Чувствуя, как горит лицо, он отвел взгляд.
– Я не белый рыцарь, Рози. Или какой-нибудь бескорыстный человек.
– Я знаю. – Она изучала его мгновение. – Но все же в этом есть нечто, чего я не понимаю. Если Сабрина была одержима Гейбом, то почему она захотела быть с тобой? Я не хочу обидеть, но…
– Я не обиделся. – Деву пришлось хорошенько подумать над тем, как ответить на этот вопрос, он и сам был не вполне уверен в ответе. – Я думаю… Я думаю, Сабрина считала, что, выйдя за меня, она будет ближе к Гейбу. Что эта близость сработает в конечном счете в ее пользу. Звучит совершенно нелепо.
– Так и есть. – Рози кивнула.
– Но она, очевидно, не могла реально взглянуть на вещи. Сабрина была избалована родителями. Как и Паркер. Полагаю, она считала, что в конце концов все будет, как она хочет. – Он пожал плечами. – Другие причины? Честно, не знаю.
Рози долго и пристально смотрела на него, а потом прошептала:
– Вы все… все вы, богачи, просто странные. Совершенно странные.
Это случилось.
Просто легкий изгиб его губ, но он быстро стал усмешкой, превратившейся в улыбку. Дев рассмеялся. Запрокинул голову и рассмеялся громко, и ему было плевать, кто его видит и слышит.
Она улыбалась ему, когда он вновь посмотрел на нее.
– У тебя хороший смех, – сказала она. – Ты должен смеяться чаще.
– Да, должен, – ответил он, осознавая, что на них опять смотрят. – Так как, то, что я сказал, не беспокоит тебя?
Рози ответила не сразу:
– Мне кажется, это сложный вопрос.
– Да.
Локон снова упал ей на щеки.
– Я стараюсь не судить людей, особенно когда речь идет о плохих вещах, случающихся с плохими людьми. Может быть, так я сама становлюсь плохим человеком, но я не могу слишком уж переживать о насильнике, встретившем печальный конец.
В нем вспыхнуло удивление.
– Правда?
Она пожала плечами.
– По этому поводу я придерживаюсь того странного мнения, с которым не согласна куча людей. То есть я думаю, есть люди, которые лишаются права жить, как только отняли чужую жизнь или сделали что-то отвратительное, что выходит за рамки человеческой порядочности. Но в то же время я невольно спрашиваю себя, имеет ли кто-нибудь право принять решение отнять чужую жизнь? Я все думаю и думаю об этом. Я думаю… я думаю, иногда можно понять, когда кто-то, кто им не безразличен, ужасно пострадал, и тогда человек срывается… они ломаются. Психоз – реальная вещь, и хорошие люди испытывают его под крайним давлением. И люди – странные.
Это казалось преуменьшением.
– Некоторые популярные книги и фильмы, и телешоу ставят во главу угла самосуд, будь то обычные люди или супергерои. Людям такое нравится, когда плохих парней убивают, по закону или нет. И да, все это выдумка, но в них людям нравится говорить о своих желаниях и фантазиях. Если описан родитель, преследующий растлителя, его поддерживают. Ну вот взгляни на Ветхий завет. Око за око и вся ерунда. Это не значит, что отправляться убивать людей нормально, но я не знаю… как я сказала, иногда можно понять, почему некоторые люди делают это. Люди странные и сложные существа. – Рози бросила на него взгляд. – В этом сером веществе много чего происходит. Некоторые просто не хотят признавать этого.
Дев не был уверен, что ответить на это.
– Как бы там ни было, десерт тут выглядит потрясающе, но я уже объелась. – Ее губы разошлись в улыбке. – Странная смена темы, да?
Он коротко хохотнул.
– Тем не менее она сработала. Кстати, шоколад – моя слабость.
Она вскинула бровь.
– Правда?
Его губы изогнулись.
– Да. Я пытаюсь правильно питаться, но положи передо мной плитку шоколада, я съем ее всю.
Рози улыбнулась.
– Я все еще не могу представить себе, как ты ешь пралине или держишь в шкафу спрятанную стопку шоколадок.
– Ты удивишься.
Ее взгляд снова вернулся к нему и задержался.
– Итак, десерт?
Дев знал, какого рода десерт она хочет, и это было не то, что предлагало меню.
– Я не хочу десерта, – сказал он.
Рози не отвела взгляда.
– Чего ты хочешь?
– Я хочу, чтобы ты поехала со мной домой.
Последовала секундная заминка.
– Да.
Рози никогда не видела поместье де Винсентов ночью. Ну и конечно, она видела только ту часть, где жил Гейб, и ту, куда провел ее Ричард, когда она принесла Девлину то, что нашла в шкафу.
Она спросила о находках, пока он вез их к дому, выяснил ли он что-нибудь. Он сказал, что смог зарядить и открыть Айпад, но не стал развивать эту тему. Рози чувствовала, что он молчит об этом не потому что не верит ей, просто это было не то, о чем он хотел говорить сейчас, и она не могла винить его за это. Их разговор уже обернулся довольно мрачно во время ужина, и теперь она не хотела, чтобы этот мрак просочился в их ночь.
И хотя между Девлином и Сабриной не было никакой любви, Рози подозревала, что он все еще не может переварить новость о ее смерти.
Когда она вышла из гаража и ждала, пока Девлин присоединится к ней, она не могла не обратить внимания на то, как тут было тихо.
– Это немного безумно.
– Что безумно? – Девлин присоединился к ней.
Она осмотрела освещенный двор. Когда они подъезжали к гаражу, зажегся прожектор, и теперь все вокруг было залито ярким светом. Между окнами каждого этажа были установлены уличные фонари, отбрасывавшие мягкое, приглушенное свечение, дававшее достаточно света, чтобы можно было найти дорогу. Даже сейчас она могла различить вьющийся по стене дома плющ.
– Просто тут так тихо.
– Даже цирк покажется тихим по сравнению с тем, что ты, должно быть, слышишь каждую ночь в своей квартире.
Рози рассмеялась, бросив на него взгляд. Девлин стоял спиной к теням, и казалось, что он может просочиться в них, растворившись.
– Точно, но послушай. Я не слышу даже насекомых или животных.
Девлин помолчал минуту.
– Ха. Ты права. Я никогда не замечал этого раньше.
– Правда? – Рози казалось, это невозможно не заметить. – Как ты мог этого не замечать?
– Я вырос тут, – напомнил он ей. – Для меня это нормально.
Это был веский довод, но Рози все никак не могла избавиться от плясавших по коже мурашек. Для животных и насекомых было характерно избегать мест с дурной аурой.
Не сказав ни слова, Девлин взял ее за руку и повел к задней лестнице. Его ладонь была прохладной, а пожатие сильным. Она поняла, что улыбается, словно ей снова шестнадцать, лишь потому, что он держит ее за руку.
