Так вы говорили обо мне? Интересно! – это принялся паясничать Карсов. Ну, совсем не солидно повел себя архитектор.
Сергей! Ты почему здесь сидишь? – заговорил третьим коротышка. – Вадим Андреевич, я не представил вам еще моего пасынка. Сергей Павлович Карсов. Между прочим, известный в своих кругах архитектор. Да, да! А благодаря некоторым своим разработкам, даже знаменит.
Рад. Очень рад, – вот теперь этот тип поднялся с барного стула. – Разрешите пригласить именинницу на танец?
Я ждала, чего угодно, но не того, что Вадим позволит увести меня танцевать. И мы кружили потом под музыку, а супруг сверлил нас глазами. Так зачем же тогда давал согласие? Не мог пойти на конфликт из-за коротышки? Скорее всего. Кем же тогда тот был? В своей памяти никаких данных на него не нашла. А интерес появился точно.
Вот видишь, как все просто оказалось, – заговорил тут Карсов. – А ты за меня боялась!..
За тебя боялась?! – в который раз чуть ни поперхнулась. – Вот уж нет! Такие, как ты, догадалась, не тонут и из любой ситуации выползут. И кстати, кто у тебя папуля?
Ты не знаешь?! – теперь он слишком высоко вскинул брови на лоб, артист нашелся. – А за кого принимала, когда его голову баюкала у себя на груди. На шикарной груди.
Не говори глупости! – фыркнула я.
Неужели, не согласна с оценкой этого твоего женского достоинства? – как же хотелось стереть с его лица эту ухмылку. – Не верю. Тогда бы так не демонстрировала сегодня грудь в этом сногсшибательном декольте.
Не отвлекайся, Сергей Павлович. Папа твой, спросила, кто?
А это ты у мужа спроси, кого он приглашает на день рождения жены.
Ладно. Спрошу. О! Танец кончился. Ты слышал меня? Руки можно убрать…
Что-то не хочется… И разве тебе не хотелось вызвать повышенный интерес у супруга сегодня? Обрати внимание, какого результата достигла с моей помощью, -- я могла не поворачиваться в сторону Вадима, его взгляд и затылком чувствовала. – Только ничего не поможет. Как уже сказал ранее, вопрос совместного вашего проживания упирается во время.
Хватит!
Нет, можешь, конечно, и до старости с ним жить, – скривился этот гад в сочувственной улыбке. – Если тебя все устроит в прохладных отношениях и ночах, проведенных в одиночестве.
Ты что себе позволяешь, Карсов?! – вырвалась, наконец, из его рук, хоть и пришлось прибегнуть к неуместным резким движениям.
Всего лишь говорю правду. Да, понимаю, что не время и не место, день рождения, все же. Но пользуюсь случаем, так сказать. Ты же позволила себе бесцеремонно проникнуть в мою жизнь и все в ней переворошить!..
Мстишь, значит! Низко, архитектор. Тем более что тот случай действительно произошел из-за моей невнимательности.
Ну, что же, давай, наконец, ты мне все подробно расскажешь о нем? Вот тот укромный уголок подойдет?
Нет. Поздно. Рассуди сам. Я проникла в твою жизнь, и ты в ответ проник в мою. Я сделала тебе плохо, а теперь и ты тоже, наговорив мерзостей. Считаю, что мы квиты. Поэтому и не имею желания общаться долее.
А я так не считаю. Что квиты, имею в виду. У меня сделка сорвалась из-за твоей выходки. Крупная.
И что же ты хочешь? Денег?
Скажешь, не догадываешься о моем желании? Не верю. Тем более что ты его даже почувствовать успела. Там, в коридоре офисного центра.
Все, Карстов! Прощай! Очень надеюсь, что это была последняя наша встреча.
И я от него ушла. В другой конец зала. И больше даже не взглянула в его сторону. Но последствия от того общения все равно проявили себя. Уже дома Вадим закатил мне настоящий скандал. Сознаюсь, ждала от вечера чего-то другого.
* * *
Первый раз за совместно прожитые три года Вадим на меня наорал. И не просто там повысил голос, а он не скупился на обидные в мой адрес выражения, и весь скандал длился не пять минут. Отнюдь! У него нашлись силы и едкие высказывания не менее чем на час. Столько, сколько длился путь до дома, и там еще минут десять. И очень мерзкий тон смог выдержать столько же. Высказывать мне наболевшее начал, когда сели в машину к Гарику. Представьте картину! Сидели вдвоем на заднем сиденье, чуть ни по подбородки заваленные изысканными букетами, что надарили гости, и ругались. Григория с собой не взяли, слава Богу, чтобы больше цветов можно было за раз увезти. Поэтому весь выплеснутый на меня мужем негатив отхлынул только на водителя, старавшегося глубже втягивать голову в плечи все это время. Хотя нет, не весь, некоторый получилось все же впитать мне. А как обида проникла в хмельную голову, между прочим, вполне обоснованно хмельную, все же это мой день праздновали, так мне тоже нашлось, что сказать супругу в ответ. Вот так, слово за слово, мы и договорились до того, что каждый из нас, оказалось, не был счастлив в браке.
Признаюсь, я от себя такого вывода не ожидала. Вот ведь, еще когда собиралась сегодня в ресторан, думала о чем? Чтобы расшевелить мужа! О, нет, не так. Тогда же получалось, что должна была радоваться, а оно что-то не получалось. Вышло же не легкое возмущение тверди, а целое извержение вулкана с землетрясением во много баллов. Вот, как «расшевелила». Хотя следовало сознаться, что без Карстова этого не получилось бы. Да, именно этому негодяю я теперь обязана была и за некрасивый ор в машине и отголоски его в моей спальне, и за перекосившуюся дверь там же, оттого что она не выдержала удара кулака Вадима, а потом и за мои слезы.
Именно. Я расплакалась. Совершенно по-бабски. Со всхлипываниями и соплями. Как-то так неожиданно плотину прорвало, что ли. Проследила глазами за быстро удаляющейся фигурой мужа, вздрогнула от его гневного окрика прислуге «все вон», прислушалась к жгучему ощущению в груди и так и осела на оказавшуюся рядом кровать. А дальше всплеснула горестно руками, обвела помутившимся взглядом комнату, особо задержавшись глазами на раскиданных по полу букетах, вот слезы и полились. И прорыдала я, догадывалась, приличное время. А очнулась от того, что терла уже сухие, но сильно опухшие глаза и нос.
Вот и решила прекратить все это безобразие. Представьте, волевым методом прекратила. Дала себе команду, сама же ее и исполнила. Поднялась, умылась, переоделась и поплелась заниматься цветами. Они же не были виноваты, что так все вышло? Не были. О них следовало позаботиться. За этим простым занятием провозилась до рассвета. Оттого, что букетов было много, и всем хотелось быть поставленными в воду. Могла бы, конечно, решить этот вопрос кардинально. Например, свалить все в ванну. Но я не позволила себе так распуститься. Взяла себя в руки и для каждого букета подыскала приличную емкость. Вот так. А пока руки были этим заняты, принялась думать.
Что там Вадим мне только что прокричал? Шлюха?! Обидно, однако. Ладно бы хоть малейший повод имел на такие мысли обо мне, а то на ровном месте и подобное обвинение. Или это не было обвинением? Может, сказал в сердцах?.. Возможно. Но выглядел при этом так…так…и глаза горели адским огнем. Или это ревность проявлялась? Могло такое быть? Раньше-то я с этим еще не сталкивалась… Но тогда при чем было высказывание про «бревно фригидное»? Что бы это значило? Распалил себя сверх меры и не смог вовремя остановиться? Или, все же, у него появился кто-то, с кем теперь сравнивал? Раньше же всем был доволен!.. Вот такие мысли терзали меня, пока чуть ни ласково перебирала пальцами цветочные стебли в вазах.
