— Привет, — я едва сдержала усмешку, заметив в глазах Вика вспышку ревности. — Я же обещала позвонить сама.
— Привет, красавица. Как твои дела? Ты неподалёку? — заботливо поинтересовался друг.
— Всё хорошо. Нет, я не в городе, — тут я запнулась, поняв, что возможно сболтнула лишнее.
— Отлично. Дай трубку Булатному, — велел Михо и добавил лукаво, — Конспираторы, блин.
— Тебя, — растерянно протянула аппарат подобравшемуся мужчине.
Он выхватил телефон и приложил к уху. На хмуром лице отразилось недоумение, затем досада и, к моему облегчению, растеклась улыбка.
— Так это ты моей женщине названиваешь, старый пень? За тебя она переживает? — Вик сгрёб меня в охапку и потёрся небритой щекой о волосы. — Разберёмся… Увидимся… Созвонимся… Сейчас мне нужно поговорить с моей Леттой и выяснить, как она связалась с таким мерзавцем, как ты, — Булатный сел на диван, устраивая меня поверх моих коленей. — Ты должна была сказать, что знаешь Серба.
— Михо?
— Он сказал тебе своё имя? Обычно его зовут…
— Дядя Миша.
— Он опасный человек, — мужчина заправил выбившиеся пряди мне за уши. — Очень опасный.
— Но ты с ним работаешь.
— Он просил позаботиться о своей "племяннице". Настойчиво просил. Мне и в голову не могло прийти, что он говорит о тебе.
— Михо не плохой человек. Он тоже из Белграда. И встретились мы случайно…
Пока я рассказывала, Булатный хмурился и слегка прикусывал губу. Мне было неловко говорить ему о визите в его квартиру. Решив, признаться в этом позже, просто опустила пикантную подробность.
— Так ты была в Водниках? — оживился Виктор, усадив меня на свои бёдра. — Там я часто проводил отпуск. Жаль не видел тебя, Светлячок.
— Может и видел. Только, взрослые парни на мелких не смотрят.
— Дурак был, вот и не смотрел, — ответил так ласково, что в глазах дрогнули слёзы. — Ты нашла дом бабушки?
Мне пришлось рассказать о брате. О том, что его настроили против меня, о болезни племянницы и о предательстве. Эти слова мне дались с трудом, но я понимала, что правда и так выйдет наружу.
— Он не понимал, что делает.
— Это твоё оправдание? — Виктор сощурился и недобро скривился. — Пообещать тебе кров и защиту и вызвать насильника прямо в твою спальню?
— Когда ты так говоришь… — я прижалась к его груди, ощущая щекой частые удары сердца, — становится страшно. Но он не знал меня так много лет. Я боялась отчуждения и не общалась с Яром. Совсем. Мы были посторонними много лет.
— Это не повод продавать беззащитную женщину выродку.
— Он дал мне твой номер. Рискуя своей семьёй.
— Ты тоже его семья, забыла? — хватка на моих плечах стала почти болезненной.
— Вик, наверно я всегда буду любить его за то, что он мой брат, — мужчина застыл. — Мне казалось, я не умею этого делать после всего, что случилось со мной во время войны. Знаешь… сложно любить, когда видишь вокруг боль и безразличие. Когда спишь на тряпье, рядом с собаками, потому, что от них тепло. Они всегда предупредят, если кто-то решит подкрасться в темноте. Я не мечтала встретить родных и… к тебе, вот, тоже не была готова.
— Летта… — Булатный бережно погладил меня между лопаток.
— Я больше не хочу войны. Не хочу обижаться и держать камень на душе. Знаешь, думаю, пришло время начать жить.
— Мой маленький Светлячок. Мой стойкий солдатик.
Я обвила его шею и прислонилась ко лбу своим.
— Он дал мне твой телефон. И я поверила ему. Позвонила. И не зря.
— Ещё как "не зря", — проворчал Вик.
— Вы ведь знакомы? Откуда?
— Мы вместе служили. Потом пересекались случайно. Однажды встретились в баре, выпили и… — Булатный осторожно подбирал слова, будто не хотел меня расстраивать, — Ну…
— Мы же говорим правду, помнишь?
— Твой брат серьёзно влип, задолжав не тому человеку. Сказал, что занимал на операцию ребенку. Я ведь тогда не поверил, решил, что он играет или… — пальцами разгладила хмурую складку поперёк его лба и ободряюще улыбнулась. — Я ему помог достать деньги через семейный фонд и смог уладить всё с тем мужиком.
— Спасибо.
— Дал визитку, скорее автоматически. Не думал, что ты вот так меня найдёшь. Мне ведь Серб давно звонит, упрямо просит помощи, а я из-за тебя сам не свой. Как идиот, заперся в квартире и злюсь на весь мир, что ты чужая невеста, что я тебе был нужен, как одноразовое приключение.
— Не хочу, чтобы тебе было больно из-за меня, — я коротко поцеловала его сжатые губы.
— Поздно, милая.
— Почему? — прошептала с затаённой надеждой.
— Потому, что ты забрала из меня душа. И я не хочу, чтобы ты вернула её на место.
Глава 54
Уже неделю я жила в раю. Просыпалась в тёплых руках Виктора каждое утро. Бессовестно использовала его роскошное тело, чтобы получить удовольствие. Он-то был не против моих притязаний. Даже "за". Наивно позволил мне на днях связать его запястья поясом от халата и… Мне удалось исследовать губами и ладонями каждую доступную мышцу под упругой кожей.
Поначалу, Вик тихо сопел, но уже через несколько минут стал дёргаться, пытаясь ослабить путы. Ещё немного времени спустя, он приказал мне его освободить. Потом он просил. Затем, сдерживал стоны и рычал угрозы. Часть из них были-таки соблазнительными, что я уговорила его языком и губами, выполнить самые грязные из них… но позже. Когда я закончила чувственную пытку, мой мужчина лежал удовлетворённый, расслабленный и убеждающий себя, что непременно должен быть зол на меня. Однако, он не мог толком объяснить, на что должен злиться. Надеюсь, что смогу его уговорить на подобный эксперимент снова, но уверена, что не решусь испытать на себе нечто похожее.
— Только не надо меня связывать, — попросила я жалобно, точно зная, что Вик не посмеет после такого тона меня ослушаться.
— И ты… не делай так больше, — сыто проурчал он, всё ещё не желая шевелиться.
— Не уверена, что смогу устоять.
Завизжав, рванула в ванную, но всё же не успела увернуться от шлепка по ягодице.
— Спускайся на завтрак, — послышалось из комнаты. — У нас сегодня большой день.
Сгорая от любопытства, я быстро приняла душ, надела привычную уже футболку Виктора. Знаю, что у меня была своя, но тот взгляд, которым мужчина окидывал меня, обнаруживая в своей одежде, заставлял сердце замирать в груди.
Мы не говорили о той, другой женщине. Не знаю, насколько она была дорога Булатному, но становилось, очевидно, что меня он ценит высоко. Или мне просто сильно этого хотелось. Выяснять истину я готова не была. Может, чуть позже.
