Я представил себе писца-крючкотвора с испачканными чернилами пальцами и неохотно кивнул.
— Да не бойся ты! — рассмеялся Либурх. — Он очень странный и сам людей боится. Но что-то мне подсказывает, что тебе он понравится!
Старик мне подмигнул и легонько подтолкнул к двери.
Зайдя в библиотеку, я огляделся вокруг. Книги, свитки, карты, альбомы — на столах и стеллажах до потолка. Как же это хорошо — найти интересную книгу, забраться в потайную каморку — и читать, читать, читать!
— Уважаемый Либурх, — понизив голос, я повернулся к библиотекарю. — Я еще не шибко хорошо читаю, но очень люблю это делать. Можно иногда приходить сюда и читать в закутке, где раньше жил дядька Остах?
— Тебе — можно, Оли, — кивнул старик. — В любое время.
Хранитель знаний немного помялся, слегка нагнулся ко мне и добавил:
— Если дверь будет заперта — то дальнее окно, что у ограды, не закрывается. Твой дед с Остахом, негодники, частенько им пользовались, чтобы попасть прямиком в каморку, — и старик вновь озорно мне подмигнул.
Мы прошли через читальный зал. Выйдя через широкий проход с распахнутыми створками, старик свернул налево. Мы прошли по коридору с рядом неплотно прикрытых дверей. Оттуда слышались негромкая речь, покашливания, звуки шагов.
— Это архив? — шепотом спросил я.
— Это писари, — отмахнулся Либурх.
Он подошел к неприметной двери и толкнул ее. Когда я зашел внутрь, мне показалось, что я вновь в библиотеке, только миниатюрной. Вот только книги покоились не на стеллажах, а лежали высокими стопками — выше человеческого роста — прямо на полу. Рядом со входом размещался крепкий топчан с широким столом в изголовье. Над столом на стене висело бронзовое зеркало, тусклое и запыленное. Подойдя к столу, Либурх зашуршал свертками. Прихватив пару из них, он сунул их мне в руки.
— Поможешь старику.
— Что это? — спросил я.
— Хлеб, брынза. Овощи какие-то, — рассеянно ответил Либурх. И кивнул на дверь. — Идем, идем.
Вскоре мы подошли к эркеру с широкими окнами, свет из которых освещал гладкие ступени винтовой деревянной лесенки, ведущей вверх. Вдоль стены тянулись прочные перила. Старик взялся за поручень, тяжело вздохнул и сказал:
— Столько лет я меряю шагами эти ступени! Сорок три ступени вверх и столько же вниз! Сколько всего? — спросил вдруг Либурх.
— Восемьдесят шесть, — особо не задумываясь, ответил я.
Библиотекарь замер на ступеньке с поднятой ногой. Он покачал головой и пробормотал: «Удивительно! Никогда не встречался с подобным» — и продолжил восхождение. Я пошел следом. Поскрипывали ступени, пыхтел Либурх, я барабанил пальцами по перилам, — в сопровождении такой незатейливой музыки мы поднялись наверх и оказались на чердаке. Под крышу старик не пошел, а толкнул кособокую дверцу. В нос шибануло острой вонью, послышалось хлопанье крыльев.
— Колум! — позвал мой спутник. — Колум!
Я огляделся. На широких полках вдоль круглых стен стояли плетенные из лозы птичьи клетки. В них гулили, ворковали, распушивали перья или молча сидели, выкатив на нас оранжевые глаза-бусинки, голуби. Множество голубей и голубок.
— Мы на голубятне? — зажав нос пальцами, гнусавым голосом спросил я очевидное.
— Где же еще? Колум, где ты, несчастье мое?
— Иду, — издалека раздался кашель. — Иду, чернильная твоя душа.
Вскоре показался хозяин голубятни. Весьма колоритный старик — с огромной нечесаной бородой, со спутанными патлами на голове, в испачканной белым пометом хламиде.
— Ты мне поесть принес? — жалобным голосом начал он, но увидел меня и остановился. Подозрительно осмотрев, он уставился на свертки в моих руках. Подошел вплотную и выхватил их, а затем уселся прямо на пол. Достав снедь, голубятник жадно набросился на еду.
— Кто это? — спросил он с набитым ртом у моего спутника.
— Это наследник Олтер из гор Дорчариан.
Странный старик выпучил глаза и покраснел. Громко сглотнул застрявший в горле кусок, шумно отдышался и схватил стоящую рядом птичью поилку. Не обращая внимания на плавающий пух, выхлебал воду и спросил меня:
— Гораха знаешь?
Я отрицательно помотал головой.
— Гони его в шею, — пробурчал чудак, обращаясь к Либурху, выбирая из бороды куски сыра и хлеба. — Из гор Дорча, как же. А Гораха не знает.
— В нем и впрямь течет кровь данов дорча, Колум, — мягко возразил ему библиотекарь. — Не все же должны знать имена тамошних голубятников.
— Да? — задумался старик. — Правильная кровь — хорошая вещь. Правильная кровь — главное дело для хорошей породы.
Он с громким кряхтением поднялся и спросил меня:
— Знаешь чего-нибудь новенькое про голубей?
Я задумался. Что я могу знать о голубях такого, чего не знает этот чокнутый? Впрочем…
— В далеких жарких странах, где скудные песчаные почвы, специально строят голубиные башни… — я сделал паузу, — чтобы собирать внизу высохший ценный помет и вносить в землю для богатого урожая.
— Пагот-насмешник! — громко хлопнул в ладоши голубятник. Птицы в клетках рядом испуганно забили крыльями. — Как, говоришь, тебя зовут?
— Олтер его зовут, — взял меня за плечи библиотекарь, разворачивая к выходу. — Пойдем отсюда, Оли. А то все дерьмом провоняем.
— Сам ты дерьмо! — обиделся голубятник. — Мальчик же тебе сказал: ценный помет! Надо и мне начать собирать…
Когда мы открыли дверь, чтобы выйти, сзади раздалось жалобное:
— А вы завтра придете?
— Я зайду. А Олтеру некогда.
Хлопнула дверь, отрезав нас от этого удивительного и пугающего птичьего царства. Спускаясь, Либурх объяснил:
— Когда-то Колум был главным смотрителем за голубями, начальником всей голубиной почты Атариан! А потом загорелся идеей вывести самых быстрых голубей на свете. Стал выискивать по всей Империи лучших птиц, подсаживать к ним голубок. Все жалованье на голубей спускал. Лишился семьи, забросил службу… Сам видишь, чем закончилось.
— А здесь он что делает?
— Да что и всегда. Из жалости оставили ему самую простую работенку: посылать и принимать письма из одного дальнего уголка.
— Какого?
— Из земель Дорчариан, — невинным тоном ответил Либурх. Довольный, он захихикал себе под нос, когда я встал на месте как вкопанный.
— Знаю я этого Гораха, видел, — кивнул Остах в ответ на мой вопрос. — Гимтар его прикормил в свое время, внука в Малый круг ввел.
— Тем более! — подскочил я. — Пошлем голубя с письмом через этого Колума! Я ему понравился…
— Сиди уж! — фыркнул дядька. — Голубятня-то у Гораха знаешь где? Нет? В Новой вилле, под носом у Голоса. И работает он на Алиаса Фугга и Империю.
