Она отвечала на вопросы односложно и просто, и вскоре Райли кивнул, откладывая блокнот.
– Теперь нам предстоит не очень приятная часть, – негромко сказал он. – Встань, пожалуйста.
– Зачем? Что ты будешь делать?
– Поскольку вы жили с Лорейн в одной комнате, есть шанс, что тебя могли задействовать в убийстве. Понимаешь?
Внутри Киры всё сжалось.
– Я… я же ничего не делала!
– Ты могла находиться под влиянием другого сильного мага, а потом даже не вспомнить этого, если бы он тебе приказал, – спокойно сказал Райли. – На это способны очень немногие, но увы, это явление существует, и мы должны тебя проверить. Встань, расслабься и смотри прямо перед собой.
Кира молча встала, и Райли тут же оказался перед ней. Его негромкий голос произнёс слова формулы, и белая руна зависла в воздухе между ними.
– Не отрывай взгляда от руны, – услышала она.
Её голова немного закружилась, и она почувствовала, как руна увеличивает своё сияние, ослепляя… обжигая. Кира покачнулась, и всё исчезло.
– Никаких следов чужого влияния, – кивнул Райли, пододвигая ей кресло. – Всё хорошо, Кира.
– То есть я могла ходить на лекции… говорить с вами… и быть под чьим-то влиянием?
– Нет, конечно, – улыбнулся Райли. – Во-первых, ты бы это почувствовала. А во-вторых, маг, находящийся под чужой волей, выглядит очень… специфически. Уверяю тебя, мы бы догадались.
– У вас ещё есть ко мне вопросы?
– Пока нет. Вещи Лорейн уберут из вашей комнаты к завтрашнему утру. Ты, наверное, хочешь переехать?
Кира подумала. Переехать из прежней спальни было бы здорово: не вспоминать труп Лорейн, силуэт профессора на окне, собственное колотящееся сердце. Но что, если об её связи с профессором узнает убийца и захочет вонзить кинжал уже в неё, Киру? И что, если новая соседка попадётся под руку?
– Да, – медленно сказала она. – В отдельную комнату, если можно. Мне… тяжело без Лорейн.
Которую убили во время ритуала кинжалом профессора Деннета.
Кто-то очень хотел подставить профессора. Кто?
– Мне нужно допросить Деннета, – произнёс Райли, вставая. – Простите, милорд, но я настаиваю.
Милорд Антейн покачал головой.
– Я сам поговорю с Дуайтом. Это не обсуждается.
Кира переводила взгляд с одного мага на другого. Между ними что-то происходило.
– У него был контракт с погибшей девушкой. Он один из подозреваемых, и он только что покинул пределы Академии с неизвестной целью! Он вообще вернётся? Мы должны были установить слежку за ним давным-давно! – Райли вскочил. – Какого чёрта вы вообще позволили ему заключить контракт? Что он с ней делал, я хотел бы знать?
– Требовал от неё сексуальных услуг во время ритуалов, как я понимаю.
Произнесённые спокойным голосом ректора, эти слова звучали чуждо, как что-то потустороннее.
– Каких ритуалов? Чего он хотел?
– Чего ещё может хотеть человек с тяжелейшей амнезией, потерявший всё? – устало и грустно сказал ректор. – То, чего он никогда не сможет вернуть.
Смог, подумала Кира. Профессор смог возвратить крошечный кусочек памяти именно сегодня. Но она никому этого не скажет. Как не расскажет и о страстной, развратной сцене на полу с горячим воском на её животе и его ртом между её ног.
Или о том, что под нежной шёлковой мантией она всё ещё была совершенно голой. Интересно, профессора возбуждала её доступность? Хотел бы он видеть её такой на своих занятиях? Оставлять после лекций?
Её щеки запылали от этих мыслей, и она потупилась, переводя взгляд в окно.
Райли посмотрел на неё.
– Кире не стоит это слушать, – произнёс он. – Я разберусь с Деннетом сам.
– Дуайт – мой друг, и ты к нему не подойдёшь.
На лице Райли отобразилось выражение совершенного шока.
– Ваш друг? Он?! Мы говорим об одном и том же маге?
– Мой друг, – повторил ректор. – И лучший преподаватель боевой магии из всех, кого я знал. Которого Академия могла потерять этой весной, когда он чуть не погиб от воспаления лёгких. И новых рисков для него я не допущу.
– Это не риск. Это всего лишь допрос.
– Райли, тебе запрещено к нему приближаться ради твоей же пользы, и ты это знаешь. Хочешь, чтобы я поговорил с главой Протектората?
Кира моргнула. Что за запрет? Почему Райли нельзя было приближаться к профессору Деннету?
– Со своим отцом я поговорю сам, – уронил Райли. – Кира, ты свободна. Съездим поедим? Твоя комната всё равно будет готова только к вечеру.
– Я хотела переодеться… – нерешительно начала Кира.
Райли покачал головой.
– Возможное место преступления. Извини. Твои вещи перенесут в новое жильё.
А это значило, что ходить в пикантном наряде ей придётся до вечера. Последний подарок профессора Деннета перед отъездом.
Кира вздохнула. И вздрогнула, нашарив деньги в кармане мантии.
– Мне нужно купить телефон, – сказала она вслух. – Давно хотела. И заехать в магазин за… новой одеждой.
– Я тебя отвезу. Идём.
– Когда точно она погибла? – вдруг спросил мэтр Антейн. – Вы уверены, что это было позапрошлой ночью?
– Совершенно, – кивнул Райли. – У вас появились какие-то догадки? Мысли?
Лорд-ректор медленно покачал головой.
– Нет. Я просто… в тот вечер я… нет. Неважно. Хорошего вам дня.
Выходя из кабинета, Райли взял её за руку, и, оборачиваясь к лорду-ректору, Кира увидела очень странное выражение на его лице. Словно он тоже что-то забыл, и изо всех сил пытался это вспомнить.
В машине Райли молчал. Кира украдкой поглядывала на его профиль. В приюте, где она росла, таких мальчишек не было. Красивых, сильных, уверенных в себе, душевно щедрых, готовых её защитить.
Они росли совсем другими. Одинокими, озлобленными, забитыми, грустными. Тёмный Лорд тоже вырос в приюте, вспомнила Кира. Интересно, если бы его мать была прекрасной аристократкой из древнего рода, верного традициям, а отец был главой Протектората, как родители Райли, стал бы он вообще Тёмным Лордом?
Она глянула на новенький телефон, лежащий наверху бумажного пакета. Перед выходом из Академии она всё-таки заскочила в туалет и переоделась, а в пакете теперь лежала её мантия.
Профессор Деннет будет ждать фотографий. Что ж, он их получит.
– Уверена, что не хочешь сначала поесть? – заметил Райли, останавливаясь у неприметного бутика. Почти раздетые манекены чернели в витринах, рекламируя нежно-персиковые и вишнёвые трусики, пояса, корсеты… Кира невольно затаила дыхание, разглядывая тёмно-вишнёвые кружева.
