Рози подошла к нему, зеленый огонек на диктофоне еще горел.
– Рабочая каска?
– Да. – Он повернулся к верстаку, установленному в углу. – Он, должно быть, упал и прокатился по комнате.
Она стояла в центре комнаты, глядя на него, пока бледный лунный свет серебрился на изгибе ее щеки.
– Считаешь, катящийся шлем звучит как шаги?
Ну, не совсем.
– То, что мы слышали в темном, тихом доме, и что тебе показалось шагами призрака. Но это не значит, что это были шаги.
– Однако это была явно не каска, прокатившаяся по полу, – возразил он. – И, кстати, как она упала с верстака и прокатилась по полу? Невидимый ветер? – Он было улыбнулся, но тут же одернул себя.
– Вероятно, ее просто положили на край верстака, а когда мы ходили, он пошатнулся. И, кстати, все ветра невидимы.
– Я не это хотела сказать. Ладно. Я принесу датчик ЭМП.
– ЭМП это…
Рози уже вышла из комнаты.
Покачав головой, он положил каску обратно на верстак и решил проверить другие комнаты, чем и занялся. Там все оставалось на месте, а призраки не прятались в шкафах. Он понятия не имел, что они слышали, то ли каску, то ли духа, и он сомневался, что Рози докажет, что это было.
Рози уже ходила от комнаты к комнате с каким-то электромагнитным датчиком, задавая все те же чертовы вопросы, что и внизу.
Тихо следуя за ней, он живо представлял себе лица Гейба и Люциана, если бы они увидели его сейчас. Люциан удивился, когда Дев брал у него ключи, но, будь он сейчас тут, он бы или оцепенел от шока, или упал бы от смеха.
Датчик ЭМП, если верить Рози, не улавливал ничего необычного, но это ее не останавливало. Казалось, она целую вечность бродила, переходя от туманных вопросов к более детальным. Был ли дух тут во время Гражданской войны? Умер ли он недавно? Когда они прошли туда, где должна была быть главная спальня Люциана и Джулии и ванная, Рози ждала по многу секунд, а иногда даже минут, прежде чем задать новый вопрос.
Дев понял, что охота за призраками требует чертовски много терпения.
Скорее всего, если он был бы с кем-то другим, ему бы наскучило все до чертиков. Хотя, опять же, он не стал бы заниматься этим ни с кем другим, но находил всю эту затею с Рози довольно… занятной. Рози относилась ко всему очень серьезно. Минуты превращались в часы, а она оставалась настороже. Если в доме где-то вдруг трещала доска, она тут же очень тихо замирала и слушала минут пять, и, если в этот момент Девлин издавал звук или дышал слишком громко, она шикала на него.
Это шиканье уже не казалось ему таким же раздражающим, как в первый раз.
Но, хотя ему было занятно ходить за Рози по пятам и наблюдать за ней, к тому времени, как они снова спустились вниз, он едва не закричал от облегчения, когда она выключила диктофон.
– Мы закончили?
Она рассмеялась, подхватив рюкзак и поставив его на укрытый брезентом кухонный стол.
– Не совсем.
По какой-то причине он не был уверен, то ли он рад слышать это, то ли разочарован.
– Ты задала буквально все возможные вопросы. Что еще можно сделать?
– Кучу всего. Я должна сделать фото.
– Фото?
Она кивнула, вытаскивая маленькую камеру.
– Иногда можно поймать духа на ка…
– Или частичку пыли? – предположил он.
Рози бросила на него пронизывающий взгляд.
– Иногда можно поймать духа на камеру. Мы используем камеру, которая дает снимки высокого разрешения, – объяснила она. – Часто, когда ты загружаешь их, ты видишь то, чего не видел собственными глазами.
– Это так необходимо?
– Да. – Она окинула его взглядом. – Ты всегда можешь уйти и вернуться, когда я закончу. Никто не заставляет тебя оставаться тут.
Это была правда.
Но он не ушел.
Вместо этого он еще немного походил за ней по пятам из комнаты в комнату, пока она делала снимки.
– Я слышала, Никки скоро возвращается в свою квартиру, – сказала она, когда они проходили через гостиную.
– Да, я тоже слышал.
– Думаю, ты счастлив.
Он пожал плечами.
– Она выросла в этом доме. Я привык видеть ее постоянно.
Она сделала снимок, вспышка едва не ослепила его.
– Думается, скоро Гейб и Никки будут жить вместе. Когда Люциан съедет, ты останешься… – Она замолчала, а потом пропела: – Совсем о-о-о-о-один. Ты останешься совсем о-о-о-о-один.
Он медленно повернулся к ней.
– Прошу, не делай так больше.
Она то ли хихикнула, то ли фыркнула, развернувшись и сделав еще один снимок угла.
– Это слишком большой дом для жизни в одиночку.
– Да. – Дев не был уверен, как долго он останется там, как только все разъедутся.
Рози пошла к лестнице, но остановилась, развернувшись к нему лицом.
– Я хочу задать тебе вопрос – просто вопрос из любопытства, – который было бы нормально задать любому другому.
– Тогда почему его ненормально задавать мне?
Она опустила камеру.
– Потому что ты, вероятно, подумаешь, что я задаю его из каких-то гнусных соображений.
– Это возможно, – признал он. – Полагаю, не спросишь – не узнаешь.
Рози рассмеялась и снова пошла к лестнице.
– Полагаю, нет.
Он пошел за ней, ожидая продолжения.
– Так ты не спросишь?
– Еще не решила.
Дев нахмурился.
– Спрашивай, Рози.
Она дошла до верхней ступеньки, остановившись там, чтобы сделать фото.
– Что случилось у вас с твоей невестой?
Это был не тот вопрос, которого он ожидал, и снова вспыхнула подозрительность.
– Что ты имеешь в виду?
Сделав снимок другого конца коридора, она вновь пошла вперед.
– Я понимаю, почему вы не вместе. Я о том, что пытался сделать ее брат… – Она смолкла. – Думаю, если тебе кто-то не безразличен, можно преодолеть все, даже такое безумие.
– Полагаю, – пробормотал он.
Повернувшись к нему, она склонила голову набок. Прошла минута.
– Я забыла.
– Забыла что?
– Ты сказал, что не любишь ее… ну, ты не сказал именно так, но звучало похоже. – Рози развернулась и пошла в ближайшую спальню. – Зачем устраивать помолвку и жениться на том, кого не любишь?
Дев не был уверен, как ответить на ее вопрос. Он должен был быть осторожен. Если она работала с Россом, то могла использовать эту информацию, чтобы унизить ее семью, или придержать ее, чтобы добиться от него того, на что рассчитывал Росс.
