Явился он поздно ночью перед вылетом ко мне в номер, заставив своим появлением трепетать заспанный персонал гостиницы. Говорил недолго, но, несмотря на явно заметную усталость, очень эмоционально. Постарался расставить приоритеты на будущее, заодно ещё раз пояснил, почему меня сейчас так легко отпускают и кому я всем этим счастьем обязан. Намекнул практически прямым текстом:
– Сергей Викторович, мне лично пришлось поручиться за вас перед Марией Фёдоровной. Так что постарайтесь не наделать глупостей.
– Что вы подразумеваете под глупостями? – удивился я.
– Хотя бы не вздумайте где-нибудь сгинуть и постарайтесь вернуться.
Только и кивнул в ответ. А что тут ещё скажешь? Хорошо ещё, что не стали препятствовать моему отъезду. Отлёту то есть. Хотя могли и имели на то полное право. Заодно Владимир Фёдорович предупредил об утренних пассажирах. Правда, наотрез отказался сообщать что-либо конкретное. Сослался на то, что уже скоро я сам обо всём от них и узнаю. Утро-то оно вон где, на носу почти. Снова секреты…
Только секреты эти меня почти и не мучили. Сказалась усталость. Поэтому проводил жандарма, закрыл за ним дверь и выключил свет. На ощупь добрёл до кровати, завалился под одеяло и на удивление моментально заснул. Ну а дальше получилось, как получилось. Хотя до последнего момента надеялся не увидеть на лётном поле никого из обещанных Джунковским лиц. Не вышло. Зато здесь и дышать легче стало, и сверху никто не давит…
Сглазил. Так вот, с утра пораньше меня вызвали в штаб. Хоть бы для разнообразия дали позавтракать. Так ведь нет, посыльный с заполошным видом прибежал сразу после подъёма. Запыхался, морда лица красная, слова глотает, только и удалось разобрать, что срочно и в штаб. Но хоть что-то. А что конкретно, так это и так понятно – адмирал пред светлые очи требует. Вызывает. А если принять во внимание присутствие в штабе великого князя, то… Эх, что-то это утро меня абсолютно не радует. Наверняка уже какую-то гадость придумали. И мне в ней главное место отведено. Сбываются мои прогнозы. Зуб даю. Так и будет.
Чертыхаясь, про себя, само собой разумеется, умылся, оделся, пошёл, куда просили. Приказали то есть. Короче, направился в Штаб. Именно так, с большой буквы.
Дежурный сразу же перенаправил в приёмную командующего, да и там я ни на секунду не задержался. Даже словом с Алексеем Владимировичем Ичиговым не перемолвился. При виде моей фигуры старший лейтенант вскочил и перетёк ко входу в кабинет. Только и успел на ходу поприветствовать знакомых казачков великокняжеской охраны. А там и двери распахнулись, пришлось входить, подмигнув адъютанту на ходу, принимать лихой и радостный вид да набирать побольше воздуха в лёгкие для доклада.
Не вышло ничего с докладом. Только и успел, что представиться. Да быстрым взглядом обстановку в кабинете оценить. И великого князя заметить, и Александра Васильевича Колчака рядом с начальником штаба. Вот только Второва почему-то не было. А дальше меня оборвали. Адмирал и оборвал мой доклад:
– Ну, наконец-то, Сергей Викторович. У меня распоследняя угольная баржа быстрее ходит, чем вы, – поджал недовольно губы, поиграл бровями и, не дождавшись от меня ответа, продолжил: – Мне мой начальник штаба на пару с начальником оперативного отдела предлагают воспользоваться вашим самолётом для доставки великого князя (тут адмирал сделал короткий и уважительный поклон в сторону Александра Михайловича) в Данию. Уверяют, что это вполне возможно. Что на это скажете?
– Что скажу… – пытаюсь быстро прикинуть расстояние и потребное топливо. – Разрешите уточнить место назначения?
– Александр Васильевич! Введите господина поручика… Извините, Сергей Викторович, заработались мы тут в провинции. Поздравляю с присвоением нового чина! Александр Васильевич?
Колчак уже у висящей на стене карты. Подхватывает указку и коротким выверенным движением обозначает точку где-то рядом со столицей Дании. Или саму столицу, не суть важно. Важно другое. Самое главное на предстоящий вылет. О чём и спрашиваю:
– Ваше превосходительство, мне бы в этот полёт толкового штурмана…
Эссен переглядывается с начальником штаба, потом оба скрещивают взгляды на Колчаке. Тот понятливо кивает и выходит из кабинета. И вся эта пантомима происходит без малейшего звука, без мало-мальски значимого слова.
Через минуту Александр Васильевич возвращается, затворяет за собой двери и сразу же подходит к карте. Словно и не было никакого вынужденного перерыва, безошибочно находит кончиком указки ту же точку и начинает объяснять:
– Здесь порядка четырёхсот сорока миль. Великий князь утверждает, что ваш «Муромец» способен преодолеть это расстояние без посадки. Это соответствует действительности? Сергей Викторович, подумайте хорошо, прежде чем отвечать, взвесьте все «за» и «против». Надеюсь на ваш трезвый ум. Случись что, и нам не простят.
Последнюю фразу Колчак проговорил прямо в лицо Александру Михайловичу. И не потому, что боится за своё личное благополучие, а потому что потеря такой персоны больно ударит по всей России. Это я точно знаю, потому что успел немного понять Александра Васильевича. И это понимают все здесь присутствующие. Что бы ни говорили потомки, а Колчак свой авторитет не на диване зарабатывал. А ошибки… У кого их нет?
Вот теперь становится окончательно понятным присутствие такого пассажира у нас на борту. Подтверждаются все мои догадки и предположения. Только почему мне сразу ничего конкретного не сказали? Думали, что испугаюсь ответственности? Может быть, может быть. Интересно, откуда взялась такая твёрдая уверенность, что мой «Муромец» способен это расстояние преодолеть? Сикорского растрясли на сведения? А больше и некого. Только он знает о расходе топлива, о максимальной дальности полёта. И о дополнительных баках на моём самолёте тоже знает, сам же и команду на их установку давал. А всё остальное любой штурман сосчитать может. Осталось узнать ветер по всему маршруту и можно давать ответ. Потому как если он сильный встречный, то нам никакие баки не помогут.
Смотрю на карту и продолжаю размышлять. И никто мне в этом не мешает, вот что самое интересное. Молчат и ждут ответа. Так, первую треть маршрута можно вообще не дёргаться, тут наши воды и немцев пока в них не видели. Дальше можно просто держаться берегов Швеции, да забраться несколько повыше. Там и расход топлива меньше будет. И не достанут с земли ничем, если кому-то в голову такая шальная мысль придёт. А границы… Да пёс с ними, с этими границами, война на дворе…
И ещё одно. Одеться нужно потеплее. Если заберёмся тысячи на четыре, то можем и околеть в обычной одёжке. Это в первом «Муромце» для обогрева печка стояла, а здесь её нет. И не было. А если бы и была, то первым делом такую беду выкинул бы. Ладно, вроде бы всё. Что получается в итоге? Уточняю ветер, рассчитываю путевую скорость, сразу будет понятен потребный запас топлива. Кстати, так я вчера и не сосчитал, что у меня получилось со скоростью. Посчитаю, и появится у меня реальный аргумент. Отсюда определюсь по загрузке. И где этот штурман? Где его черти носят? Наверняка ведь Александр Васильевич не просто так в приёмную выходил? Зуб даю, есть у него подходящая кандидатура, и в приёмной он соответствующие распоряжения оставил. Ладно, подождём ещё. Теперь одежда. А если топлива хватит и ещё останется возможность взять дополнительный груз, то, может быть… Нет, пока лучше не загадывать, а то можно сглазить. Да, а где наши пулемёты? И, кстати, дошла ли до Ревеля первая партия наших авиабомб?
