь, ты считаешь, что им нужны от тебя только деньги? Ты настолько богата? — я лишь пожала плечами. — Не думай, что я…
— Да, нет, — я снова передернула плечами. — Уверена, что тебе это не нужно. Просто, правда, не знаю, сколько у меня на счетах. Не принимай меня за идиотку, но Далимов контролировал все мои доходы и расходы. По контракту он имел на это права. Вроде.
— То есть? Ты не уверена?
— Контракт я подписала давно, когда ещё не гастролировала так много. Юрист был не из знакомых и… — я потёрла переносицу, — теперь думаю, что это был человек Далимова.
— А где сам документ?
— Я храню его дома, — только сейчас поняла, насколько это глупо выглядело со стороны. — Какая же я все же идиотка.
— Милая, ты искренняя и чистая. Такие люди часто обманываются, потому что сами не умеют ловчить, — Виктор ласково погладил меня по волосам. — Не думаю, что твои бумаги остались на месте. Рустам ведь наверняка всё вытащил из дома.
— Наверняка, — повторила я и вдруг встрепенулась. — Вить!
— Что?
— Ты только не думай, что я плохая, ладно? — соскочив с дивана, бросилась к рюкзаку на полу. Вынула свитер и нащупала на дне искомую флешку бывшего жениха.
— Да, знаю я, что ты стащила мой свитер, — мой мужчина рассмеялся, спуская ноги на пол. — В то утро мне так хотелось встать и затащить тебя обратно в кровать. Но я ведь понял, что ты должна захотеть вернуться в неё сама, принять меня и то, что между нами произошло. Я был уверен, что если начну давить на тебя, или ты решишь, что я давлю, то "Нас" никогда уже не будет.
— Ты не спал? — я прижала его вещь к груди, оставаясь на коленях на полу.
— Нет, не спал, — Булатный покачал головой. — И видел, как ты одевалась, как сомневалась в принятом решении. И я отчаянно надеялся, что ты вернёшься.
— Мне очень хотелось, — призналась хриплым шепотом.
— И знаешь, я почти передумал быть благородным. Встал с кровати, — я вспомнила шум, который услышала из спальни, — но тут увидел, как ты берёшь этот дурацкий свитер.
— Он не дурацкий, — поднялась и подошла к дивану. Сев на край, взяла мужчину за руку. — Он твой.
— Ведь если бы я был не тот, кто тебе нужен, ты бы не взяла эту тряпку, — он улыбался как раз так, как умел — солнечно. — Ты забрала для себя что-то моё. Не ценное или дорогое, а то, что грело меня. И ещё ты его сохранила, — Виктор притянул меня ближе. — Ты выглядела такой потерянной, такой одинокой. Когда вышла за дверь, я нашел ту записку и понял, что дам тебе пару дней на раздумья.
— Даже так? — от этого признания стало зябко. Ведь на второй день он уже был не один.
— В тот день, я решил узнать о тебе, сколько возможно и… — он судорожно выдохнул, — наткнулся на эти статьи и блоги. Ты оказалась чужой невестой. В некоторых статьях говорилось о твоей скорой свадьбе.
— Далимов подсуетился, — с горечью вставила я.
— Этого я не знал. Но увидел то видео на ютубе в свадебном платье…
— Какое? — я встревожилась.
— То, где ты играешь на скрипке. Снято будто любителськой камерой.
— Оно у тебя есть? — отчего-то была уверена, что Булатный сохранил запись. — Покажи мне.
Он тяжело вздохнул и взял телефон со столика.
— Может и осталось, — протянул он с деланным безразличием, но файл нашёл тут же. — Вот.
В коротком ролике я смотрела в объектив…
Бледная, растрёпанная и очень хрупкая девушка в роскошном свадебном платье. Я отвернулась, отошла к комоду, взяла скрипку и… музыка была записана с помехами, но эта была мелодия, которую я посвятила своей ночи с Виком. Моё лицо словно светилось изнутри, смычок порхал над тугими струнами и каждый звук был идеален.
Позади меня отворилась дверь, и мужская фигура заполнила проём.
— Это быль очень красиво, — тихо произнёс Булатный, когда видео прервалось.
— Это было о нас. О тебе и обо мне, — я закрылась ладонями, с отвращением понимая, что Рустам снимал меня в той комнате на скрытую камеру.
— Ты мерила свадебное платье.
— Это платье мечты, — знаю, звучало неубедительно. — Его мне сшила сама Полина. Она создаёт наряды для лучших. Сложно было не уступить соблазну. Мне захотелось ощутить себя принцессой и… потом эта музыка, навеянная нашей ночью. Она сама вырвалась наружу. Как тогда, когда мне не нужно было её продавать, а можно было играть то, что на душе.
— Летта…
— А когда я закончила играть… — я тряхнула головой. — Этого нет на записи. Этого выродок не оставил…
— Запись сделана в тот самый день? — верно понял Вик.
— Он попытался… — я обняла свитер, уткнувшись в него лицом. — А потом… в этой же кровати я проснулась в крови и…
— Леточка, милая, — я оказалась на мужских коленях, — я же не знал.
— Камера была за зеркалом. У этого ублюдка мания, везде расставлять зеркала. Он перед каждой кроватью, напротив дверей и…
— Я его убью, — процедил Виктор, и я вздрогнула, поняв, что он говорит всерьёз. — Сначала сломаю пару костей, а потом сверну шею.
