Стас двинулся вперед. Выше пояса никаких преград не предполагалось; не растопыривая рук, майор нашаривал препятствия коленями. Кухонное пространство, насколько он помнил, должно начаться, едва закончится ковровое покрытие. Когда босые ноги сыщика ступили на прохладную шероховатую плитку, майор расправил руки и пошел живее.
Пальцы наткнулись на тумбу. Придерживаясь ее, майор мигом доскочил до плиты и принялся вслепую шарить по рычажкам и тумблерам. Восстанавливая по ходу дела в памяти образ мельком виденной плиты. Но хитрых ручек на до-рогущем агрегате было так много, что Гущин, плюнув на «предварительные ласки», попросту надавил и повернул один из тумблеров.
Зашипел газ, тихо защелкал авторозжиг, конфорка, слава богу, вспыхнула! Стас мгновенно приложил к огню газетный рулон.
Бумага запылала, следователь поднял факел к потолку. Где-то там должен находиться датчик задымления; майору нужно несколько секунд — поставить стул под датчик, запрыгнуть на него и, поднимая вверх горящую бумагу, опалить сигнальный прибор!
Пластмассовая решетчатая выпуклость замаячила над самой макушкой. Гущин подволок к себе тяжелый хромированный стул…
Свет пламени дотянулся до дальнего угла кухни и упал на человека возле холодильника.
Майор едва не выронил газетный факел! Ухмыляющийся Константин похлопал левой ладонью по кулаку, сжимавшему направленный на сыщика пистолет.
— Браво, Станислав Петрович, — с издевкой произнес убийца. — Признаться, было интересно за вами наблюдать. — Фермер, настороженно приглядывая за майором, двинулся вперед. — Вы газетки-то опустите, дорогой мой, еще обожжетесь. На этой кухне так часто что-то подгорало — мы с папой те еще горе-повара, что датчик у нас — вынужденный «безработный».
Монстр насмехался. Стас все-таки подпрыгнул, метясь пламенем в пластмассовую выпуклость!
— Ну что вы, в самом деле… — досадливо поморщился Зарецкий. — Как маленький, не доверяете словам… Бросьте газеты! — не приближаясь к Стасу, приказал убийца. — Ну! Быстро!
Стас швырнул факел в мойку. От ненависти, от понимания того, что проиграл и все, возможно, кончено, заныла грудь и подвело живот.
— Сядь, — скомандовал Зарецкий и движением пистолетного дула указал на стул. — Сядь и замри.
Маньяк, требовавший от погибших девушек беспрекословного подчинения, теперь командовал майором. Едва Гущин выполнил приказ и сел на стул возле высокого разделочного и обеденного «островка», Константин обошел стол и, остановившись напротив Гущина, засунул пистолет за пояс. Достал из брючного кармана небольшой электронный планшет.
В раковине почти потух факел из газет, лицо убийцы снизу освещал голубоватый свет планшета. Фермер пару раз нажал на панель дистанционного управления домом, и позади майора мягко засветилась нижняя подсветка под навесными шкафами.
Зарецкий сел на стул через стол от Гущина, положил планшет перед собой и заговорил по-деловому:
— Мне нужно знать, в чем я прокололся.
Вопрос был коренным. От ответа на него, как догадался Гущин, зависели дальнейшие действия убийцы. И Стас молчал, стремительно обдумывая возможные уловки для затягивания времени.
— Ты умный человек, майор. — С ледяным равнодушием Зарецкий перешел на «ты». — Не заставляй меня притаскивать сюда твою жену за волосы. Марину, как ты понимаешь, мне придется пристрелить, она опасна и не нужна мне. Кстати, предупреждаю: начнешь финтить, результат будет ровно тем же — тебе придется смотреть, как страшно умирает твоя жена. Ты это понимаешь?
— Да, — сглотнув тугой ком в горле, прохрипел майор.
— Так повторю: в чем я прокололся?
Убийца не оставил следователю выбора. И он был слишком умен, чтобы Гущин начинал с обмана. Говорить следовало правду и только позже попытаться приправить ее ложью во спасение.
— Ты оставил объектив подзорной трубы направленным на дорожку, по которой мы сюда поднимались.
Константин свел брови к переносице. У майора создалось впечатление, будто он не сразу понял, о чем сыщик говорит. Такому пустяку, как телескоп, умнейший преступник не придал значения.
— И что? — спросил Зарецкий. — В чем причина? Как ты догадался… — Фермер не договорил. Закачал головой из стороны в сторону. — Ай-ай-ай… Браслет. Ты понял, что я рассматривал руку Марины и искал на ней браслет. — Константин слегка откинулся назад, задумчиво поглядел на следователя. — Неужели все дело в телескопе?.. В том, что я в запарке не переместил объектив в сторону… А ты такой умный, что… — Фермер снова подался вперед: — Не верю. Было что-то еще! О том, кто я такой, ты догадался позже, уже в бильярдной! Говори — что это было, что я сделал не так?! Ну!
Гущин набрал в грудь воздуха и громко выдохнул:
— В разговоре ты упомянул лебедей из полотенец.
Теперь брови Фермера удивленно улетели вверх под стильную коричневую челку.
— При чем здесь какие-то лебеди?
Гущин кривовато ухмыльнулся:
— Я вслед за тобой провел ассоциативный ряд: Марина, обыск ее номера, свернутая шея тряпичного лебедя… ты ведь там браслет искал, да? Пробрался через тыловой забор Покатутасов… Я, правда, не понимаю, как ты камеру в холле обошел. — Гущин сделал паузу и выжидательно посмотрел на Фермера, намекая: баш на баш, откровенность за откровенность.
Стасу было крайне важно затянуть убийцу в разговор — заинтриговать и навязать беседу! Когда-то это получилось с Водяным, а серийный убийца Фермер был из того же психологического ряда — надменный всезнайка, перфекционист, зацикленный на мелочах.
— Это просто, — отмахнулся Константин. — Сандро мой друг, я хорошо знаю дом — через столовую можно пройти на кухню, оттуда до лестницы… Короче, дело в лебедях из полотенец?
— Да. Венера заметила, что в номере Марины кто-то побывал — трогал постель, свернул шею лебедю.
— Так значит… все из-за старой кошелки? — процедил сквозь зубы Фермер и высокомерно причмокнул губами. Константину, создавалось впечатление, легче было принять известие, что его не логик-сыщик вычислил, а подвела глупейшая случайность: подсказка пожилой тетки, жизнь отдавшей на обслуживание других. — Опять она мне нагадила. — Фермер разозленно поиграл желваками на скулах. — Придется ее навестить перед уходом. Венера — мой злой гений, кто бы мог подумать. С нее все началось, она ж меня и… закопала.
У Гущина снова прошла стремительная цепь ассоциаций: все началось с визиток отеля «Моя Эллада», а Фермер сказал «опять», то есть…
— Марина приехала сюда по просьбе Иры Зотовой, — быстро, пока у убийцы не сгинуло желание беседовать, произнес майор. — А та нашла визитки в твоем кармане. Их тебе что… Венера подложила?!
Константин, изображая удивление, дурашливо округлил глаза.
— Прикинь. Действительно: старая карга мне их в карман сунула.
Фермер на пару секунд невольно окунулся в события двухмесячной давности. Он вылетал в Москву, отец тоже был в отъезде, и пришлось завернуть к Покатутасам — предупредить, чтоб те кормили их собак. Венера Аристарховна прикинулась масленой идиоткой, начала лепетать о том, чтобы Костик по-соседски прорекламировал ее отель друзьям.
