Она задышала чаще.
– Я не даю обещаний, которые не планирую исполнять.
Девлин медленно скользнул в нее, дюйм за дюймом. У нее давно никого не было, так что понадобилось время, чтобы он растянул ее, но, когда он сделал это, она почувствовала себя невероятно наполненной. Он двигался так глубоко, что ей казалось, будто она распадается на части в фейерверке искр. Непрекращающееся движение заставляло тело пылать. Медленных, ровных ударов вскоре стало недостаточно. Больше, она хотела большего. Она шевельнула бедрами, и его низкое рычание заставило ее пульс взлететь до небес.
– Сильнее, – прошептала она. – Пожалуйста.
То, что он шептал ей на ухо, когда поставил ее на колени и начал входить сзади, все сильнее и быстрее с каждым ударом, вероятно, звучало развратно, но это очень возбуждало ее. Каждый толчок усиливал удовольствие и заставлял вскрикивать громче. И когда она начала судорожно сжиматься вокруг его члена, он схватил ее за подбородок, заставив запрокинуть голову назад и в сторону, накрыв ее губы своими, пока кончал в нее.
– Боже, это было… – Он уронил лоб ей на плечо и вновь содрогнулся. – Это было, мать его, потрясающе.
– Эй, – пробормотала она, обхватывая рукой его руку. – Мы снова в чем-то сошлись.
Девлин тихо рассмеялся ей в плечо, а затем поднял голову, поцеловав ее в щеку.
– Я сейчас вернусь.
Она надула губы, когда он отстранился от нее и встал с постели. Не желая упустить возможность увидеть его во всей его великолепной наготе, она перевернулась на спину. Первым делом она увидела невероятно упругую задницу, которая так и просила откусить от нее кусочек, но затем она подняла взгляд.
– Боже, – задохнулась она, вскакивая прямо.
Девлин замер, оглянувшись на нее через плечо. На его затуманенном лице отразилось понимание. Он резко обернулся, но было уже слишком поздно. Она уже видела.
– Твоя спина, – сказала она, придвигаясь к краю кровати. Его спина была сплошь покрыта шрамами, старыми, побледневшими шрамами, пересекавшимися друг с другом, рисующими тревожную карту единственно возможного.
– Боже мой, Девлин, что с тобой случилось?
Глава 32
Девлин не мог пошевелиться. Не мог вздохнуть, глядя на Рози. Он забыл. Боже правый, он так потерялся в Рози, что хоть и помнил не позволять ей касаться спины, но забыл обо всем, когда пошел прочь.
Он тут же развернулся, направившись к двери. Он понятия не имел, куда пойдет с голой задницей, но он должен был выйти отсюда. Он должен был уйти от ужаса, зарождающегося в ее взгляде.
– Нет. Нет. – Она спрыгнула с постели, полностью нагая, и метнулась, заступив ему дорогу. Удивленный, он не знал, что делать, когда она опустила руки ему на грудь. – Я только что сказала тебе, что хочу тебя всего, и, что бы это ни было, это часть тебя. Ты не должен убегать от меня сейчас.
Еще одна волна шока прокатилась сквозь него. Он открыл рот, но не знал, что сказать. Это было то, чего никто не видел. Это было то, о чем он не говорил.
Ее взгляд искал его взгляда, когда она чуть прижалась к его груди.
– Что случилось с тобой?
Дев не мог найти нужных слов, пока разум его мчался сквозь годы. Он отступил от Рози и продолжал, словно оцепенев, отступать от нее. Сел на кровать, взгляд скользнул к лежащему на деревянном полу платью. Он так, мать его, сглупил. Как он мог забыть о спине? Никто не видел ее. Никто не прикасался. Никто. А теперь эта красивая, сильная, уверенная в себе женщина только что увидела, как слаб он был когда-то.
– Пожалуйста, – попросила Рози, наклонившись и подобрав его брошенную на пол рубашку. Скользнув в нее, она запахнула полы. – Пожалуйста, поговори со мной.
Может быть, дело было в том, как она просила, а может, в том, что просила она. Как бы там ни было, он нашел голос – свой голос – и высказал вслух то, чего никогда раньше не облекал в слова.
– Лоуренс, – пробормотал он хрипло.
– Твой отец? – Она села рядом с ним. – Твой отец сделал с тобой это?
Он все смотрел на платье на полу, но не видел его. Он видел тот первый раз, когда Лоуренс ударил его. Это мог быть и не первый раз. Просто это было первое воспоминание. Это случилось перед тем несчастьем. Дев бежал на улицу. Лоуренс разозлился и ударил его наотмашь.
– Он не… Лоуренс не мой отец, Рози.
– Что? – прошептала она.
Словно какая-то печать внутри разломилась надвое, и все – все, – что он сдерживал, всплыло на поверхность.
– Он биологический отец Люциану и Мадлен, но не нам с Гейбом. Очевидно, это не широко известный факт. Дьявол, даже мы не знали до прошлого года, но этот человек… не был моим отцом.
– Ты знаешь, кто твой отец? – спросила она спустя короткий удар сердца.
Дев наконец поднял взгляд и посмотрел на Рози. Еще одна правда, о которой он никогда не говорил раньше, вертелась на кончике языка.
– Я думаю, я знаю, кто это, но я даже не знаю, думал ли об этом Гейб. Это не то, что мы обсуждаем, но я думаю… я думаю, наш отец – Стефан.
Глаза Рози распахнулись.
– Закручено, не правда ли? – Он коротко, невесело хохотнул. – Это единственное, что кажется мне логичным. Мы с Гейбом больше похожи на Лоуренса и Стефана. Я – практически их копия в молодости. Люциан и Мадлен очевидно пошли в мать, и я знаю, что моя теория не очень научна, но, если я прав, это Стефан.
Она медленно покачала головой.
– Этому есть какие-то веские доказательства?
– Нет. Можно выяснить, но… если где-то есть запись, кто был чьим ребенком, она повлияет на множество вещей. Люциану придется наследовать компанию, а он этого не хочет. Я предлагал ему, но он не хочет такой жизни.
– Это было… щедрое предложение с твоей стороны.
Дев поджал губы. Было ли это предложение действительно щедрым?
Он так не думал. Только не в те дни, когда он хотел просто отбросить все это дерьмо в сторону.
– Теперь все становится понятно. Почему я никогда не слышала, чтобы ты называл его «отцом» или «папой»? – спросила она, и тут же добавила: – Что сделал с тобой Лоуренс?
– Чего он со мной не делал? – Еще один короткий, резкий смешок. – Он всегда знал, что мы не его дети, и, я думаю, он ненавидел нас за это, но почему-то Люциана и Мадлен за то, что они были его детьми, он ненавидел еще больше. Этот человек был социопатом. – Откинув голову, он закрыл глаза. – Он легко выходил из себя, и, если я был поблизости, все кончалось плохо. День, в который я почти умер или умер? Он ударил меня, я потерял равновесие и ударился головой об угол его стола. Бессон – отец Никки – нашел меня и сделал искусственное дыхание с массажем сердца.
– Погоди. Ты хочешь сказать, что Лоуренс сделал это и даже не вызвал помощь? Не попытался сам помочь тебе?
