Намек Остаха я понял и послушно кивнул. Библиотеку я и без того непременно бы посетил. При моем-то информационном голоде! А вот как дядька мог ночевать в охраняемом здании архива… Я открыл рот, чтобы вызнать у наставника подробности, но меня окликнули.
— Олтер! — раздался громкий голос Туммы.
Я оглянулся. Темнокожий врачеватель вернулся не один. Рядом мялась парочка сопровождающих. Они подошли, и я поднялся.
— Отвезите каталку, — велел им Тумма.
Те низко поклонились и схватились за рукояти, пытаясь приподнять мое кресло. Они что, на закорках его собрались тащить?
— Погодите! — остановил их я, и те послушно встали. — Барат, покажи им, как управлять, — обратился я на дорча к охраннику.
Вскоре довольные слуги весело покатили коляску, радуясь легкому поручению.
— Теперь можно идти, Олтер? — спросил гигант.
— Можно, Тумма, — кивнул я. — Идем.
Когда мы подошли к распахнутым воротам, стоящие по бокам стражники даже не посмотрели в нашу сторону. Воины, что сидели рядом с караулкой, ни на миг не прекратили свой треп.
«Тарх за такое всем бы шею намылил, — подумал я. — Гость я, может, и почетный, но торжественной встречи не наблюдаю».
Непонятно, зачем я отсылал кресло-каталку? Для чего мучился, топал на своих двоих, для кого наряжался… На кого хотел произвести впечатление? Перед воротами никого, кроме стражников, не было. Никто меня не ждал и не встречал.
Видимо, я придал своей персоне слишком большое значение. Нафантазировал себе, что имею вес в местных раскладах. А может, такое небрежение — это тонкий расчет? Небольшое испытание? Поживем — увидим.
— Смотри, Оли, только головой не верти… — Остах зашагал со мной рядом, шепча на дорча. — У ворот разбит фруктовый сад. Видишь? Красиво? Если повернуть налево — то выйдешь к имению. У него тоже парадный вход с площади есть, но им редко пользуются. В обычные дни все ходы-выходы — через эти ворота. А если пойти направо — упремся в архив, точнее, в библиотеку.
— Нас же прямо ведут… А там что? — так же шепотом прервал я Остаха.
— Правильно. Сейчас мы сквозь сад пройдем и свернем… — он чуть подождал, и когда сопровождающий нас Тумма повернул на перекрестке садовых дорожек, выложенных бордюром и усыпанных белым песком, — направо. Ух ты, как ели-то вымахали, глянь! По плечо же мне были, — дядька покачал головой. И продолжил: — Там будет казарма и особенные дома… Для богачей и таких, как ты.
— Казарма? — не понял я.
— А! — махнул рукой Остах. — Так общее жилье для школьников называют, привыкай. Кто-то когда-то сто лет назад ляпнул языком, вот и приклеилось. Теперь уж не отклеишь.
«Общежитие», — догадался я.
Вскоре увидел само то место, ради которого я здесь и оказался. Двухэтажное строение с высокой красной черепичной кровлей, длинной колоннадой с галереей арок вдоль стены, выходящее на широкую ухоженную поляну, производило впечатление строгости и уюта одновременно. Чуть в стороне виднелось уютное небольшое здание с большой, выложенной блестящей брусчаткой площадью перед ней. Вдали, за школой, виднелись еще какие-то однотипные постройки и крытая колоннада, ведущая от них прямо к школе.
Ближе к саду прятались в зелени желтые запыленные домишки для особенных учеников, к которым принадлежал и я. Одноэтажные продолговатые здания с тремя входами в каждый — для трех хозяев-квартирантов. На поляне перед ближним домом топтались знакомые рабы с моей каталкой. Увидев Тумму, один из них побежал к лекарю. Он приблизился и торопливо прошептал что-то, вытянувшись перед гигантом на носочках.
— Я оставляю вас, — обратился Тумма. — Дом свободен. Выбирайте комнаты по сердцу и располагайтесь.
Великан слегка поклонился.
— Спасибо! — поблагодарил я.
Тумма мне понравился. Бывает такое, когда к малознакомому человеку проникаешься симпатией. Как раз тот случай. А еще Тумма помог мне встать на ноги, при этом утверждая, что почти ничего не делал. Такое не забывается!
— Отдыхай, Олтер, — ответил врачеватель. — До вечера отдыхай. На ужине ждут тебя. Отдыхай, Олтер, — повторил он. — Береги силы. Вечером нужны будут.
«Это намек? Предупреждение? — подумал я. Тумма странно говорил по-имперски, словно, начав предложение, он терял по ходу приготовленные слова. — Значит, выход в свет все же состоится. Вечером».
Тумма еще раз коротко поклонился и зашагал назад. Устало вздохнув, я уселся обратно в свое кресло-каталку. И стоило слуг гонять туда-сюда? Только сейчас я почувствовал, как дрожат мышцы ног. Темнокожий гигант определенно прав, отдохнуть нужно обязательно!
— Где жить будем, наследник? — спросил Остах.
Я посмотрел на дом перед нами. Выстроен из пористого желтого песчаника, как и многое в Атариане. Простой, с односкатной кровлей. Три отдельных входа, каждый из которых огорожен и разграничен высокой сплошной стеной вечнозеленого кустарника. У входной двери один оконный проем слева и два справа. Никакого отличия между тремя жилыми частями единого здания я не увидел.
— Мне все равно, — пожал плечами я. — Моя охрана — ваша забота, так что решай.
Трое моих спутников переглянулись, и дядька решительно двинулся в сторону ближайшего входа. Любопытные братья потянулись следом. А я откинулся назад на спинку каталки. Все-таки с точки зрения пользователя — удачная получилась модель! Надо бы непременно заглянуть в гости к колеснику, обязательно! Есть у меня пара мыслей, как нам продолжить сотрудничество.
— Эй, мальчик!.. — послышался шепот сзади, едва мои сопровождающие зашли.
Специально кто-то ждал, не иначе. Я повернул голову. Из высокого раскидистого куста отцветшей сирени выглядывала девочка моих лет. Или чуть постарше. Темные глазенки, блестящие от предвкушения и азарта. Едва заметные веснушки на загорелом лице. Волосы до плеч, заправленные в хвост. Непослушная прядь выбилась из тесьмы, метя в глаз. Лесная фея привычным жестом откинула локон назад. Одета она в обыкновенный для горожан короткий хитон, не скрывающий ободранную коленку.
Я скосил глаза на слуг — те притворились истуканами, слепыми и глухими одновременно.
— А ты что, совсем не можешь ходить, да? Бедняжка… — протянула она. — Как это тебя угораздило? А тебя как зовут? — зачастила девчонка, не покидая, впрочем, своего убежища.
— И вовсе я не бедняжка! — сам от себя не ожидая, возмутился я. — И все я умею! — запальчиво возразил ей и в доказательство поднялся с кресла.
— Ой! Я про тебя слышала: тебя Тумма лечит, правда? Так это он тебя на ноги поставил? — зачастила собеседница.
— Тумма сказал, я сам себя вылечил, а он только помог, — с гордостью ответил я. — Храбрая кровь прогнала плохую кровь!
— Ну да, Тумма так мог сказать, — кивнула девочка, отчего непослушная прядь вновь закачалась перед глазами, а ямочки на щеках заиграли. — Так как тебя зовут?
