— Тшшшшш, — укачивала я расслабленного волка, ловя его частое дыхание.
Я забыла о стоящих за моей спиной мужчинах, когда когтем вскрыла вену на шее кормильца. Кровь стекала по моей груди и животу, наполняя меня силой и забирая у зверя жизнь. Он выдохнул, замирая в моих объятиях, и я благодарно потёрлась о его загривок. Поднявшись, я подхватила обмякшее тело и двинулась в сторону леса.
— Север…
Резко обернувшись, я запоздало испугалась, как они отреагируют на увиденное, и испытующе вгляделась в лица возможных врагов.
— Это моя жизнь. Моё бремя. Они приходят отдать последние искры, и я не жду от вас понимания…
— Север, — повторил Гор и мягко двинулся ко мне, — Давай я тебе помогу.
— Ну…,- растерявшись я шмыгнула носом, — Надо в лес.
Нор скоро сходил за лопатой, и мы втроём закопали животное под раскидистым дубом. Я всё ждала хоть какого-нибудь неодобрения, знака, что меня презирают, но мужчины с серьёзным видом заложили свежий земляной холм корой, на которую, не сговариваясь, несколько раз плюнули.
— Зачем это?
— Ну, с нашим амбре, это место обойдёт зверьё, и никто не разворошит.
— Чуешь? — настороженно спросил Нор.
Наклонившись, втянула носом воздух и озадаченно пожала плечами. Не пахло ровным счётом ничем.
— Совсем?
— Зато Мира она унюхала, — вставил Гор как-то очень многозначительно.
— Ну, от него- то прямо несёт, — поделилась я, — Странный парфюм и стойкий кстати.
— Не нравиться? — явно удивился Нор.
— Вообще- то, приятный. Даже очень, — внезапно потупилась я, — Просто, зачем так на себя лить? И подушка им пропиталась и в кабинете всё, особенно кресло и даже шкура у камина!
Незаметно мы подошли к дому и, пройдя мимо, спустились к реке. Я неуверенно переминалась с ноги на ногу и очень удивилась, когда, не боясь испачкаться в свернувшейся крови, залившей одежду и волосы, меня ласково привлёк к себе Нор и зашептал в растрепанные волосы:
— Не бойся, мы не осудим и не откажемся. За Кама прости, не уследили. Больше такого не будет. Ты теперь наша, Север.
Счастливо прильнув к нему, я не услышала приближающихся шагов.
— Надеюсь, я ничему не помешал, — угрожающе прошипел за спиной знакомый голос.
Я дёрнулась, резко разворачиваясь, и, окунувшись в изумрудные глаза с жёлтыми искрами, громко сглотнула.
— Где ты был? — я вцепилась в руку Мира, замечая его измождённый вид, — Я переживала.
— Заметно, — желчно протянул он, но мою руку не стряхнул.
Я несколько раз глубоко вздохнула и неожиданно для себя самой вдруг залилась слезами, утыкаясь в его грудь. Он ошарашено застыл и, придя в себя, неловко обнял меня за плечи. Мимо прошмыгнули мои спутники.
— Север, ну ты чего? Я не хотел тебя расстраивать. Мне нужно было сделать твои документы, — приговаривал он, поглаживая меня по спине, — Я вернулся как смог. Тебя кто-то обидел?
— Они не говорили где ты, — я сильнее вжалась в него, не желая покидать уютные объятия, — Ты на меня обижен?
— Я не подумал, что ты можешь расстроиться, — он мягко отстранился и сел на землю, увлекая меня за собой и пристраивая рядом.
Прижимаясь к жёсткому бедру, я прильнула к его плечу и переплела свои пальцы с его длинными и сильными. Хотелось забраться на его колени, свернуться калачиком, впитывать тепло его кожи, вдыхать тонкий аромат.
— Мне тебя не хватало, — призналась я.
Он внимательно рассмотрел мою испачканную одежду и, быстро скинув футболку, протянул её мне. Пока он демонстративно отвернулся, я скинула кровавую тряпку и одела его, пахнущую парфюмом, одежду. Рвано выдохнув, коснулась его обнажённого плеча и задержала руку чуть дольше, чем это было необходимо. Его смуглая кожа казалась атласной и, когда он развернулся, мышцы перекатились под ней, заставляя меня нервно выдохнуть.
— Мне пришлось уехать. Просто твой статус был неясен, и нужно было его определить. Теперь всё законно. Хочешь взглянуть на свои документы?
Без энтузиазма я согласилась, понимая, что он старался ради меня и быть неблагодарной не хотелось. С трепетом он взял меня за запястье и обернул вокруг него широкий браслет из переплетённых между собой серебряных нитей с крупным синим матовым камнем по центру. Восторженно осматривая украшение, я не замечала светящегося лаской взгляда, но ощутила его внутри и, не давая себе времени передумать, впечаталась поцелуем в его обветренные губы. Пока он не осознал происходящее, я опрокинула его на спину, прижалась плотнее, повторяя изгибы его тела, и тихо застонала от удовольствия. Он рыкнул, обхватив меня за голову, и перекатился, подминая собой. Горячие губы беззастенчиво перехватили инициативу и завладели моим ртом. Тягучее наслаждение прокатилось по нервам, и я уже не понимала, где мои эмоции, а где его.
— Мир, — выдохнула я, когда он это мне позволил и ощутила его ничем неприкрытую досаду.
Он резко отодвинулся и сел так далеко, что я бы не смогла до него дотянуться, даже если бы попыталась. Подтянувшись на локтях, я села и поправила растрепавшиеся волосы. Мир старательно отводил глаза. Разозлившись, я поджала под себя ноги и выпрямила спину.
— Ты не понимаешь.
— Что тут понимать? Какой бы чудесной ты меня бы не считал, я недостаточно хороша для тебя, — я поднялась на ноги и направилась в сторону дома.
— Север, — я не слышала его шагов, но он развернул меня к себе на пороге и встряхнул за плечи, — Ты ясно дала понять, что ты не видишь меня своим…
— Когда я это сказала, то была напугана, я ещё не понимала… — придушенно призналась я.
Он схватил меня за руку и поднёс запястье обёрнутое браслетом к самому моему лицу.
— Это твой документ. Видишь? Так вот, я сделал тебя равной себе.
— Не понимаю, чем это плохо?
— Я записал тебя своей сестрой. Официально ты моя кровь и я не имею права желать чего-то большего.
— И нет другого пути? — помертвевшим голосом спросила я.
— Пока нет. Может ситуация изменится. Но не сейчас. Если только я откажусь от своего имени, — он горько усмехнулся, видя мою растерянность, — Но у меня долг перед семьёй и я не могу себе позволить…
— Не продолжай, — я пьяно качнулась и потянула дверную ручку, — Оно того не стоит. И давай больше не будем об этом. Никогда.
Возражений не последовало. Я прошла через гостиную в гараж, а затем поднялась в мансарду и, закрыв дверь, упала в кровать. Завернувшись в простынь, я долго лежала, глядя в потолок с ощущением катастрофической потери и не понимала мои ли это эмоции или того, кто был в доме. Может моя одержимость Миром всего лишь отголоски его эмоций? Ведь раньше я не встречалась с похожими на себя и откуда мне знать, как мы можем взаимодействовать.
