– Наденьте на меня ошейник, – хрипло прошептала она. – И кандалы… натяните их туже. Я хочу, чтобы они меня обездвижили, хочу, чтобы мои мышцы снова натянулись. Хочу чувствовать каждое прикосновение… хочу обмирать от желания закинуть ноги вам на плечи, чтобы ваш язык погрузился в меня, и изнывать от невозможности это сделать.
Кира застонала, чувствуя, как возбуждается от своих слов. Как и впрямь хочет, чтобы его или её руки взялись за неё между ног и довели её до нужной точки…
… И почувствовала, как на ней застёгивается ошейник. Широкая полоса мягкой кожи, утыканной снаружи серебряными заклёпками, обхватила её горло мягко и властно.
Она и впрямь принадлежала ему.
– Этого, – коснулся её уха холодный шёпот, – вы хотели?
– Да, – вылетело у неё.
– И не передумаете?
– Никогда, – прошептала она. – Я ваша.
В следующий момент она наконец-то почувствовала его пальцы у себя между ног, и, застонав, качнула бёдрами, насаживаясь на тонкие умелые подушечки, столько раз уже разжигавшие звёзды у неё перед глазами.
Он дважды довёл её до вершины наслаждения перед тем, как убрал руку. Кира тихо застонала, выдыхая – и едва почувствовала, как её руки и ноги снова становятся свободны.
Она закрыла глаза, всё ещё обмирая от прошедшего и ощущая слабость во всём теле.
– Вы совершенно не заботитесь о… собственном удовольствии, – прошептала она, попытавшись на ощупь коснуться его непослушной рукой.
Прошуршала мантия, и он обнял её и лёг рядом, скользнув рукой по её ошейнику.
– Глупая девочка. Дарить удовольствие может быть так же приятно. Но сегодня я не позволю вам сравнить.
– А что вы мне позволите? – прошептала Кира, плотнее прижимаясь к нему.
– Быть со мной в самый интимный момент моей жизни, например.
Она открыла глаза, и её вспыхнувший интересом взгляд встретился со спокойным взглядом профессора.
– Когда вы обретёте всю память, – прошептала она. – Целиком. Но ведь вы узнаете что-то важное ещё раньше, правда? Например, при каких обстоятельствах вы её потеряли. Расскажете мне, когда узнаете?
– Мы узнаем это вместе, если вы помните, – мягко сказал он. – Как я могу что-то скрыть от вас, когда вы каждый раз там, со мной, в моих воспоминаниях?
– А если вы поймете что-то, что не пойму я?
– Я доверяю вам, – просто сказал он.
– Бесконечно? – набралась наглости Кира.
Профессор вздохнул.
– Ну, я не настолько идиот, чтобы сообщать вам что-то, что заставило бы вас вызвать Протекторов или лишило бы меня вашего расположения навсегда. Но, право, я не вижу причин скрывать что-то от вас. Да и что я могу понять, что не поймёте вы? Вы умная барышня, мисс Риаз. И схватываете на лету.
Кира улыбнулась ему.
– И вам это нравится больше, чем мои ноги?
– Ммм. Вы ставите передо мной непростую задачу.
Он помолчал.
– Что бы я ни узнал о Рональде Вейере, я не думаю, что это встанет между нами таким же непреодолимым барьером, как ваша девственность. – Кира не удержалась от смеха. – Разве что я чего-то о себе не знаю?
Теперь засмеялись они оба.
Профессор встал, на миг сжав её грудь, и ошейник тут же исчез в складках его мантии.
– Уже уходите? – с сожалением произнесла Кира, глядя, как он подходит к двери.
– Приковать вас снова? – осведомился профессор, берясь за ручку. – Только попросите.
– Нет, – тихо сказала она. – Просто возвращайтесь.
Он кивнул, и в его взгляде, устремлённом на неё, что-то мелькнуло. Нежность?
– Я вернусь.
… Он не вернётся, безнадёжно подумала Кира, возвращаясь в настоящее. Она взглянула на дверь: всё выглядело так, словно профессор только что закрыл её за собой.
Не вернётся. Но ей предстояла новая жизнь. Новый день.
День, что вот-вот должен был начаться.
И, что бы он ни понял этой ночью, это предстоит понять и ей. Когда-нибудь.
Но сейчас… Кира нырнула под одеяло.
– Сладких снов, профессор Деннет, – прошептала она. – Я хочу вам присниться.
И закрыла глаза.
Конец первой книги.
Вторая книга: «Ученица Тёмного Лорда».
