— Ты?
Вывернувшись, я подскочила и неожиданно упала от умелой подсечки. Надо мной шатаясь, склонился спасённый. Он поставил колено мне на грудь и, зафиксировав руки над головой, откинул капюшон.
— Что за шутки? — по его лицу бежали волны, как рябь на воде, — Кто ты?
— Та, кому ты обязался! — рявкнула я, — Отпусти меня!
Он отшатнулся и, тяжело осев на землю, тряхнул волосами, возвращая себе привычный вид. Я сняла косынку с головы и вытерла с лица смесь от которой всё зудело.
— Как тебя зовут?
— Сатор, — смотрел он исподлобья.
— Отпусти меня и не ходи следом, — я устало поднялась и пошла прочь.
— Не смогу, — хрипло крикнул он вслед, но я не повернулась.
Кай нетвёрдо стоял на ногах, непонимающе оглядываясь. Наши скрутки были готовы с вечера и, приторочив их к седлу, я повела животных к дороге. Напарник с пьяным видом плёлся рядом, но подойдя к полосе тумана, я заставила его сесть верхом и взяла лошадей под уздцы. Смог расступился перед моими ногами, когда мы ступили на тропу. Только тогда я с облегчением выдохнула и украдкой обернулась. Сатор напряжённо смотрел на нас, стоя на коленях, и от него веяло страхом.
— Не позволяй огню потухнуть. Защити этих людей, — попросила я негромко, уверенная, что он меня слышит.
Прицепив поводья второй лошади к луке седла Кая, побежала впереди, указывая дорогу. Через пару часов мы выбрались на прогалину, свободную от дымки, и я остановилась перевести дух. Почти до самого пояса моя одежда была покрыта инеем. Кай спрыгнул на землю и стал стягивать с меня штаны. Взвизгнув, я ударила его по рукам.
— Ты чего творишь?
— Рина, надо проверить нет ли повреждений.
— Нет никаких… Не трогай меня! — возмущённо фыркнув, я достала из седельной сумки флягу с водой.
— Что случилось там, на поляне? Почему тебя не тронул мертвенный смог?
— Не знаю. Кстати, что это за дрянь такая?
— Всё время забываю, что ты не знаешь элементарных вещей, — Кай потёр переносицу, — Это последствия войны Влияния. Когда-то этим смогом боролись с друг другом высшие. Я не знаю, откуда он и как появляется, но после того, как он рассеивается, все мыслящие существа, обладающие памятью, остаются холодными трупами.
— То есть, поэтому лошади остались живы, — сопоставила я.
— Они недостаточно умны для смога. Когда он приходит, бороться становится поздно. Рина, ты спасла там всех и, к сожалению, это видели высшие.
— Теперь они мои должники, — обнажив запястье, я обнаружила очередную отметину в виде пера, — Кай, скажи, ты когда-нибудь слышал о том, что человека можно сделать…
Не договорив, я резко развернулась на неясный звук из чащи. Где-то между деревьями послышался тихий, полный отчаяния плач. Не позволяя себе задуматься, побежала туда. Кай что-то кричал мне вдогонку, но, скользнув в тень ветвей, я уже не слышала его.
— Кто здесь? Я хочу помочь…
Оглядываясь, я не могла понять, где источник ужаса и чуть не упала от неожиданности, увидев на поваленном дереве, в нескольких метрах от меня, чёрную сжавшуюся фигуру. Осторожно подняв руки, я шагнула к ней по колыхающемуся мареву.
— Не бойся, я выведу тебя…
Внезапно фигура развернулась, балансируя на замшелом треснутом стволе и я, сдавленно охнув, попятилась. Передо мной стоял чёрный пёс, совсем молодой, большеголовый, но высокий и крепкий. Бронзовые глаза впились в меня, и от животного пахнуло паникой, смешанной с неявной, но ощутимой надеждой. Поражённо уставившись на пса, я поняла, что его чувства настолько человечные, что из-за этого я не сразу поняла, кто передо мной.
— Малыш, — неуверенно протянула я, — Я не сделаю тебе ничего плохого… Но ты… должен пообещать мне, что не причинишь мне вреда.
Он повернул морду набок, словно сомневаясь в моей вменяемости.
— Просто, я боюсь твоих сородичей, — я поёжилась, представив, как его огромные челюсти смыкаются на моей руке или кинжалоподобные когти впиваются в плоть.
Пёс замотал мордой, и мне показалось, что он ощутил мой страх.
— Меня зовут Рина, — я подошла ближе и, колеблясь, протянула животному ладонь, — Давай дружить.
Я воспроизвела в памяти картину: в детстве спала на кровати в обнимку со старой собакой, которую мы нашли на дороге. Она жила у нас несколько лет и, умерев, заставила меня впервые испытать боль потери и осознать неизбежность смерти. Потом я калейдоскопом прокрутила образы всех псов из своей жизни, которые встречались повсюду. Наблюдая за хищником, признала, что он мало напоминает собак из моего мира, но не могла относиться к нему иначе. Он был потерян, испуган, туман подбирался к нему, желая убить, и я не хотела этого.
— Не могу оставить тебя здесь, Малыш. Давай мы уйдём отсюда вместе?
Пальцами я слегка коснулась его дрожащей лапы и, сделав последний шаг, оказалась прямо напротив его большой морды. Мы оба боялись. Поняв это, я выдохнула и ощутила такой же выдох на лице. Туман жадно потянулся вверх и я решительно повернулась к псу спиной.
— Забирайся мне на шею, Малыш и постарайся меня не съесть.
Секунда показалась мне вечностью и вот широкие лапы встали мне на плечи, и я подхватила его задние лапы руками. Когти больно впились в кожу, разрывая одежду и, стиснув зубы, позволила ему закрепиться глубоко в моих мышцах. Я понимала, что только так смогу вынести его, такого крупного и тяжёлого.
— Держись крепче, — прошипела я, сделав несколько шагов и когти вошли глубже, доставая до костей, — У…м… ница…
Стараясь не замечать, как кровь струиться под рубахой и, стекая к ногам, застывает льдинками, я шагала, крепко держа свою ношу, сцепив ладони позади в замок. Одного наруча не хватало, и когти разорвали запястье. Пёс молча лизнул меня в шею, и я омылась в его благодарности и нечаянной радости. Мы медленно приблизились к прогалине, и последние метры я прошла, шатаясь от головокружения. Вывалившись из дымки, рухнула на колени и завалилась лицом в траву. Спрыгнув с меня, спасённый предупреждающе зарычал. Приподнявшись, я заметила белое от ужаса лицо Кая, обнажающего клинок.
— Это друг…не обижай… — пробормотала я, даже не понимая кому из них это говорю и снова упала, — Кажется… я… всё
Глава 19
"Друг, открой глаза. Не хочу, чтобы ты сдохла… Очнись! Давай, давай, давай…"
Я отмахнулась и запуталась рукой в мягкой шерсти. Распахнув глаза, только успела заметить огромную пасть перед собой, как жёсткий язык принялся путешествовать по моему лицу. Меня накрыло волной такого восторга, что это невольно вызвало во мне такие же эмоции.
— Малыш… — смеясь я запустила пальцы в мех пса, гладя его морду, — Какой же ты хороший…
"Она странная самка".
