Генерал ушел, а герцог пошел дальше за лакеем. И вот Канди оказался в гостиной и остался ждать графа. Слава богу, Анри Терри не сильно задержался. Но как только оказался в комнате, так смерил Ланса довольно настороженным взглядом, а потом развел руками и проговорил:
-- Вот так иметь дочь! А у меня их три. Если не слезы и обмороки, то словесные препирательства, или вот… категоричное неповиновение. Извините, герцог. И за то, что вам пришлось увидеть, и за мою несдержанность…
-- Мне все понятно, граф. Не стоит извиняться. И, как и сказал генералу, не намерен никому ничего рассказывать.
-- Это хорошо. Тем более… вы же, насколько понял из депеши от императора, совсем скоро породнитесь с нашим родом.
-- Так вам уже доставили письмо…
-- Прямо перед визитом господина Паулса. Не успели переварить одно событие, как на нас обрушилось… о, извините.
-- Ничего. Я вас понимаю.
-- Так зачем вы сейчас пожаловали, Канди? Вроде бы в письме все четко было расписано?
-- Как же?! А мое-то предложение руки и сердца?! А фамильный перстень?..
-- Ах, да. Извините. Это я в себя еще, наверное, не пришел после сцены, устроенной Лавинией.
-- Н-да… Кстати, а где она сейчас? Я видел, как кинулась вон из дома…
-- А?.. Нет. Успел перехватить. Бросилась ловить извозчика, чтобы ехать к тетушке. Представляете? К этой старой интриганке собралась! На извозчике… да! В город на побережье!.. Что в двух днях пути отсюда!.. Ох, эта девочка меня доведет…
-- А может, ей подошел бы жених… моложе? -- как только вырвался у него этот вопрос, Канди не представлял.
-- Не уверен. У меня уже пять предложений брака для младшей дочери со вчерашнего вечера, и все от молодых людей. Хм, должен уточнить, что от их семейств, конечно же. И возможно вы многих из них даже знаете… Так вот, Лави имеет такой характер… она многими крутит и вертит… понимаете? Я же хотел, чтобы рядом с ней был человек, способный оказывать на дочь благотворное влияние. Впрочем, что это я вам голову морочу?..
-- И все же. Лавиния у вас как искорка, как…
-- Но что это вы так беспокоитесь за эту малолетнюю бунтарку? Ах, да! Вы же почти нам родственник теперь… И я вспомнил, по какому случаю явились!.. Так мне позвать жену и Генриетту?
-- В смысле?.. – что-то Ланс мыслями куда-то унесся, а переход графа к его визиту получился очень резкий.
-- Вы что-то говорили про фамильный перстень…
-- Да. Точно. Намерен сделать Генриетте Терри официальное предложение. И одеть на палец фамильное кольцо.
-- Прекрасно! Сейчас ее позову. Надеюсь, у вас-то все пройдет без срыва, -- граф Терри вымученно улыбнулся, а у герцога от его слов отчего-то похолодело в груди.
И вот в гостиную вплыли женщины. Графиня вошла первой, а за ней и старшая дочь. Обе двигались грациозно, оттого и казалось, что они плыли подобно лебедям по озерной глади. Вот только мать смотрела на герцога заинтересовано, а дочь не отрывала глаз от пола. И как было делать предложение, если девушка так себя вела? А что, если она тоже не желала замуж? Лансу эта мысль пришла в голову только что, когда рассмотрел мертвенную бледность Генриетты и ее дрожащие губы и тонкие пальчики, которыми теребила складки юбки. В принципе, Бледность, как Бледность…
С чего же он так подумал? Все из-за поступка Рыжика? Герцог ранее не мог даже предположить подобное. Разве, каждая девушка не мечтает стать герцогиней? А про него самого вообще и говорить нечего – всегда стоило большого труда не дать себя затянуть в брачные отношения. А пытались, многократно! От того и обратил в итоге взгляд на хорошеньких молодых вдов, раз так было много безопаснее не угодить под венец. Разве же возможно иметь отношения в их время с молоденькой леди? Это же нарушение устоев! Да тебя вмиг окрутят с ней, даже если в чем заподозрят, не то что… И вообще, если сочтут, что скомпрометировал, то держись. Или принудят опять же к женитьбе, или заимеешь репутацию распутника на всю оставшуюся жизнь. А тут Веснушка совершила такое!..
И теперь Ланс иными глазами взглянул на Генриетту Терри. Нет, она была другой – очень отличалась от младшей сестрицы. Казалось, что в ней дух едва теплился. И все же, вдруг бы сейчас ему отказала? Но почти сразу за этой мыслью вспомнил, что его просватал не кто иной, а император. Значит, не посмела бы. Хотя, а может, оно было бы и к лучшему? И вот в таких раздумьях, Ланс встал напротив дам и вручил им по букету цветов. Правда, Генриетте достались цветы немного потрепанные. Все от того, что леди Несносность в сердцах хлестнула им Канди. А далее герцог запустил руку во внутренний карман мундира, достал перстень, медленно с неохотой, но начал опускаться на одно колено и… вот только первой пола достигла Генриетта Терри. Да, так вышло, что девушка упала в обморок.
А никто такого не ожидал. Потому и не успели поймать. Генри же упала, как подкошенная и серьезно ударилась головой. Графиня, естественно, закричала. Граф кинулся к дочери. Но они почти одновременно с Канди склонились над неподвижной девушкой. Отец хотел поднять дочь на руки, но Ланс его опередил.
-- Куда нести?
-- Я покажу. К ней в комнату.
-- Ах, Анри! – графиня тоже побледнела, и супруг был вынужден поддержать ее. – Что же это делается?..
-- Сюда несите, герцог, -- указывал ему все же дорогу граф. – По лестнице… второй этаж… самая дальняя дверь справа. Нет, не туда! Там у нас Лави сидит под арестом. Вам дальше надо пройти.
-- Понял. И послать бы за врачом…
-- Уже… я успел дать распоряжение слуге.
-- Как же так вышло-то?! – чуть ни стонала графиня, виснущая на локте мужа. – Что за день сегодня такой?!
А Ланс нес на руках свою нареченную и отмечал, что с таким же успехом мог бы тащить, кого угодно другого и даже некий неодушевленный предмет, потому что не ощущал при этом… НИЧЕГО! И вовсе не из-за того, что Генриетта была худышкой, а оттого, что хорошо помнил, как в нем бурлила кровь, когда сегодня днем держал за талию Веснушку, помогая оказаться в седле, а потом и снимая девушку со своего коня. Вот же, дьявол!
-- Вот ее комната! – ожила, наконец, графиня. – Заносите аккуратно, не заденьте ею дверной проем… сюда, на кровать опустите…
-- Я, кажется, сделал все, что мог, -- отошел Ланс подальше, давая проход родителям, как только избавился от своей ноши. – Мне лучше удалиться.
-- Да… до свидания… извините, что так все вышло, -- начала заламывать руки графиня.
-- Думаю, все образуется, герцог, -- сказал свое слово граф. – Наверное, и правда, сегодня какой-то особенно трудный день выдался для нашего семейства. Уверен, что завтра уже вы сможете снова…
-- Не стоит торопиться! – поспешил с ответом Ланс. – Генриетте надо прийти в себя, набраться сил… А как она почувствует себя совсем бодрой, так дайте, прошу, мне об этом знать. У меня и на службе… дел скопилось невпроворот. Пожалуй, пока стоит ими заняться. А как получу от вас весть, так сразу же приеду.
