Она наверняка провела в палатке с Уни много часов, так как формально не была представлена никому другому. Скорее всего, так пожелала Скерри.
Наставница откинула шкуру и держала её, чтобы Хирка могла наблюдать за улицей во время их разговора. В пределах видимости собрались четверо спутников, не хватало только Скерри. Уни указала на Грида, который стоял чуть поодаль в узком жилете, отороченном мехом, и вытряхивал снег из полого шеста. Сильные жилистые руки были обнажены.
– Гриду ещё не исполнилось и трёх сотен лет, но он выиграл много… как это называется? Турниров. Он тренируется со Скерри, они дружат. Только они принадлежат к Дрейри. Это означает, что в них…
– Течёт кровь первых… – Хирка слишком хорошо это запомнила.
– Да, правильно. Дрейри происходят от старых кровных линий. Только у них есть именные дома. Мы же, остальные – обычный народ. Умпири. Мы работаем на древние семьи. Хунгль и Тила, что стоят вон там, служат дому Модрасме.
Хирка посмотрела на Хунгля с козлиной бородкой и светловолосую Тилу. Её не было у каменного круга, она дожидалась дочь Грааля в лагере вместе с Уни.
– Не очень-то они похожи на слуг, скорее на воинов, – сказала девушка.
Наставница прикрыла улыбку ладонью.
– Мы говорим «слуги». У домов нет воинов. Нет стражей. Они не стремятся произвести впечатление. Вместо этого у них есть слуги. Потому что…
– Потому что им не нужна помощь для защиты…
Уни закивала головой.
– Хунгль немного говорит по-имландски, но не слишком хорошо, а вот… – она посмотрела на Хирку и нервно прикусила губу, – тебе придётся хорошо освоить умонийский, прежде чем предстать в верховном доме.
Путешественница сделала вид, что не слышит. От мысли, что её будут кому-то показывать, её бросило в пот даже на морозе. Уже сейчас совершенно очевидно, что она не сможет оправдать ожиданий на свой счёт.
– Они там костёр разводят? – с надеждой спросила Хирка.
– Да, я знаю, что ты замерзаешь быстрее, чем мы. Самые выносливые – это Дрейри. Им тоже бывает холодно, но…
– Они очень стараются сделать вид, что это не так?
– Ты быстро учишься.
– Быстрее, чем он? – Хирка кивнула в сторону мужчины с каплей на лбу, волосами стального цвета и каменным выражением лица, который направлялся к костру с охапкой корявых веток.
– Он квессар. Один из падших. Их было двое, но второй, как я слышала, сегодня умер. Именно поэтому их всегда должно быть двое. Чтобы один мог убить другого, если потребуется. Но большее количество с собой брать нельзя.
Хирка следила за стрелком глазами. Он положил дрова в костёр.
– Почему нельзя?
– Как бы объяснить, – задумалась Уни. – Вот возьмешь с собой больше двух мужчин, которым нечего терять, и если что-нибудь пойдёт не так, благодарить придётся только себя, верно?
Вопросы жгли Хирке язык, но служанка не дала шанса задать их.
– Падшие не принадлежат ни к одному дому, и их можно опознать по капле или по имени. Вот этого звали Колайль, но после падения его окликают Кесколайль. Кес – это приставка, которая происходит от слова «квессар», которое означает…
Внезапно перед входом в палатку возникла Скерри.
– Ты зря тратишь время, Уни. Ты научила её правильно представляться? Или названиям верховных домов?
Молодая наставница поспешно вскочила на ноги. Предводительница отослала её и опустилась на корточки у палатки. Хирка заставила себя остаться сидеть на пороге, хотя ей очень хотелось заползти внутрь. Скерри пристально смотрела на неё.
– Хунгль и Кесколайль участвовали в войне. Это значит, что они раньше уже видели таких, как ты. И они знают ваши недостатки. Но мы не можем позволить себе ждать, пока поползут слухи о том, что ты слаба. Нам придётся немедленно показать, кто ты есть на самом деле. Сейчас мы этим займёмся. Я скоро задам тебе вопрос, на который ты должна ответить одним словом – «во2роны». С этим даже ты справишься. Ты понимаешь меня?
Хирка не понимала, но всё равно кивнула.
Скерри поднялась и жестом позвала подопечную за собой. Та выбралась на улицу и тут же подумала, не вернуться ли назад за плащом, но не решилась, проследовав в итоге за провожатой к костру. Хунгль и Тира соорудили себе скамейки из снега и сидели, глядя, как разгорается пламя. Уни подбежала к огню и тоже заняла место рядом. Грид, конечно, остался стоять. Наверняка сидеть – настоящее мучение для Дрейри.
Падший устроился поодаль и отламывал сосульки от овечьей шкуры.
Скерри указывала на тут же закоченевшую девушку, обращаясь к остальным на умонийском. Хирку подташнивало. Она не знала, что происходит, ей всего лишь предстояло исполнить роль. Знать бы ещё, что это за роль…
Трупорождённая закончила и повернулась к рыжей полукровке.
– Кесколайль выпустил стрелу в твою сторону. Каков будет твой суд, Хирка, дочь Грааля, сына Рауна из дома Модрасме?
Путешественница между мирами наморщила лоб. Суд? Её просят наказать падшего? Мужчину с каплей на лбу? Видимо, да. Но ведь не за то, что он убил другого по приказу Скерри? Наверное, его обвиняют в том, что он стрелял в направлении Хирки. Как будто это могло представлять какую-нибудь опасность. Тот, кто может попасть в мишень с такого расстояния в подобную погоду… Он бы не промахнулся.
Так за что?
Скерри просила её ответить «во2роны». Какое отношение они имеют ко всему этому?
Мёртвых скармливают во2ронам.
Семьи Совета в Имланде позволяют воронам пожирать тела умерших. Неужели этот обычай Наиэль тоже принёс с собой с родины? Значит, сейчас её просят приговорить падшего к смерти. Сделать его кормом для птиц. За то, что он выполнил приказ?
Тишина вокруг костра наполнилась ожиданием. Языки огня вытягивались на ветру, как будто хотели добраться до Хирки.
Она промёрзла до костей. Ей сообщили, что сказать, но слово никак не желало появляться наружу. Дочь Грааля смотрела на мужчину, которого должна осудить, но он не встречался с ней глазами. Ни с ней, ни с кем другим. Он знал, что происходит, и тем не менее сидел и чистил шкуру, как будто ничто из этого его не касается. Волосы цвета стали. Твёрдо-серый взгляд. Неужели этот Кесколайль весь сделан из металла?
Хирка должна была что-нибудь сказать. Все смотрели на неё и ждали. Она не понимала почему, но Скерри желала услышать то слово, чтобы всё вышло так, как она задумала. Путешественница между мирами кашлянула.
– Мне говорили, что Умпири не убивают Умпири.
Хунгль собрался было отпить воды из меха, но почти всё пролил. Тила пристально посмотрела на соседа, и он взял себя в руки. Уни, казалось, вот-вот сжуёт нижнюю губу.
Скерри согнула шею, как разъярённый бык. Хирка видела, как задрожали её косички.
