— Хозяйка, — вкрадчивый голос заставил меня подпрыгнуть, — Может сделаешь мне приятно?
Передо мной стоял тот мужчина, что демонстрировал своё обнажённое тело утром у фабрики. Я изменилась и выпустила когти. Он вскинул ладони и отступил на шаг.
— Ты чего, смерти моей хочешь? Я же не могу сопротивляться.
— Почему?
— Ты дура? Я же твой, как бы, раб.
Ошарашенно уставившись на него я невольно попятилась.
— Кстати о совести, может освободишь меня? Любимая…
— Что? — с ужасом вскрикнула я, — Ты тоже?
— Конечно. Я очень тебя люблю, — он окинул меня плотоядным взглядом и облизнулся.
— Сволочь, — с облегчением выдохнула я, понимая что он глумиться, — Ты действительно мой…слуга.
— Какая дипломатичность, — ядовито выдавил он.
— Выведи меня за пределы купола.
— Ты о защите? — я кивнула и он расплылся в клыкастой улыбке, — А что мне за это будет?
— Показывай дорогу, — я оглянулась в дом, где оставался Фат и решительно двинулась за бегущим впереди, судя по запаху, волком.
Чем дальше я уходила в лес, тем холоднее становилось в груди. Странное онемение приходило с пониманием, что в этом мире и в остальных я была орудием, мечтой, средством. Единственный кто признался мне в любви просто выражал сарказм. Фат преследовал свои цели. В голове вспыхивали воспоминания. Мы сидим на кухне и он губами вытирает соус с моих, я держу его за руку, он замахивается, чтобы проверить защитит ли меня волк… Каждый лжёт, желая получить истинную, а теперь и дочь повелителя. Замедлив шаг я остановилась и опираясь на дерево прислушалась. До границы оставалось около километра. Там я смогу позвать Мира, только вот… Неожиданно всё предстало в новом свете. Мирослав тоже мог строить планы на мой счёт. Он, конечно не знал, что я способна иметь детей, но это не умаляло моей ценности как наследницы. Ведь меня охраняли раксаши и они могли выдать меня своему. Его желание быть рядом не было отягощено эмоциональной привязанностью, о чём он уже говорил. Хотя бы в этом не обманывал.
— Рина? Ты чего тормозишь?
— Не терпится избавиться от меня?
— Ты ведь освободишь меня? — он не скрывал энтузиазма и в нём ясно ощущалась похоть и жажда насилия.
— Посмотрим, — буркнула я и вновь пошла за ним.
Мы вышли из-за деревьев и в полутьме перед нами раскинулось переливающееся огнями поселение.
— Где мы?
— Не узнаёшь? Здесь мы встретились, — мужчина прижался ко мне бедром и попытался обнять.
В глаза бросалась вывеска "Псины" и меня насторожило ощущение едва заметной опасности с той стороны.
— Пойдёшь со мной, — даже не оглянувшись я шагнула сквозь защитный купол и согнулась от крика.
— Север! Назад!
Рядом как подкошенный упал мой провожатый. Промычав что-то он закатил глаза и затих. Из его плеча торчал дротик. Закатившись за бесчувственное тело я поблагодарила небеса, за то что он был таким крупным. До купола добраться я не успею, судя по дозе которую вкатили в волка я свалюсь за мгновенье. Прислушавшись я насчитала около двадцати особей группами расположившиеся по флангам. Среди одной из них был Мир.
— У меня аллергия на транквилизаторы и наркотики! — крикнула я, почти не рассчитывая на эффект, — В прошлый раз я ослепла и чуть не умерла. Пожалуйста, я не стану сопротивляться.
— Здесь никто не хочет причинить тебе вред, — я узнала голос советника и немного растерялась: этому то что здесь понадобилось?
— Не высовывайся, Север, — приказал раксаш.
Послышались щелчки затворов, пахнуло оружейной смазкой и адреналином. В посёлке на крышах кто-то смотрел на родного высшего через оптический прицел.
— Не высовывайся, Север, — приказал раксаш, но я уже приняла решение.
Медленно поднявшись я вскинула руки.
— Не надо крови, я пойду с тобой куда захочешь.
— Не смей! — вскрикнул Мир и я грустно ему улыбнулась.
— Я ему обещана, ведь так? — Рекар не дрогнул, изображая непонимание, — Хозяин не отпустит, не позволит уйти. Он уничтожит всё что мне дорого, всех кто встанет на его пути. Выхода нет.
Под ногами заметалась тень. Опустив голову я облегчённо вздохнула — моя лиса преданно заглядывала мне в глаза, забавно подёргивая ушами. Почувствовав на себе обжигающий взгляд я посмотрела на Мира. В груди что-то кувыркалось, выламывая рёбра. Его лицо, даже искажённое болью и злобой казалось единственным родным.
— Не надо, — произнесла я одними губами, — Милый, отпусти меня.
Он подозрительно сощурился и неожиданно уставился на место где была лисица, которую он не мог видеть. Отчаянно мотнув головой он с мукой зарычал:
— Не отдам!
— Она не твоя, — сдерживая недовольство процедил Рекар.
— Но и не твоя! — парировал раксаш.
— И всегда буду ничьей, — я уже не сдерживала слёз.
Мир рванул ко мне и сухой звук похожий на щелчок хлыста разрезал воздух. Раксаши размытыми тенями влетели в ряды стоящих напротив высших. Треск одежды, влажные всхлипы разорванной плоти, смешались, распространяя запах меди и ненависти. Меня обхватили крепкие руки и повалили на землю. Сверху меня придавил советник и коротко приказал:
— Не высовывайся, — он подскочил и вдруг вздрогнул и неловко завалился на бок.
Его удивлённые глаза замерли на мне и закатились. Не раздумывая я схватила его за окровавленную ладонь и ощутила ускользающую искру. Энергия рванула в него, сметая щиты и преграды, вгрызаясь в потухающий свет. Мысли Рекара развернулись передо мной свитком: он пришёл за мной, решившись украсть, увести далеко, спрятать, чтобы никто не нашёл, владеть мною, ни с кем не делясь. Захрипев он изогнулся и я откатилась.
— Север…
В нескольких метрах раскинувшись на спине лежал Мир. Забыв обо всём я подскочила к нему и рухнула на колени. В его груди, правее сердца зияла рваная рана. Кровь с пеной срывалась с побледневших губ.
— Цела?
— Мир, родной мой, потерпи, — положив ладонь в месиво на его груди я напряглась и…
Я была пуста. Внутри не было ничего. Весь свет вобрал в себя Рекар.
— Нет, нет, не уходи. Не вздумай меня оставлять, ты обещал…
Слабой рукой он отвёл волосы от моего лица и непослушными пальцами полез во внутренний карман. Я помогла ему и вынула небольшую картонную карточку. На истёртой фотографии была изображена я в смешной плетёной шляпе, в песке, с открытой улыбкой на загорелом лице.
— Всё-таки я тебя…люблю… — он закрыл глаза и его сильное сердце запнулось.
— Мне должны! — закричала я отчаянно, — Отдайте ему!
Потянув в себя силу я ощутила как тонкие светящиеся нити пронзающие пространство напряжённо зажужжали. Запястье жгло, расплавляя кожу и одна за другой проявившиеся метки превращали мышцы в пепел, обнажали белёсую кость.
