Подошел Клещик.
– Бред какой-то, – сказал Нимандр. – Править должен Дюрав. Или Корлат.
– Твоя неуверенность в себе пленяет.
– И? Я должен засмеяться?
– Не знаю, мне смешно. Чего еще нужно? Пойми, все одновременно очень просто и очень сложно. В тебе течет его кровь, и ее больше, чем ты думаешь. А еще за тобой идут, хочешь ты того или нет. Взять хоть Спиннока Дюрава – отличный пример, как по мне. Твой приказ вышиб из него дух, но он все равно подчинился, даже слова поперек не сказал. Твое раздраженное нетерпение его уязвило.
– Вот именно. Какое я имел право вмешиваться? Тем более столь раздраженно и нетерпеливо.
– Напротив, эти чувства вполне оправданны. Ты понял боль Дюрава, хотя едва знал его. Тебе, наверное, невдомек, но тогда, в тронном зале, у тебя появились друзья. Глаза Корлат сияли, а Верховная жрица улыбалась. По-матерински, с гордостью и заботой. Они твои, Нимандр. – Клещик помолчал и добавил: – Мы все твои.
Нимандр был еще не готов принять это и потому сменил тему:
– Как там Ненанда?
– Идет на поправку. По-прежнему непрошибаем.
– А Чик?
Клещик пожал плечами.
– Хотелось бы сказать, что он теперь знает свое место…
– Мне бы тоже хотелось.
– Он рвет и мечет. Считает себя обманутым и оскорбленным. Боюсь, он еще доставит нам хлопот. Вечная заноза.
Нимандр вздохнул.
– Похоже, в Андаре думали так же. Потому и послали его нас разыскать.
– И провожали с плясками да улюлюканьем.
Нимандр повернулся к брату.
– Кле, я правда не уверен, что справлюсь.
– Не бойся, Нимандр. В отличие от Аномандра Рейка ты не один несешь бремя власти. Она теперь снова с нами.
– Но Аранату могла бы и вернуть.
– Аранаты давно нет. Ты, наверное, и не помнишь, какой она была раньше. Наша сестра родилась дурочкой. Телом она, может, и женщина, но сознанием – ребенок.
– Я всегда воспринимал это как… невинность.
– Что еще раз доказывает широту твоей души.
– Точнее, мое неумение разбираться в окружающих.
Немного помолчали. Нимандр поднял взгляд на шпиль.
– Там раньше сидел дракон.
– Да, Силана. Поговаривают, они были, мм… близки с Рейком.
– Интересно, куда она подевалась?
– Ты всегда можешь пробудить в себе Тиамову кровь и узнать.
– Нет уж, спасибо.
Спиннок Дюрав вышел за пределы Покрова и теперь пересекал разгромленные палаточные лагеря. Сейчас там вовсю велось строительство монастыря, и храмом временно служил военный шатер, который занимала Салинд, Верховная жрица Искупителя.
Примет ли она его?
Матерь Тьма, услышь меня. Спиннок Дюрав снова и снова вставал на место твоего сына. Даруй ему за это покой и счастье.
Помимо строителей, на Великом кургане трудились и другие – в основном паломники. Они возводили еще один курган, поменьше, где будут погребены останки человека по имени Провидомин, избранного вечно нести вахту у ног Искупителя. Воистину непостижимо, как возникают подобные образы и поверья. Нимандр взял себе на заметку отправить туда группу подданных, на случай, если понадобится помощь.
– О чем задумались, владыка?
Упоминание титула покоробило Нимандра.
– Да так, о молитвах. Насколько… чище они становятся, когда молишься не о себе, а о других. – Он повел плечами от накатившей неловкости. – Я молился за Спиннока. По крайней мере думал об этом… Ладно, Верховная жрица зачем-то хотела меня видеть. Так что я, пожалуй, пойду.
– Говорят, Аномандр Рейк любил подолгу смотреть на море, – сказал Клещик вдогонку.
– И что?
– Ничего. Я просто заметил, что ты больше любишь смотреть на сушу, в сторону Великого кургана. Искупитель тебя чем-то заинтересовал?
Нимандр не ответил, только улыбнулся и ушел внутрь. Клещик смотрел ему вслед.
В эту залу вели сорок семь ступеней. Она располагалась глубоко под особняком Высшего алхимика и предназначалась для самых тайных обрядов. На полу был начерчен круг, а внутри него стояли две наковальни. Из рожков, висящих на стенах, едва-едва вырывалось пламя.
За столиком сбоку в обнимку с кальяном сидела ведьма Дэрудан. От нее, как будто пар на морозе, поднимался дымок. У края круга, плотно укутавшись в серый шерстяной плащ, стояла Воркан, ныне зовущая себя леди Варадой. Великая ворониха мерила шагами залу, то и дело вертя головой, чтобы рассмотреть наковальни.
Барук стоял у двери, поочередно глядя то на Воркан, то на Дэрудан. Вот и всё, что осталось от Ложи Т'орруд. Во рту ощущался привкус пепла.
По всему городу прятались приспешники и делали свое черное дело. Они приближали зловещее возвращение одного из древних Тиранов. Никто, кроме алхимика, об этом даже не подозревал, и тем не менее страх чего-то неминуемого заполнял залу.
Впрочем, они собрались здесь не для того, чтобы обсуждать судьбу Даруджистана и Ложи Т'орруд.
Дверь со скрипом распахнулась, и в залу вошел Каладан Бруд. В одной руке он нес Драгнипур. Воевода замер на пороге и грозно уставился на Воркан с Дэрудан.
– А вы здесь зачем?
Воркан поклонилась.
– Прошу простить, Воевода, но мы останемся.
Барук кашлянул, привлекая внимание к себе.
– Я вынужден был их пригласить, Воевода. Похоже, они не хотят, чтобы я один находился рядом с этим оружием.
Бруд оскалился.
– По-вашему, я не сумею его защитить?
Воркан ухмыльнулась, и Барук уточнил:
– Боюсь, недоверие у нас обоюдное. И мне спокойнее видеть этих двоих здесь, перед собой, чем… кхм, шарахаться от каждой тени.
Воевода не сводил глаз с Воркан.
– Попытаешься меня остановить, Убийца?
Карга ехидно захихикала.
– Полагаю, в этом нет необходимости, – сказала Воркан.
– Ну и дыра здесь у вас, Высший алхимик, – заметил Бруд, переводя взгляд на Барука. – Впрочем, неважно. Пора.
Воевода вошел в круг, положил Драгнипур поперек двух наковален и сделал шаг назад, рассматривая меч.
– Превосходное оружие. Произведение искусства.
– Когда-нибудь выскажешь свои восторги мастеру лично, – отозвалась Воркан. – Только не надейся, что я вас познакомлю. Не знаю, куда их всех выкинет, главное, чтобы не в мой город.
Бруд пожал плечами.
– Не ищи во мне сочувствия, Убийца. – Он снял со спины молот и поудобнее перехватил его руками. – Я пришел только для того, чтобы уничтожить клинок.
