И, только поймав любопытный взгляд Малахии, она поняла, что молчание затянулось. Надя никогда не отличалась задумчивостью.
– Нет, – тихо ответила она. – Меня больше беспокоит то, что я не подхожу тем, кого считаю своей семьей.
На мгновение в его глазах мелькнуло замешательство, но затем в них вспыхнул огонек раздражающего самодовольства.
– Потому что я наконец-то убедил тебя в своей правоте? – с притворной невинностью спросил он.
– Да ты и на каплю не прав, – парировала она.
Дело было не в том, что Малахия прав, а она ошибалась. А в том, что он указал ей на нестыковки, которые Надя не могла объяснить. К тому же у нее никак не укладывалось в голове то, что она видела в Транавии.
Одарив Малахию ослепительной улыбкой, Надя засунула руки в карманы пальто.
– Мне хочется знать, что же такого я натворил, что от меня так легко отказались родители, – наконец прошептал он.
Сердце Нади сжалось.
– Я думала, что транавийцы считают за честь, когда их принимают в ряды Стервятников.
– Так и есть. Но… – Он покачал головой.
Сколько пройдет времени, прежде чем из этих отрывистых разговоров сплетется очередная паутина лжи? Сколько еще она ему простит, прежде чем пожалеет об этом? Что он такого сделал, о чем не хочет говорить ей? И интересно, знала ли об этом Марженя? Скрывала ли богиня это от нее? Надя все еще не понимала, почему оказалась во тьме. Ведь она хотела помочь.
Да, она получила от Маржени новые указания. И теперь знала точное место, куда ей необходимо добраться. Да и инстинкты вели ее туда. Но при этом Марженя говорила так, будто хотела, чтобы Надя сделала нечто большее.
Возможно, ей так казалось, потому что, проведя какое-то время в Транавии, а затем в темном логове чудовища, она усомнилась в намерениях Маржени. Но когда она лишилась возможности общаться с богами – лишилась всего, – это что-то изменило в ней. Надя не могла вновь потерять это. Не могла лишиться общения с богами. Ведь тогда она станет совершенно бесполезной. Но, ох, она так злилась на Марженю. И если план богини не сработает, она не представляла, какие будут последствия.
– Не знаю, – наконец прервал молчание Малахия. – Мне не нравятся эти леса.
– Ты не знаешь чего-то? Это невероятно!
– Я сейчас столкну тебя в эту реку.
– Но я не умею плавать!
– Какая жалость. Значит, ты умрешь.
Внезапно он напрягся и уставился на деревья.
– Надя? – пробормотал он с остекленевшим взглядом.
От его тона у нее на шее волосы встали дыбом.
– Когда мы должны достигнуть Тачилвника? – спросил Малахия.
– Примерно через неделю. Мы сейчас намного южнее, – ответила Надя, но в ответ раздалось лишь задумчивое хмыканье. – Но через этот лес могут пройти только те, кто наделен божественными силами. В Транавии озера, а у нас – леса.
Он никак не отреагировал на ее слова, продолжая всматриваться в просветы между деревьями. Хотя едва перевалило за полдень, они так углубились в лес, что сквозь ветви проникали лишь редкие лучи. А поскольку всю страну окутали морозы, все вокруг казалось еще более мрачным.
Наде отчего-то захотелось достать свои четки. Но она спрятала их в мешочек, оставив в кармане только бусину Маржени. Повертев ее в пальцах, Надя пожалела, что не может поговорить с Вецеславом.
В тело врезался пронизывающий ветер, рожденный зимними холодами. Надя медленно вытащила бусину из кармана и провела подушечкой пальца по вырезанному на ней черепу, отражающему то, чем владела ее богиня. Смерть. Чары. Зима.
Зима!
Пелагея говорила, что обрушившееся на Транавию возмездие не столь заметно и что зима лишь часть этого. Но зима выжимала последние соки и из Калязина. Так что скрывала Марженя?
– За нами наблюдают, – еле слышно произнес Малахия, а затем потянулся за своим кинжалом и книгой заклинаний.
– Оставайся магом крови, а не Стервятником, – напомнила Надя.
Он закатил глаза, которые пока оставались ясными.
– Вряд ли тварям, обитающим в этом лесу, понравится наше вторжение.
Надя тоже чувствовала, как что-то древнее и злое наблюдало за ними из тени.
И ей еще сильнее захотелось поговорить с Вецеславом. Если это леший, то их ожидают большие проблемы. Хранители лесов не отличались дружелюбностью.
Малахия вздрогнул. А затем медленно спрятал кинжал в ножны и пристегнул к поясу книгу заклинаний.
– Не стоит привлекать излишнего внимания. Если он лишь наблюдает за нами, не станем ему мешать, – сказала она. – Да и лучше держаться от них подальше. Кроме того, разве они не должны слушаться короля чудовищ?
Вот только она чувствовала взгляд на себе.
Когда русалки напали на корабль, Надя решила, что именно магия Малахии отпугнула их.
Но что, если эта магия принадлежала ей?
Подождав, пока их догонят Рашид и Париджахан, они отправились дальше. Но вскоре Малахия вновь ушел вперед. В этот раз Надя не стала его догонять, а пристроилась рядом с аколийкой.
– Я не стану допытываться, что вы так бурно обсуждали с Малахией, – сказала Надя, почувствовав, как напряглась Париджахан. – Главное, не забывай, что я всегда готова тебя выслушать.
– Не забивай голову. Просто Малахия оправдывает свое прозвище «нервный парнишка».
Надя подняла бровь, но Париджахан лишь одарила ее улыбкой.
– К тому же мне не хочется обременять тебя моими проблемами, пока ты не разберешься со своими, – добавила она.
Наде не хотелось, чтобы ее берегли лишь потому, что она пыталась разобраться со своими трудностями. Ей не хотелось, чтобы Париджахан справлялась со всем в одиночку только потому, что жизнь Нади летит под откос.
Она уже открыла рот, чтобы озвучить это, как на нее обрушилось ощущение незнакомой магии. И в ее привкусе чувствовалось что-то божественное, отчего перехватило дыхание. Впереди что-то громыхнуло, а затем послышались звуки сражения. Обменявшись взглядами с Париджахан и Рашидом, они кинулись в сторону шума.
Через мгновение они наткнулись на Малахию, который прижимал к земле высокую темноволосую девушку. И только Надя собралась спросить, кто это, как кто-то потянулся к ее руке. Она инстинктивно дала отпор.
Дала пощечину королю Транавии. Он тут же вскинул руки и, сыпля проклятиями, отскочил назад.
Удивление сменилось облегчением.
– Серефин?
Он прикрыл глаза и провел рукой по ее волосам, а затем перевел взгляд на Малахию и девушку, находившихся у Нади за спиной. Она повернулась в ту же сторону и, выхватив ворьен, сжала его в руке.
– Кто ты, towy wilockna? – прошипел Малахия. – И что эти зубы делают у тебя на шее?
