– Куда направляешься? – спросил Карл.
– Мид, штат Огайо, – ответил Эрвин. – Слыхали когда-нибудь?
– Мы сами… – начала Сэнди.
– Конечно, – перебил Карл. – Если не ошибаюсь, там бумажная фабрика. – Он достал сигару изо рта и посмотрел на женщину. – Вообще-то мы даже будем там проездом, да, детка?
Это явно знак, думал Карл, – то, что они подобрали среди водяных крыс такого красавца, который едет прямиком в Мид.
– Ага, – сказала она. Движение снова поползло. Задержка приключилась из-за несчастного случая в Огайо – две машины всмятку и рассыпанное по асфальту стекло. Скорая включила сирену и встала перед ними, едва избежав столкновения. Полицейский засвистел, поднял руку, чтобы Сэнди остановилась.
– Господи Иисусе, осторожней, – сказал Карл, заерзав на сиденье.
– Сам хочешь за руль? – огрызнулась Сэнди, с силой ударив по тормозам. Они простояли еще несколько минут, пока человек в спецовке торопливо подметал стекло. Сэнди поправила зеркало заднего вида, еще раз бросила взгляд на парня. Как она радовалась, что успела этим утром помыться. Будет для него чистой и приятной. Сунувшись за новой пачкой сигарет в сумочку, задела рукой пистолет. Глядя, как заканчивают уборку на дороге, фантазировала, как убивает Карла и сбегает с парнем. Он наверняка младше ее всего лет на шесть, в крайнем случае семь. У нее наверняка бы получилось. Может, даже и дети заведутся. Потом она закрыла сумочку и начала разворачивать «Салем». Конечно, ничего она не сделает, но мысли грели душу.
– Как тебя зовут, милый? – спросила она парня, когда полицейский разрешил ехать.
Эрвин позволил себе выдохнуть с облегчением. Он уже не сомневался, что из-за женщины их остановят. Снова взглянул на нее. Тощая, как оглобля, и какая-то грязная с виду. На лице слишком много макияжа, а зубы – в темно-желтых пятнах от многолетнего курения и несоблюдения гигиены. С переднего сиденья так и разило потом, и он решил, что им обоим не мешало бы помыться.
– Билли Бернс, – ответил он. Так звали продавца удобрений.
– Хорошее имя, – сказала она. – Ты откуда?
– Теннесси.
– А зачем тебе в Мид? – спросил Карл.
– Да просто заехать, вот и все.
– У тебя там семья?
– Нет, – сказал Эрвин. – Но когда-то давно я там жил.
– Городок вряд ли сильно изменился, – сказал Карл. – Такие в основном никогда не меняются.
– А вы где живете? – спросил Эрвин.
– Мы из Форт-Уэйна. Были в отпуске во Флориде. Любим знакомиться с новыми людьми, да, милая?
– Еще бы, – кивнула Сэнди.
Проезжая знак, обозначающий границу округа Росс, Карл взглянул на часы. Наверное, стоило бы остановиться пораньше, но он знал поблизости безопасное место, куда можно отвезти мальчишку. Наткнулся на него прошлой зимой, во время своих разъездов. Мид уже был всего в десяти милях езды, время – за шесть. Это значило, у них осталось самое большее часа полтора хорошего освещения. Карл никогда не нарушал свои золотые правила, но уже принял для себя решение. Сегодня он убьет человека в Огайо. Блядь, если получится, на фиг вообще такое правило! Может, это и означает встреча с парнем – а может, и нет. Времени на размышления не было. Карл повозился на сиденье и сказал:
– Билли, мочевой пузырь у меня уже не тот, что прежде. Мы притормозим, чтобы я отлил, ладно?
– Да, конечно. Хозяин – барин.
– Впереди справа будет дорога, – сказал Карл Сэнди.
– Далеко? – спросила Сэнди.
– Где-то миля.
Эрвин чуть придвинулся вперед, выглянул из-за головы Карла в лобовое стекло. Он не видел никаких признаков дороги, и показалось немного странным, что этот человек про нее знает, если сам не отсюда. Может, по карте увидел, успокоил себя парень. Снова откинулся на сиденье и смотрел на пейзажи за окном. Не считая того, что холмы стали меньше и круглее, выглядело все как в Западной Виргинии. Он гадал, нашли уже тело Тигардина или нет.
Сэнди свернула с шоссе 35 на дорогу из грунта и гравия. Проехала мимо большой фермы на углу. Где-то еще через милю замедлилась и спросила Карла:
– Здесь?
– Нет, дальше, – ответил он.
Эрвин выпрямился и огляделся. После той фермы они не проехали ни одного дома. «Люгер» давил на пах, и он его поправил.
– Вот хорошее местечко, – наконец сказал Карл и показал на слабозаметные остатки дороги, которая вела к полуразвалившемуся дому. Было очевидно: это место пустует уже много лет. Несколько окон выбиты, а крыльцо с одной стороны завалилось. Входная дверь стояла нараспашку, перекосившись на одной петле. Через дорогу – кукурузное поле, с завядшими и желтыми от жаркой засушливой погоды стеблями. Как только Сэнди заглушила двигатель, Карл открыл бардачок. Достал дорогую на вид камеру, показал Эрвину.
– Спорим, ты бы никогда не догадался, что я фотограф? – спросил он. Эрвин пожал плечами.
– Наверно, нет. – Он слышал гудение насекомых в сухих сорняках. Тысяч насекомых.
– Но слушай, я тебе не из придурков, которые фоткают всякую фигню для газет, да, Сэнди?
– Нет, – подтвердила она, глядя на Эрвина, – Карл не такой. Карл очень хорош.
– Слышал когда-нибудь про Микеланджело и Леонардо?.. Ох блин, забыл, как его по фамилии. Ну ты понял, про кого я?
– Да, вроде да, – Эрвин припомнил, как Ленора показывала ему в книжке картину под названием «Мона Лиза». Спрашивала, как ему кажется: похожа она на бледную женщину на картине или нет, и теперь он радовался, что ответил: нет, ты намного красивее.
– Ну, мне нравится думать: вот когда-нибудь люди посмотрят на мои фотографии и скажут, что они не хуже, чем вещи этих ребят. Мои фотографии, Билли, – настоящее искусство, как в музее. Был когда-нибудь в музее?
– Нет, – сказал Эрвин. – Не сказать, чтобы был.
– Ну, может, когда-нибудь сходишь. Так что скажешь?
– Про что? – спросил Эрвин.
– Может, выйдем и я поснимаю тебя с Сэнди?
– Нет, мистер, спасибо. День был долгий, так что я бы лучше ехал. Просто хочу добраться до Мида.
– Ой, ладно тебе, сынок, делов-то на пару минут. Что скажешь? А если она для тебя разденется?
Эрвин взялся за ручку дверцы.
– Ничего страшного, – сказал он. – Я и пешком по шоссе дотопаю. А вы оставайтесь, фотографируйте сколько хотите.
– Так, стоять, чтоб тебя, – забеспокоился Карл. – Я не хотел тебя расстраивать. Но, блин, за спрос же не бьют? – Он положил камеру на сиденье и вздохнул. – Ладно, дай мне поссать, и мы свалим отсюда.
Карл вытащил грузное тело из машины, подошел к багажнику. Сэнди достала сигарету из пачки. Эрвин бросил на нее взгляд и заметил, как дрожат у нее руки, пока она несколько раз пыталась зажечь спичку. Вдруг его, будто нож, пронзило нутряное чувство, для которого парень и названия-то не мог подобрать. Он уже вынимал «Люгер» из-за ремня рабочих брюк, но услышал, как Карл говорит:
