Порой я ненавидел раксаша за рациональность, но сейчас не мог не признать, что он прав. В памяти вплыли слова матери о том, что выбирать пару нужно с умом. Да и поверить в то, что Шир позволит мне взять себе Соню, я не мог. Конечно, он благоволил мне и часто повторял, что считает сыном, но за любимую дочь вырвет глотку и припомнит, кто я на самом деле.
Будто мне было мало, воображение нарисовало странную картинку: сводную сестру в белом платье, глядящую на меня с желанием. До боли захотелось вернуться к конюшне, забросить Соню на плечо, затащить в сенник и проверить, насколько волшебные поцелуи умеет дарить принцесса.
Глупая девчонка и меня делает безумным.
Пришлось отправиться в дом удовольствий в городе. Там я долго рассматривал девушек, пока не понял, что мне никто не интересен. Для порядка выбрал одну с пшеничными волосами и отвел в комнату, которой пользовался обычно. Девица сбросила одежду и забралась в кровать, явно ожидая моей компании. А я медлил. Остановился у окна и смотрел в сторону холма, где раскинулся хозяйский особняк.
— Я тут замерзла, — капризно протянула моя грелка на сегодняшнюю ночь.
— Прикройся и согреешься, — посоветовал я, понимая, что не хочу к ней прикасаться.
— А ты? — растерялась бедняга.
— Мне не согреться. Уж точно не с тобой.
Не особо переживая о моем настроении, девица закуталась в одеяло и засопела. Невольно позавидовал тому, как легко она заснула. Впервые ушел из заведения, не оставшись на ночь и направился в кабак. Напиться казалось хорошей идеей. Ровно до тех пор, пока я не очнулся в темной спальне и понял, что она не моя. На огромной кровати, под тонкой простыней лежала девушка, которая смущала мои мысли и тело. Соната подложила ладонь под щеку, светлые волосы в беспорядке разметались о подушке, ночная сорочка приподнялась, обнажая стройные бедра. Сейчас она не казалась слишком юной. Наоборот, стало предельно ясно, что Соня повзрослела и то, что я приперся к ней в комнату, могло стать самой большой ошибкой в моей жизни. Я сел на край матраса и одеревеневшей рукой подтянул простынь, накрыв сводную сестру. Она вздохнула и придвинулась ко мне ближе, прижав бедро к моему. Волк во мне вдохнул ее аромат глубже, снова отмечая, что в нем нет запаха нашей настоящей. Если бы он замешкался хоть на мгновение, засомневался хоть немного, я прямо в эту же секунду направился к Ширу. И плевать на приличия, мое происхождение и законы. Я бы спал у ее двери вплоть до самого совершеннолетия и в полночь того дня взял бы Сонату парой. Уверен, что смог бы убедить ее, что достоин. Пусть я не богат, не имею замков и звонких титулов, но к ее ногам положил бы целый мир. Все, какие она захотела бы.
Раксаш внутри меня застонал, напоминая, что это все мечты. Такая как Соната заслуживает больше, чем полукровка. Она имеет право встретить Настоящего, того, кто не мучается сомнениями, того, кто подарит ей чистокровное потомство. Дети высших наследуют кровь одного из родителей. В моем роду произошел сбой и стоит ли продлевать его? А если я встречу свою Настоящую и волк во мне рванет за нею? Я окончательно протрезвел. Соня завозилась и тихо застонала.
— Спи, принцесса, — прошептал я, поднявшись на ноги и глядя на красивое лицо в неверных ночных тенях.
Я видел девушку, которая никогда не станет моей. Запоминал ее такой — теплой, беззащитной, нежной. Принадлежащей не мне. Пришлось признать это аксиомой и, закрыв за собой дверь, сжечь единственный мост.
Глава 25
Фатон
Я заметил ее крадущейся по саду. Мелкая негодница выглядела довольной и растрепанной. Не удивлюсь, если она тискалась с кем-то из малолеток. Представляя картины ее развлечений, я ощущал вибрацию в глубине костей. Раксаш впервые за долгие годы едва сдерживался под кожей. Даже лояльная вторая половина готова была рвать и метать. Соната в легкой футболке, больше подходящей для пляжа, вышла из-за деревьев. Стала видна ее улыбка и блестящие глаза. Вот о ком она думала в этот момент?
— И как тебе удается всех обманывать? — я едва сдерживал ярость.
Сестре удалось изобразить удивление и даже оправдываться тем, что она была на пляже, где танцевала. Она танцевала. И на нее смотрели. У меня сердце остановилось и вновь забилось так часто, что стало трудно дышать. Я забыл о том, что сам, как маньяк сидел под ее окном и мечтал увидеть тень за тонкой занавеской.
Огрызнувшись, девушка отвернулась от меня и запрыгнула на дерево. Знаю, она забирается так в свою комнату довольно часто, сам видел не раз. Но именно в этот вечер, когда меня трясло от невнятной обиды, этот жест вывел меня из себя окончательно. Отвернулась. Мелкая зараза. Сам не понял, как сдернул ее с ветки и застыл, обняв. Соната смотрела на меня ошарашенно. Затем ее губы приоткрылись, и она вздохнула, словно собиралась вскрикнуть. Плевать, что я ни на мгновенье не поверил, что она испугана. Не моя сводная сестра, которая называла плотоядного коня Мякишем.
Сам не успел до конца осознать, что делаю, как уже целовал упрямицу. Какой же сладкой она оказалась. Именно такой, как я и представлял. Я наказывал ее. За то, что сам сходил с ума. За то, что желал ее и мечтал об этом моменте. Касаться ее, слышать стук сердца напротив своего и ощущать, как девушка горит в моих ладонях. И хотеть большего. Всего, что она может мне дать.
Соня не сопротивлялась. Я не мог ошибаться. Выгнувшись, она прильнула ко мне крепче и ответила. Неумело, робко, как делают неопытные. От осознания, что это может быть ее первый поцелуй, мой волк терся о кожу изнутри. Он ликовал.
А раскаш передумал.
Он решил забрать ее себе. Плевать на то, что Соня не моя Настоящая, что Шир вывернет меня наизнанку. Соната станет моей единственной.
Тонкими пальцами Соня хватала меня за воротник и всхлипнула что-то неразборчивое и жалостливое.
— Спи, глупая, — потребовал я и скользнул в ее разум, заставляя расслабиться.
Малышка обмякла, и я подхватил ее на руки. Никогда еще не ощущал себя настолько цельным. Все встреченные охранники делали вид, что не видят меня с сестрой на руках.
В ее спальне было тихо и темно. Уютно. Раздев девушку, уложил под одеяло и остался рядом. Плевать на приличия. Пусть весь мир рухнет, пусть сгорит. Никуда не уйду. Не сейчас, когда кровь полыхает. Волк был согласен и рвался наружу. Раздевшись, выпустил его. Наглая зверюга не страдала сомнениями и забралась в кровать, вытянувшись вдоль спящей Сони. Мы были счастливы. Странное ощущение, от которого свербело в горле и трепыхалось в груди.
Затем случилось нечто, что не укладывалось у меня в голове. Уже за полночь в комнату зашла Кира. Посмотрела на меня странным серебристым взглядом, хитро усмехнулась и удалилась. Даже запаха не оставила. Чем окончательно убедила меня в том, что являлась всего лишь образом из сна. Ее дочь спала крепко, обхватив меня поперек живота и сопя прямо в мохнатое ухо. До чего ж приятно. Даже позавидовал волку. Но перекидываться не решился. Она ж еще несовершеннолетняя. А я не железный.
