У Василисы доброты столько, что хватит на весь дачный поселок, и еще останется. Пожалуй, впервые Артур понял — эта доброта не от глупости, а от великодушного сердца. Свою взбалмошную сестру Лиса баловала, потому что та росла без матери, и старалась дать ей то, чего сама была лишена. Как умела, конечно, но кто он такой, чтобы осуждать молодую девушку?
Ли-и-иса… Даже сейчас, когда мерзко и больно, стоит подумать о ней — и становится легче. Лиса? Артур покачал головой. Как быстро все изменилось. И отчего?
Он разберется с этим позже. Как и с Марией, которая, несомненно, покинет его дом. Сначала — Том.
Артур вошел в кабинет и положил на стол мокрые прутья. Том ждал, усевшись на стуле, но вскочил, как только увидел отца, и в ужасе уставился на розги. Его глаза заблестели, кулаки сжались. Глубоко вздохнув, он хотел что-то сказать, но Артур не позволил.
— Прежде чем ты выкрикнешь очередную глупость, ты меня выслушаешь, — жестко произнес он и указал на стул. — Сядь.
Артур устроился напротив сына и хмуро на него посмотрел. Том обеими руками вцепился в сидение и, кажется, даже дрожал. Жаль, что от страха перед наказанием, а не от понимания того, что натворил.
— Василиса — княжна Орлова. Их дача находится по соседству с нашей. В тот день, когда ты с ней познакомился, у нее случилась беда.
— Она плакала, — пробормотал Том. — У нее пропала сестра.
— Верно. А еще я должен был отправить Василису в одно страшное место, где, вероятно, она очень скоро умерла бы.
— За что? — вскинулся Том. — Разве она преступница?
— Нет. У нее внезапно проснулась магическая сила, с которой она не в силах совладать. Таких людей изолируют, чтобы они никому не могли причинить вред. Однако тебе Василиса понравилась, и ты просил меня о том, чтобы она осталась в нашем доме. Так?
— И Тео тоже…
— Мы говорим сейчас о тебе.
— Да, я просил.
— И я взял на себя ответственность за ее магию. Мне пришлось связать ее сильными узами, чтобы она могла жить с нами. Василиса хоть раз обидела тебя?
— Нет…
— Наказала? Пожаловалась мне на твое поведение? Заставила делать то, что ты не хотел? Придиралась?
— Нет.
Артур не повышал голос, но Том ерзал на стуле, и то бледнел, то краснел. Он старался не смотреть на стол и не осмеливался поднять взгляд на отца.
— А теперь позволь мне напомнить, что Василиса — не прислуга, а княжна по праву рождения. Ты уже должен понимать, что это означает.
— Ей стыдно быть прислугой?
— Ей — ни капли. Она очень добра к вам с сестрой, но не ради того, чтобы жить здесь. Наверное, в семь лет это сложно понять, но она вас полюбила. Однако мне стыдно, что я воспользовался ее положением. И я женился на ней, чтобы дать ей то, что она заслуживает — имя и статус в обществе.
Сколько можно врать самому себе? Беременность Василисы — лишь повод. Он в любом случае сделал бы ей предложение, только позже. Айри не подтолкнула их друг к другу, а развела. Артур не выносил, когда им манипулируют. Но оставлять Василису в прислугах было бы жестоко, осенью они все равно вернулись бы в столицу мужем и женой. Так что он сказал сыну правду, только умолчал о причине, ускорившей свадьбу.
— Я говорил уже, повторю и сейчас. Место твоей матери никто не займет. Это невозможно, мама у каждого только одна. Только ты не веришь моим словам, верно, Томас?
— Я… верю. — Он сглотнул и еще крепче вцепился в сидение.
— Это ложь, — спокойно возразил Артур. — Иначе ты не был бы настроен против Василисы. За что ты приговорил ее к смерти?
— Я не приговаривал! — Том дернулся, отчаянно всхлипнул и беспомощно посмотрел на отца.
— Да? — Артур приподнял бровь. — А что должно было произойти? Если бы меня не оказалось рядом, Василиса могла сломать шею, упав с лестницы. А если бы первой стала спускаться Теона? Или я? Любой другой человек?
У Тома задрожали губы, и он расплакался.
— Ты все время плачешь, когда до тебя доходит, к чему приводят твои шалости. Сколько можно, Том? — устало спросил Артур. — Или тебе просто жалко себя? Или того, что план не сработал?
Наверное, он слишком жестко разговаривает с ребенком. Ему всего семь. Проще озвучить проступок и наказать. Демоны, ему уже семь! И он так жесток к людям. Неужели он не в состоянии подумать и понять?
Том сердито вытер слезы ладошками, выпятил нижнюю губу. Точь-в-точь Василиса, когда упрямится.
— Машенька сказала, что ты отдашь нас с Тео в закрытую школу, — признался он, отчаянно краснея. — Из-за мачехи. Они все злые, даже в сказках.
Артур молчал, ожидая продолжения.
— Я подумал, если ее не будет, то мы останемся с тобой… — закончил Том уныло. — В одной книжке так было. Злая колдунья споткнулась о натянутую веревочку, упала и исчезла. А натянуть леску удобнее всего на лестнице, там столбики…
Он и теперь ничего не ответил, выжидающе глядя на сына. Или он поймет сам, или все бесполезно.
— Василиса — не злая колдунья… — прошептал Том, шмыгая носом. — И я не думал об этом, как о смерти… и о других — тоже…
— Иди ко мне, — позвал Артур.
Он усадил Тома на колени и прижал к себе, позволяя почувствовать свое одобрение. Слезы раскаяния — неплохое лекарство от глупости. Том горько плакал, осознав свою вину, но разговор еще не закончился.
— Василиса росла с мачехой, и она понимает твои сомнения. Ты очень обидел ее своим поведением, а она умоляла меня не наказывать тебя. Вчера ты пожалел маминого платья, а ей нечего было надеть на свадьбу. Теперь из-за тебя она не может ходить, и завтра мы все останемся дома. Том, пожалуйста, услышь меня. — Артур чуть отстранился от сына, чтобы видеть его лицо. — Если у тебя есть сомнения, если тебе плохо или больно, ты всегда можешь придти ко мне и рассказать обо всем, что тебя тревожит. И если ты услышал сплетни лживой и злой служанки, не надо сразу им верить, договорились?
— Папа, прости меня… — он всхлипнул и обнял отца за шею. — Да, я… договорились…
— Я буду рад, если ты хоть что-то вынесешь из этого урока, — вздохнул Артур. И добавил, хотя внутри все скрутилось в тугой и болезненный узел: — И будешь достойно себя вести во время наказания.
Несчастливый день, неправильный. Сегодня Артур хотел отвести Василису и детей в лес, к дальнему озеру. Там расцвели кувшинки. А еще там жили утки, которых можно было кормить хлебом. Все пошло кувырком. Вместо этого Василиса лежит в спальне с растяжением, Том приходит в себя после порки, Тео дуется из-за брата, а он сам пьет вино на открытой террасе второго этажа и никого не хочет видеть. Ах, да, еще они остались без кухарки, но это уже сущие мелочи. Катенька обещала помочь, пригласить из деревни порядочную и работящую женщину.
