Оказавшись за деревьями, не останавливаясь, сдёрнула обрывок майки и, одев его наоборот, завязала на груди. Местность я изучила идеально и точно знала, как выбраться отсюда, но, к моему несчастью, ракшасы знали её не хуже, и у них было преимущество в численности. Я петляла между деревьями, стараясь не думать, что нашло на Мира, и чем бы всё закончилось, если бы не удалось сбежать. Предательство же остальных, тех, кого я уже привыкла называть своими, меня просто ошарашило. Как они могли меня оставить? Хотя, кого я обманываю? Понятно, что я всего лишь жалкая потеряшка и желания их командира приоритетнее моих. Горькие слёзы скользили по щекам, и ненависть полыхнула в крови.
Остановившись, я чутко прислушалась, но не услышала погони. Ветер дул мне в спину и, втянув его в лёгкие, я, к собственной дрожи, ощутила чуть заметный, ещё очень далёкий, но явный аромат Мира, отличимый от лесных запахов. Он шёл по моим следам. Остальных учуять не могла, но была другая возможность, и я отдалась ощущениям. Как бы они не старались, но не могли скрыть всех своих эмоций так, как получалось у Мира. Я пошатнулась от силы злобы, исходящей от двоих, загоняющих меня по дуге с разных сторон. Просчитав варианты, рванула дальше.
Пробежав более получаса, я резко свернула в сторону и стала обходить преследователей, возвращаясь обратно к дому. Это единственное, чего они не могли от меня ожидать. По крайней мере, я очень на это надеялась. Другого шанса выбраться у меня не было. Пробираясь мимо места встречи мужчин, я старалась осторожней ступать по веткам, помня об их удивительном слухе, но, оставив их за спиной рванула, что было сил, уже мало заботясь о конспирации. У меня было мало времени, пока они не поймают мой запах. Через некоторое время, сзади раздался яростный рык, и я понеслась не жалея ног. Ветки хлестали по лицу и плечам, путались в волосах, камни впивались в стопы, разрывая кожу. Аромат собственной крови преследовал меня, и сердце замирало от страха от осознания, что этим я смертельно дразню преследующих меня хищников.
Вылетев из зарослей, я опрометью бросилась к лодочному сараю, оглянувшись от ощущения близкого присутствия загонщиков. Лихорадочно выхватив из- под неприметного камня ключ в пластиковом контейнере, я зашла в сарай. Замешкавшись, открывая его трясущимися пальцами, восстанавливая дыхание, пораженно охнула и загнанно попятилась. Передо мной, в обманчиво расслабленной позе стоял Мир, обнажённый по пояс. Конечно, он отдал футболку кому-то из напарников, чтобы сбить меня с толку, а сам ждал здесь. Холодный, здравый расчёт. От обиды я готова была взвыть и раскрошила пластмассу в пальцах.
— Север, выслушай меня, — вскинув ладони в примирительном жесте, он плавно двинулся ко мне, — Остановись…
Ощерясь в отчаянном оскале, я оттолкнулась от стены и метнулась к нему. Мир раскинул руки, но я, изогнувшись, прошла под ними, разрывая когтями связки над его пяткой. Удивлённый вскрик позади, стал для меня музыкой. Воспользоваться катером я не успевала и потому, не теряя драгоценных минут, раскурочила панель управления, ударив кулаком, глубоко поранив ладонь, и нырнула в воду. Плыла под водой я так долго, как могла держать дыхание, и несколько минут дольше этого, пока в голове не зашумело, и в глазах не заплясали чёрные круги. Подняв лицо кверху, я всплыла, оставаясь вертикально в воде, и снова ушла в глубину.
Примерно через полчаса я добралась до противоположного берега чуть выше по течению. Усталость брала своё, но, забравшись в густые заросли камыша, я смогла высунуть голову над поверхностью. Отчего-то была уверена, что с того берега следят. Зная из обрывочных разговоров, что в пределах леса находится ещё несколько баз клана, я понимала, что скоро меня обложат и загонят как дичь. С ужасом я наконец-то осознала всю серьёзность своей ситуации. Я в открытую напала на ментора, не подчинилась, сбежала, нарушила клятву.
На запястье поблескивал браслет с заметно помутневшим камнем. Попытка его снять не увенчалась успехом. В отчаянии я закусила кулак и вздрогнула. Пальцы были располосованы почти до кости. Наверное, от холода в воде я не ощущала этого, но сейчас они пульсировали от боли. Хорошо хоть только слабо кровили. Оторвав ленту от того, что когда-то было майкой, я обернула её вокруг ран. Оглянувшись, с облегчением обнаружила, что высокий берег зарос кустарником, который меня скроет, и стала выбираться из воды. Но внезапно я обнаружила сразу за камышами, под глинистым берегом, небольшую вымоину, прикрытую длинной травой, свисающей сверху почти до земли, с прогнувшегося, словно карниз, края. Сорвав несколько пучков полыни, я заползла в неё, стащила с себя одежду и растёрла тело и выжатые волосы резко пахнущей травой.
Свернувшись калачиком и обхватив колени руками, я старалась унять дрожь, понимая, что устала сильнее, чем мне казалось. Продолжать двигаться дальше в таком состоянии опасно. Дела мои были плохи настолько, что я сомневалась, останусь ли живой. Досадно, что я не могу измениться, а значит, не могу выйти к людям, но как раз там мне грозит больше бед. Одна мысль согревала мне сердце — родители далеко и не пострадают. С этими размышлениями я незаметно для себя забылась тяжёлым сном.
Я точно знала, сколько их было. Сильных, злых, недовольных. Они прочесывали берег в поисках добычи. Добычей была я. Осторожно потянув затёкшие конечности, я села и развязала повязку. Раны успели немного затянуться и уже не кровоточили. Повязку я заменила свежей лентой ткани, укоротив многострадальную майку. Кровавую тряпку я тщательно закидала глиной и присыпала растёртой полынью. Этой же травой снова растёрлась, тщательно пройдясь по всем сгибам, где обычно выступал пот и по местам, где ощущала особенно сильную пульсацию сосудов. Оставшиеся травинки вплела в высохшие волосы. Это должно было помочь заглушить мой запах. По крайней мере, я очень на это надеялась. Оторвав от штанин приличные куски ткани, прикрыла запястье с браслетом, обмотала стопы. Хоть какая- то защита при ходьбе.
Охотники были рядом. Их осторожные шаги не нарушали тишины леска, но тяжёлые эмоции, которые они и не пытались скрывать, выдавали их точное расположение. Раз они не опускают щиты, значит Мир не рассказал им о моих особенностях. Наверняка решил, что мне это не поможет. Может он и окажется прав в итоге, но я всё же попытаюсь его удивить. Один из искателей остановился прямо над моим убежищем. Я припала к земле, готовясь наброситься, если он спрыгнет с откоса и ожидаемо обнаружит меня. На моё счастье он едва слышно заговорил:
— Она явно выбиралась здесь, но, похоже, ушла по воде. Следов нет.
Выдохнула я только тогда, когда группа отошла на пару сотен метров. Ждать дальше смысла не было. Прислушавшись и не заметив больше никого, я выбралась на берег и рысью сорвалась в обратную от них сторону. Ветер благосклонно дул мне в спину. В голове созрел план, как я смогу показаться людям. Ведь именно из-за невозможности принять человеческий облик никто из преследователей и не подумает, что я направляюсь в город. Несколько раз останавливалась, прислушиваясь, и тревожно втягивая воздух.
Страх быть пойманной отступал перед ужасом оказаться в руках Мира. К собственному стыду, я не могла не признаться, что он волновал меня, вызывал недоступные раньше эмоции и желание быть с ним. Только не так, как он попытался. От обиды и разочарования, что он оказался не лучше Кама или того несчастного строителя, я едва сдерживала рычание. Как я могла подумать, что он особенный? Дура непроходимая… Возомнила, что раксаши могут быть близкими и теми, кому можно доверять. Для них долг и подчинение командиру превыше всего, а Миру собственные потребности не помешали нарушить обещание не обижать меня.
