Проснулся я поздно. Прислушавшись, уловил глухой звук, создаваемый дном сковороды, ударяющимся о решетку плиты, а затем и шипение теста, которое предшествует появлению на тарелке блинчиков в хороших закусочных. Аромат выпечки подтвердил мои предположения. Так у меня появился дополнительный стимул подняться с дивана. Видеть, как мне готовят завтрак мне еще не приходилось. А ведь было на что посмотреть.
Талика, одетая лишь в тунику и вязанные носки, колдовала над глиняным чайником. Бросала на дно веточки, листики и соцветия из разных баночек, предварительно вдохнув их аромат и блаженно жмурясь. Некоторые она возвращала в тару, чтобы убрать подальше.
Мне захотелось запустить пальцы в ее отливающие рыжиной волосы и вдохнуть их мятный аромат. Будто почуяв мое присутствие, девушка обернулась и робко улыбнулась.
- Проснулся? – неуверенно спросила она, оставаясь на месте и покачиваясь со стопы на носок.
Не отвечая, подошел и сгреб ее в охапку. Не спеша, провел носом по линии роста волос у самого лба и коснулся губами виска. Тали выдохнула и порывисто обняла меня в ответ.
- Выспался?
- Как никогда, - честно признался я. Ведь и впрямь спал глубоко и крепко, несмотря на то что должен был просыпаться от каждого движения своей пары. – Не привык спать не один.
- Правда? – с сомнением поинтересовалась ведьма.
- А ты считаешь… - отодвинулся, чтобы рассмотреть выражение ее лица, - что я делю постель со многими.
- Не хочу считать, - она притворилась равнодушной, но выражение глаз выдало ее. Я впервые заметил, что радужка меняет цвет, становясь то светлее, то наполняясь первозданной тьмой.
- Некого считать.
Ведьма полоснула меня испытующим взором, который смягчился и стал почти медовым.
- Блинчики любишь?
- Накормишь и узнаю, - с неохотой отпустил девушку, чтобы она запорхала по комнатке.
Я же уселся на стул и бесцеремонно сунулся было в чайник, чтобы проверить что в него добавила ведьма. Но она ловко щелкнула меня по носу, чем ввела кота в ступор. Затем заполнила посуду едва закипающей водой и накрыла крышкой.
- Мед дикий и немного горчит, - предупредила ведьма, водружая на стол тарелочку с деликатесом.
- Сама добываешь?
- Нет, - она беззаботно отмахнулась, - пчелы сами приносят, когда попрошу.
Мне нравилась ее улыбка, когда на порозовевших щеках образовывались ямочки, а в глазах появлялись удивительные изумрудные искры.
Совершенно забыл о том, что только пару дней назад я пришел в этот дом для убийства его хозяйки. Но вот заметил кривоватый шрам на ее лодыжке, когда Тали приподнялась на носочки, чтобы убрать травы на полку, расположенную очень высоко. Невольно задумался, сколько же ей пришлось пережить подобных встреч? Как моей паре удавалось выживать еще до того, как она пришла в эту светом забытую чащу? Судя по отметинам, которые покрывали ее кожу, девушке за ее жизнь досталось. Сползшая с плеча ткань открыла часть спины, и я скривился, увидев след от кнута. Сложно не узнать орудие наказание, которое использовалось в моем клане постоянно.
Талика не знала, какие темные мысли меня одолевали. Вытерев полотенцем руки, она уселась напротив и несколько растерянно осмотрела полные тарелки.
- Не вкусно?
- Хотел с тобой попробовать, - бодро отозвался я.
- О, - протянула ведьм. – Я так давно не с кем не ела вместе.
С этими словами, Тали придвинула поближе маленькую щербатую чашку, которую тут же наполнила слегка горьковатым настоем трав.
Я никогда не понимал, что значит быть счастливым. Многие считают, что познать его можно лишь купив что-то кажущееся важным. Для одних стать счастливым можно обретя дом, другим хватило бы машины. А я до этого дня не знал, что мне жизненно необходимо сосчитать крохотные бледные веснушки на носу моей девушки. Важным оказалось слегка касаться под столом ее стопы, наблюдать, как блаженно жмуриться от удовольствия, откусывая блинчик, как облизывает губы, собирая языком расплавленный мед.
- Нравится? – снова спросила она.
- Очень, - расплылся я в улыбке, не став пояснять, что говорю вовсе не о еде. – Мне все очень нравится.
Глава 24
ТАЛИКА
Мне хотелось держать его за руку. Странное и неуместное желание для той, кто всегда избегал близости. Мне даже находиться рядом с Другими было тяжело, а уж касаться и вовсе не улыбалось. Но именно этого мужчину я признала словно своего. Его я хотела… касаться. Все остальное тоже хотела.
Да, у меня и были отношения много лет назад. Так давно, что уже не вспомнить ни лиц, ни имен тех мужчин, что согревали мою постель. Или это я делала не пустыми их кровати. Какая разница, раз никого из них я не хотела мертвым сердцем ведьмы. Пусть и ущербной, но оттого не менее холодной. Мы не зря зовемся проклятым родом. Все считают, что мы не умеем любить. Но все гораздо страшнее. Мы умеем. По-настоящему. Любим так, что весь мир готовы сжечь ради того, кого выбрали. Вот только мы и впрямь прокляты. Ведь отдаемся мы только способным нас уничтожить. Собственным палачам, тем, кто становится инквизиторами для беспомощной перед ними ведьмой. Одной единственной глупой ведьмы, которая решилась отдать сердце убийце.
Каждая из нас с юности готовилась к тому, что придется доложить Совету о влюбленности и тем самым позволить сестрам защитить себя. Мало кто знал об этом. Ведьмы не привыкли делиться своим секретами и уж тем более, никто не торопился рассказывать о наших слабостях. Более того, за разглашение такой информации полагалось наказание. После инициации каждую из нас посвящали в тайны клана, обязав клятвами и зароками, исполнять законы. Даже те из нас, кто не принимал правил клана, становились послушными адептами. Никто не желал сдохнуть в изоляции или погибнуть от рук сестер. Циничными и холодными нас делало проклятье, не позволяющее нам быть любимыми. Ведь отдавая свое сердце, мы всегда оставались нелюбимыми. Наши избранники никогда не отвечали нам взаимностью. Да, страсть в наших отношениях была. Как и роскошный секс. Мучительная зависимость от него тоже. Вот только привязанности со стороны мужчины не было. Никогда. Разве не жестокой иронией оказывалось, что зачать мы могли только от любимого, чтобы затем уйти от него с ребенком и разрушенным сердцем?
Все считали нас жуткими стервами. Вот только никто не задумывался, что делает нас такими. Не удивлена, что окружающие считали, что мы рождались тварями. Никто не пытался увидеть в нас нечто иное. А выбранные мужчины не имели иного мнения. Замкнутый круг, в который, судя по всему, попала я сама. От страха дыхание сбилось, пальцы стали холодными, а душа замерла где-то за ребрами, видимо рядом с бешено бьющимся сердцем.
Одновременно с этим ощущением пришло другое. Совершенно неуместная и неподкрепленная ничем надежда, что со мной все будет иначе. Ну, ведь не зря же я неполноценная. Может это и поможет избежать… Чего? Того, что этот конкретный мужчина сможет полюбить меня? Даже самой стало тошно от степени наивности подобной мысли. Такому как Лони не привыкать к женскому вниманию. Наверняка у него не проблем с тем, кого привести к себе на ночь. Как и с тем, кому отказать в подобной радости. Пусть я вполне красива, и если привести в порядок загрубевшую кожу на ладонях, сделать маникюр, подстричь вышедшие из-под контроля волосы… Кому я лгу? Я ведь ведьма. И этим все сказано. Никто не любит ведьм. Для нас не существует «Долго и счастливо». Это другая сказочка.
