У окна стоял хмурый Шир. Он сдержанно кивнул мне.
— Ментор, — поприветствовал я его с осторожностью.
— Воссоединение семьи — это так мило, — Кира прошла к дивану и села, закинув ногу на ногу. — Но мне кажется, что кого-то не хватает? — она прижала палец к губам и сделала вид, что задумалась. Только дрогнувшая фаланга показала, что женщина не так спокойна, как пытается показать. — Варт все еще на исправлении в Запретном. Потому что мой супруг решил, что мальчишка отбился от рук. Ты ведь следишь за моим сыном, не так ли, Фат?
— Ну, да, — из пересохшего горла вырвался короткий ответ.
— Как он? — с тоской спросила высшая.
— Познакомился с хорошей девушкой.
— Как тебе новость, папаша? — прозвучало недобро.
— Мы познакомимся с его избранницей и…
— Никаких «И», — процедила моя будущая теща и ткнула в сторону Шира внезапно удлинившимся когтем. — Заигрался ты в хозяина! Ты мне еще младшенькую выгони, для комплекта! И меня следом!
— Кира, — возмущенно выдохнул мужчина, — ты же знаешь, что я все делаю для наших детей…
— Это я уже слышала, — фыркнула мачеха и закатила глаза. — И Соньку напугал для ее же блага? Ведь ты же не собирался ее и вправду выставлять на торгах!
— Чего? — вырвалось прежде, чем я успел сдержаться. Ко мне повернулись родители Сонаты, накалив воздух до предела. — Ты решил продать мою…
— Это когда она стала твоей? — усмехнулась Кира, остудив мой пыл. — Не чую на тебе ее метки… — она беспокойно принюхалась и вдруг оказалась прямо передо мной. Так быстро, что даже раксаш не успел отступить. — Что ты сделал? — громким шепотом спросила женщина, глядя мне прямо в глаза. Волк жалобно заскулил внутри.
— Что не так? — позади жены взъерошился мой ментор. — Фат?
— Она…
— Сбежала от тебя, — закончила за меня высшая и всхлипнула. — Раненая.
До того, как я открыл рот, чтобы пояснить хоть что-то, женщина вздрогнула и вместе с ней содрогнулся весь мир. Два крыла развернулись, сметая мебель и толкая стены так, что они треснули. Став выше и тоньше, Кира, казалась, заняла собой все свободное пространство. Она полоснула меня серебряным взглядом и ухватила когтистой рукой за горло.
— Ты посмел ее ранить, — она действительно подняла меня над полом.
— Кира! — рявкнул ментор. — Перестань.
— Ты ранил мою девочку! Я доверила тебе самое дорогое — свою дочь. Позволила ей уйти в твой мерзкий мирок. Надо было убить тебя в ту ночь, когда ты, блохастая тварь, залез в ее кровать.
Сопротивляться этой женщине я не смел. Навреди я ей, и Шир мне голову открутит. Да и Соната не поймет…
— Пусти… — просипел, признавая поражение и жалко цепляясь в ее запястье.
— Что ты с ней сделал? Почему… — и в этот момент я понял, что раньше и не знал, что такое ярость. — Что?! Отметину?! — каким-то образом поняла она. — Да я тебя…
Не знаю, что сделал бы со мной сфинкс, но вмешался Шир. Он ухватил ее за плечи и потянул на себя. Лишь на мгновенье потеряв концентрацию, она позволила мне вырваться и отпрыгнуть к уцелевшей стене.
— Он обидел ее! Изуродовал мою детку! — закричала женщина отчаянно и ее крылья, такие же как у моей пары, свернулись вокруг хрупкой фигуры. — Она так испугалась…
— Я виноват, но все исправлю, — произнес тихо, надеясь, что это вправду получиться.
Шир обнял жену, развернув ее к себе. За перьями я не мог рассмотреть ее лица, но альфа сумел. Он помрачнел и напрягся.
— Моя дочь, — каждое слово звучало тяжело, — ушла от тебя?
— Да.
- Ты обидел ее?
— Да.
— Взял силой? — этот вопрос мог стать последним, что я услышал.
— Нет. Но напугал.
— И почему я не должен порвать тебе глотку прямо сейчас? — волк посмотрел на меня взглядом, обещающим страдания.
— Она моя Настоящая.
Глава 54
Мужчина скривился, как от боли и сжал жену в объятьях крепче. Не знаю, делал ли он это, чтобы успокоить ее, или чтобы удержать от нападения на меня. Потому что женщина рычала.
— Он ее обидел, — она жаждала моей крови. — Унизил!
— Это так, — не стал отпираться и шагнул к застывшей паре. — Я оттолкнул ее. Поставил метку, чтобы наказать…
— Да, как ты…
— Она не виновата, — я остановился прямо перед отчимом. — Во всем виноват только я. Я готов понести наказание за то, что сделал.
— За что? — Кира повернулась, и я едва смог выдержать ее взгляд полный страдания. — Она же боготворила тебя.
— Я сорвался. Ждал от нее признаний. Но она…
— О, — женщина выглядела так, словно я ее ударил. — Моя малышка не могла тебе ни в чем признаться. Я запретила ей.
— Клятвой?
— Нам не нужны ваши клятвы, — она качнула головой. — Мы сами устанавливаем правила. Но преодолеть приказ старшей крови сфинкс не может.
— Ты не хотела плохого, — растерянно буркнул Шир.
— Ей нельзя показывать свою ипостась, чтобы не стать добычей сильных. И я убедила, что наш вид вызывает омерзение.
— Но…
— Ты бы мог потом освободить ее от этих заблуждений, — она нахмурилась. — Ты должен был поверить ей без доказательств, принять ее без этих игр с Настоящими…
Женщина запнулась и оттолкнула мужа, чтобы отойти от нас двоих. Крылья скользнули по полу и растаяли, словно их и не было. Кира снова стала беззащитной и нежной. Только отчим так не считал, оставаясь напряженным.
— О каких играх ты говоришь, милая? Ты запретила дочери говорить о любви?
— Она и не поняла, что не может поддерживать этот разговор, — сфинкс пожала плечами. — Небольшое убеждение, которое смылось бы одной каплей ее крови, пролитой ее мужчиной.
Ноги меня не держали. Я подошел к дивану и сел на подлокотник.
— И раз она призналась, что ты ее настоящий, значит, ты пролил ее. Но не так, как должен, — женщина закрыла лицо ладонями.
— Но зачем?
— Потому что нам одним дан этот шанс. Стать любимыми не потому, что иначе никак. Мы можем выбирать и быть избранными. Без предопределенности, без обреченности, без принуждений. И если нам не по нраву Настоящий, мы просто уходим. Мы умеем жить без Настоящих.
— Мы? — Шир подобрался. — Ты и себя имеешь в виду?
Мне показалось, что я лишний, но уйти не позволила уверенность, что сейчас раскроется нечто важное.
— Мы говорим не обо мне, — слабо возразила Кира, но не смогла смотреть на мужа. — Ты моя пара. Мой муж. И никого другого в мой жизни нет.
