Он не мог припомнить, чтобы раньше был настолько поглощен кем-то, и действительно наслаждался разговором с ней. За обедом из крабовых лепешек и жаренных на сковороде каджунских креветок он многое о ней узнал.
Как она познакомилась с Никки. Почему решила поступать в Университет Алабамы, что стало результатом ее страсти к путешествиям, и ему казалась вдохновляющей эта ее способность принять такое решение и уехать, особенно когда он и сам часто чувствовал себя тут… в ловушке, запертый своим именем и наследством. Он узнал, как она впервые увидела настоящего призрака, и был очарован тем, как она склонилась вперед, рассказывая об этом, и тем, как загорелись интересом и нетерпением ее глаза. Возбуждение в ее взгляде и голосе творило с ним самые неподобающие вещи.
Сидя в «Файерстоуне», он почувствовал стояк – такой стояк, что раздвинул ноги пошире. Эта физиологическая реакция сделала ужин довольно неудобным, но он ничего не мог с этим поделать.
И ни разу за все это время он не заскучал и не отвлекся на то, что творилось в его жизни и с его семьей. Та его часть, что должна была… делать все, чтобы обеспечить безопасность его семьи, не существовала, когда он был с ней, но, странное дело, он хотел, чтобы она увидела и эту его часть тоже.
Отложив меню десертов на стол, она вскинула взгляд, на полсекунды отвела его и снова посмотрела на него.
– Люди продолжают пялиться.
Девлин взял свой бокал с водой и оглядел ресторан.
Он действительно заметил несколько пристальных взглядов – в основном от тех, с кем был знаком.
– Думаю, им просто любопытно.
– В том, что ты приходишь сюда и ешь, есть что-то любопытное? – спросила она.
Дев улыбнулся.
– В том, что я пришел сюда с кем-то настолько красивым, как ты, есть кое-что любопытное.
– О, это тонкая лесть. – Рози тихо рассмеялась, потянувшись к бокалу с вином.
Он вскинул бровь.
– Но так и есть, не так ли?
– Да, но я знаю, как выглядит Сабрина. Она красавица.
– Полагаю, можно сказать так. – Он пожал плечами. – Но вся ее красота поверхностна. Она…
– Что? – спросила Рози.
Дев прерывисто вздохнул, поставив бокал назад. Они сидели в одном из укромных уголков, где их разговор невозможно подслушать.
Она снова закусила нижнюю губу.
– Прости, ты не обязан отвечать…
– Она была влюблена в Гейба, – ответил он. – Ну, одержима им. Еще с колледжа.
Глаза Рози распахнулись.
– Серьезно?
– Ты не знала? – полюбопытствовал он. – Удивлен, что Никки не рассказала тебе.
– Никки не говорит о такого рода вещах. – Рози отбросила локон с лица. – Я должна спросить. Если ты знал, что она влюблена в Гейба, то, черт подери, почему оставался с ней?
Это был вопрос на миллион долларов. Его взгляд упал на чайную свечу.
– Это долгая история.
– У нас есть время, ведь так?
Легкая улыбка коснулась его губ.
– Так. – Последовала недолгая пауза. – Как много Никки рассказывала тебе о прошлом Гейба?
– Ты о его сыне и о матери его ребенка? Кажется, она погибла в аварии несколько месяцев назад? Не могу вспомнить имя, но да, я знаю об этом.
– Ее звали Эмма. У них были эти довольно бурные, то прерывающиеся, то возобновляющиеся отношения. С ней в колледже случилось кое-что. На нее напали.
– Нет, – прошептала она, опуская руки на колени.
Дев кивнул.
– Гейб довольно резко отреагировал на это… на парня, который напал на Эмму. Это все плохо кончилось. – Он помедлил, подняв взгляд на Рози, и подождал ее реакции на эти слова. Рози была умной женщиной. Она поняла, на что намекает Дев, но не бросила салфетку и не выбежала из ресторана. – Эмма, должно быть, рассказала это Сабрине.
– Зачем бы она это сделала? Разве она не знала, что Сабрина чувствует к Гейбу?
– Эмма была доброй души человеком. Из тех, кто никогда не видит в других недоброжелателей, – ответил Дев, вспоминая ее. – Она верила в лучшее в людях. К сожалению, это иногда работало против нее. Ее вера в Сабрину дала Сабрине козыри. Она знала о Гейбе то, что могло стать проблемой, а Лоуренс уже тогда подталкивал к тому, чтобы Харрингтоны породнились с де Винсентами. Сабрина хотела Гейба и могла использовать то, что знала, чтобы склонить его к браку. Он мог попасться к ней в ловушку, и это было… неприемлемо для меня.
Она нахмурилась.
– Погоди минутку. Ты что?.. – Она опустила ладони на стол. – Ты согласился быть с ней, чтобы она прекратила преследовать Гейба?
Чувствуя себя неуютно, он поерзал в кресле.
– Я был с ней, потому что верил: слияние нашего бизнеса с бизнесом ее семьи – разумная политика.
– И потому, что это отвлекало ее внимание от Гейба? – настаивала она.
– Ну, я думал, так и будет, но ничего не вышло. Сабрина была все так же одержима Гейбом. Ты знаешь, что случилось между Никки и Паркером? – Он поднял свой бокал с водой. – Все еще хуже.
– Что может быть хуже того, что Паркер напал на Никки? – прошептала она.
– Паркер во время нападения сказал Никки кое-что, и это заставляет нас думать, что они имеют отношение к аварии Эммы.
Она прикрыла рукой рот.
– Боже мой…
– К счастью, Паркера больше нет, и я… не думаю, что Сабрина будет представлять проблему.
– Вы пошли с этим в полицию? – спросила она и тут же закатила глаза. – Точно. Де Винсенты не обращаются в полицию.
– Обычно нет. Кроме того, никто из нас не хотел, чтобы Никки была вовлечена в это больше, чем следует. Паркер мертв, а Сабрина…
– Где-то прячется? – Она подняла свой бокал с вином. – Она не должна прятаться где-то в ожидании того, чтобы стать чьим-то ночным кошмаром.
– Согласен, но я узнал, что Сабрина мертва. Новость еще не распространилась широко, но, уверен, скоро об этом узнают все.
– Что? – Она распахнула глаза.
Дев рассказал ей несколько отредактированную версию того, что сказали ему.
– Я не знаю, что с ней случилось, – сказал он, хотя это была правда лишь отчасти, и он почувствовал укол вины. Нечто, чего он никогда не чувствовал раньше.
– Не знаю, что и сказать. Я сочувствую их с Паркером семье, но я не могу… не могу найти в себе сочувствия к ней или к ее брату. Кажется, оба были ужасными людьми. – Она сделала глоток. – А Гейб знает это? Почему ты был с ней на самом деле?
– Как я и сказал. Я…
– То, что ты сказал, чушь собачья, Девлин. Может, компания ее семьи и была одной из причин, но ты пытался спасти брата от ужасного будущего… пожертвовав собственным. Это довольно… впечатляюще.