— Ну, хотя бы здесь, ты можешь не сопротивляться? Рина, я так соскучился…
Фат беззастенчиво забрался под одежду и, несмотря на моё сопротивление, обхватил полушария груди, стискивая в ладонях. Острое удовольствие, смешанное со стыдом заставило меня всхлипнуть.
— Не надо, Фат, перестань…
— Кто такой Фат?
Очнувшись, я уставилась в льдистые глаза Рекара.
— Какого… — я с ужасом поняла, его пальцы гладят мою грудь и он отпрянул в сторону, заметив мою реакцию.
— Тшшшш, моя прелестная леди, я просто не мог отказать себе в удовольствии, — покаянно подняв руки, объяснил он, — Ты такая…
— Отвернись! — рявкнула я, и когда по инерции он послушался, выбралась из воды и обернулась в широкое полотенце.
— Я тебя обидел?
— Сволочь ты редкая! Зачем припёрся? Чего руки распускаешь? — я едва сдерживала злые слёзы, — Почему каждый считает, что я должна быть счастлива его вниманием? Уроды!
Оставив его за спиной, я зашла в комнату, за ширму обтянутую атласом. К моему несчастью всё, чем хозяин дома обеспечил меня, были шелковые халаты. Одев нечто синее с глубоким вырезом длинною в пол я вышла к Реку. Он, поджав губы, осматривал спящего Кая.
— Чем он так тебя зацепил? Так хорош в постели?
— Считаю его другом, — холодно объявила я, — Но не жду, что ты поймёшь, что я подразумеваю под этим.
— Ты странная, — протянул он задумчиво и уселся в кресло, забросив ногу на ногу, — Расскажи мне кто ты? Сатор говорит, что не знает, и отчего-то я ему верю.
Я открыла дверь и затащила опешившего ракшаса в комнату.
— Ответь мне, приказал ли тебе хозяин никого не впускать?
— Рекар имеет право входить в любые покои, — прогремел стражник.
С размаху я влепила ему пощёчину, и он вспылил, перетекая в истинную форму. Позади раздалось придушенное проклятье. Ухмыльнувшись, придвинулась к нему вплотную..
— Пугать детей в песочнице будешь, кусок идиота. Ещё раз впустишь сюда хоть кого-то без моего ведома- ноги выгну в обратную сторону, — повернувшись к побледневшему советнику, рявкнула, — Не желаю тебя здесь видеть и более не задерживаю!
— Что? — он недоумённо смотрел на меня.
— Пошёл вон!
Закрыв дверь, я снова приставила к ней стул и забралась в кровать, пристроившись под боком у сопящего Кая. Он сонно завозился и забросил руку мне на бедро. Переместив её на поясницу, уткнулась ему в ключицу и, наконец, заснула. Мне было страшно, но здесь нельзя было демонстрировать страх.
Глава 23
В темноте было страшно. Хотелось убежать, вырваться из оцепенения, но никак не удавалось пошевелиться. Я застонала, чьи-то губы коснулись виска, и успокаивающий голос проник в сознание.
— Всё хорошо. Я рядом.
Встрепенувшись, я очнулась и поймала на себе тёплый карий взгляд. Бережно обнимая меня Кай слегка коснулся лбом переносицы.
— Плохой сон?
Согласно кивнув головой, я прикрыла глаза и ощутила его губы на своих.
— Ты снова меня спасла… — шепнул он прямо в рот, — Я странно себя чувствую. Не отталкивай меня, прошу…
Мы сплелись в тесных объятиях, и знакомые руки поглаживали меня по спине через тонкую одежду. Мне тоже не хотелось быть одинокой, и я прижалась к нему сильнее. За окном стемнело, и я едва слышно рассказывала Каю о том, что случилось, пока он был в отключке, рассеянно гладя растрёпанные волосы.
— Мне жаль, что я не могу быть тебе полезным, милая. Про советника я никогда не слышал…
— Только то, что ты рядом, уже для меня поддержка.
Требовательный стук в дверь заставил меня инстинктивно сжаться.
— Ужин для леди и её… сопровождающего, — раздалось из коридора.
Соскользнув с кровати, открыла дверь и шагнула назад. В комнату вошли Сатор с подносом и советник, демонстративно помахивая полотенцем. Рекар окинул циничным взглядом смятую постель, мой растрёпанный вид и ухмыльнулся:
— Мы чему-то помешали?
— Ты просила ужин в комнату, — пояснил Сат.
— У тебя не хватает слуг? — иронично вскинув бровь, я вернулась в кровать.
— Скоро слуги возомнят себя нам ровней. Перестанут кланяться и прятать глаза, — резко бросил Рем.
Взяв с подноса тарелку, я принюхалась и с отвращением скривилась.
— Кто готовил эту гадость? Я в экспедициях в пустыне ела лучше.
Ухватив угрюмого Кая за руку, пошла с ним мимо вошедших наружу.
— Сат, где у тебя кухня? — спросила я, направляясь вниз по лестнице.
Он зашёл вперёд и повёл нас в правое крыло. Там за огромной столовой оказалась вместительная кухня с дровяной печью, широким грубо сколоченным столом и подвешенной над ним, натёртой до блеска, медной посудой. На табуретах сидели несколько босоногих девушек в чистой, но потёртой одежде с удовольствием уминающих свежеиспечённый хлеб. Увидев нас, все вскочили и метнулись к противоположной стене и, явно не зная, что делать дальше, склонились почти до самого пола.
— Привет, — добродушно начала я, — Кто подскажет, что у вас и где? Мне бы хотелось приготовить ужин.
На последней фразе, на меня поражённо уставились все, кроме Кая. Он по привычке растрепал мне волосы и, подхватив сковороду, пошёл разжигать печь. Поняв, что помогать мне кухарки явно не собираются, сняла с крючка на стене свежее полотенце, повязала его вместо передника, заплела косу и направилась к раковине в углу, на ходу давая указания:
— Птица, соль, зелень, чеснок, помидоры, сало и вино. Быстро всё на стол и свободны.
На присутствующих за краем стола высших мы внимания не обращали. Размяв в ступке соль с травами я, тихонько напевая, натёрла ею поданных рябчиков. Чеснок, нарезанный тонкими лепестками, соединила с ломтиками помидоров без кожицы и этой смесью смешанной с отварным рисом, предложенным нам на ужин, начинила птиц. Сало настрогала тонкими лентами и обернула птиц, перед тем как обвязать их нитью выдернутой из обмахрившегося края полотенца.
Кай, меж тем, обжарил нашинкованный лук с морковью и протянул мне хрустящий оранжевый кружок, который я, улыбнувшись, взяла из пальцев зубами. Найденная мною баночка с жидким мёдом никак не хотела поддаваться. Вдруг её взял появившийся рядом Сат и, смущаясь, открыл. Я искренне ему улыбнулась и, зачерпнув ложкой тягучую жидкость, принялась смазывать ею дичь. Кай закинул птиц на раскалённую сковороду, масло зашипело и, взвизгнув, я спряталась за его спиной. Развернувшись, он шутливо щёлкнул меня по носу.
— Страшно? Не бойся, я тебя спасу!
— Рябчики такие опасные, — хохотнула я, упираясь лбом ему в лопатку, — Без тебя выжить не удастся.
