Даже отсутствие той сказочной роскоши, что окружала ее с рождения, окутывала волшебным облаком, оказалось не таким уж страшным. Поначалу странно было смотреть на все это пустое пространство – а потом ничего, привыкла.
К тому же самой себе Анжанна быстро свила уютное гнездышко. Мебель, занавеси, подушки и прочие элементы интерьера она творила не с той легкостью, что джинны-мариды, но одну-то уж комнату без труда оформила под свой вкус. Безликим сразу запретила туда соваться, не желая слышать у себя даже запаха демонов.
И позволь ей Гламмгольдриг пребывать в этой комнате постоянно – жила бы себе Анжанна и не тужила.
Увы, он не позволял. Минимум дважды в день Темного Господина посещало желание увидеться с супругой-невольницей. Он призывал ее к себе и заставлял себя ублажать... о боги всех миров и пространств, как же мерзко он это делал!
Огромный. Жирный. Колышущийся. Он взирал на Анжанну с высоты своего роста и грохотал:
- ПОЛЗИ СЮДА ПО МОИМ СКЛАДКАМ, Я ТЕБЯ ПОЦЕЛУЮ! И НАЙДИ ТАМ ПО ДОРОГЕ НАМ ЧТО-НИБУДЬ ПЕРЕКУСИТЬ!
Будь Анжанна смертной, ее бы подташнивало.
Она не умела летать. Многие гурии парят в воздухе легче стрекоз, но вот ей это искусство никогда не давалось. Так что она просто карабкалась на своего мужа, как на гору... на мясную склизкую гору.
Воистину он был ужасен во всех отношениях. В этой лавине гадкой плоти каким-то образом развилась собственная жизнь. Среди холмов и ухабов обитали разные демоны-паразиты, чудовищные вши и личинки – и некоторые были ненамного меньше Анжанны. Поднимаясь, она то и дело натыкалась на них, взвизгивала от страха, отдергивалась.
К счастью, Гламмгольдриг пристально следил за ее движением и ловил всех тварей, которых тревожила гурия. Они выбирались из укрытий и щелей, щелкали челюстями... и улетали вверх, в необозримую высь. Гламмгольдриг хватал их одной только мыслью и пожирал.
- ЭТО МОЙ ПЕРЕНОСНОЙ ЗАПАС ПИЩИ! – довольно прогремел он. – ВОЗОБНОВЛЯЕМЫЙ, ХО-ХО-ХО! ПОЙМАЙ-КА МНЕ ВОН ТУ ЖИРНУЮ!
Впервые в жизни Анжанна возненавидела свою суть. Предназначение, для которого была сотворена. Теперь она относилась к нему, как к постылой работе. Отвратительной и гнусной.
Она должна была приносить счастье! Радовать достойнейших из достойных! А ее отдали в услужение этой мерзкой куче навоза!
Но хотя бы Гламмгольдриг все еще не требовал от нее ласк и утех. Возможно, он просто не был к этому приспособлен и не видел в них ничего интересного.
Вместо этого он просто заставлял себя кормить. Добравшись до самого верха, до громадной пасти, Анжанна крепко цеплялась за глазные стебли и принималась творить чудесные яства – настоящие горы яств! Что-что, а это она умела бесподобно... возможно, именно потому Великий Хан и избрал именно ее...
- М-МА, М-МА, М-МА!.. – довольно чвакал пастью Гламмгольдриг. – А ТЫ ХОРОША! КАКАЯ У НАС ВСЕ-ТАКИ СЕМЕЙНАЯ ИДИЛЛИЯ!
- Благодарю, мой господин, - робко отвечала Анжанна.
- М-МА, М-МА, М-МА!..
- Слушай... чав-чав... мне кажется, или ты м-макаешь за Гламмгольдрига как раз когда я что-то жую? – оторвался от говяжьего рагу Бельзедор. – Намекаешь на что-то?
- Нет, ну что ты! – всплеснул руками Янгфанхофен. – Еще картошечки, мэтр Дегатти?
- Не надо, - отставил тарелку волшебник. – У меня что-то аппетит пропал.
Гламмгольдриг обожал еду. Любую. Самую разную. Ему нравились не только обычные блюда, которые любят люди и джинны, но и причудливые, даже извращенные. Он заказывал Анжанне все новые странности, и довольно хохотал, когда ему в пасть летел какой-нибудь салат с креветками и шоколадными конфетами.
Говорить и есть он мог без труда одновременно. А Анжанна с трепетом ждала дня, когда надоест ему. Ведь Гламмгольдригу не нужны чьи-то услуги – пищу он без труда творит и сам. У него просто новая игрушка, и пока что он ей забавляется... но рано или поздно ему прискучит.
Кормить Темного Господина было жутко, но хотя бы не слишком утомительно. Куда хуже оказалась другая часть обязанностей Анжанны – уже не как поварихи, но как банщицы.
Гламмгольдриг заставлял себя чистить. Мыть шваброй до блеска. Натирать благовонными маслами. Выковыривать крошки и прочий сор из-под его бесчисленных складок.
Это последнее было особенно противным.
- ПОРУЧАЮ ТЕБЕ РАЗЫСКАТЬ СОКРОВИЩА ПОД ГОРОЙ! – гулко хохотал он, пока бедная Анжанна выгребала горы всякой дряни. – И НИЧЕГО НЕ ВЫКИДЫВАЙ! НЕСИ ВСЕ СЮДА! Я СЪЕМ!
Несколько раз Анжанна застревала под одной из складок. Гламмгольдриг не был гладким – слои жира наплывали друг на друга, делая демолорда похожим на еловую шишку. Весили эти гигантские ломти сала очень много, и гурию дважды чуть не раздавило.
Будь она смертной – погибла бы давным-давно. От невыносимой вони. От демонических миазмов. От чудовищных паразитов, которые считали ее своей едой. Но Анжанна была созданием Света, и потому не только продолжала жить, но даже и воспринимала свое новое положение безропотно, с присущим всем гуриям стоицизмом.
- ТЫ ЗАКОНЧИЛА? – прервал ее мысли оглушительный рев. – ПОСПЕШИ СЮДА, Я ГОЛОДЕН!
- Но господин, ты же только что закончил! – пролепетала Анжанна.
- Я СЛИШКОМ БЫСТРО ЗАКОНЧИЛ! ПОСПЕШИ! СПАСИ МЕНЯ! Я ЕЛ СЕГОДНЯ ВСЕГО ОДИН РАЗ!
- Но этот раз длился весь день!
- НО ОН ЖЕ БЫЛ ВСЕГО ОДИН!
Анжанна со вздохом полезла обратно. Покорно спросив, чего теперь угодно откушать ее владыке, она сотворила целую гору мандаринов.
Прямо над пастью Гламмгольдрига. Спелые плоды какое-то мгновение висели в воздухе – а потом рухнули в бездну. Золотистым градом посыпались в этот живой вулкан – а Гламмгольдриг заурчал от удовольствия.
Мандаринов было столько, что хватило бы накормить целый город. Но Темный Господин сожрал все в одиночку... а, хотя нет, не все. Один-единственный остался висеть в воздухе.
- КУШАЙ, ДОРОГАЯ, - милостиво произнес он. – ЭТОТ МАНДАРИН Я ОСТАВИЛ ТЕБЕ.
- Благодарю, мой господин, но я не хочу, - попыталась отказаться гурия. – Съешьте и его.
- НЕТ, ЭТОТ Я ОСТАВИЛ СПЕЦИАЛЬНО ДЛЯ ТЕБЯ. МНЕ БУДЕТ ПРИЯТНО, ЕСЛИ ТЫ ЕГО СКУШАЕШЬ.
- Но...
- ЖРИ МАНДАРИН!!!
С круглобокого плода сорвало кожуру, а Анжанну будто дернули невидимой рукой за нижнюю челюсть. Усилием мысли Гламмгольдриг запихал ей в рот сочную мякоть, и заурчал еще громче.
- ВКУСНО, ПРАВДА ЖЕ? – спросил он, ощупывая гурию взглядом.
- Уф... очень. Благодарю тебя, мой господин.
- В ТАКОМ СЛУЧАЕ СОТВОРИ НАМ ЕЩЕ КУРОЧКИ. И ЗАПЕКАНКУ. И БОЛЬШОЙ ТОРТ СО ВЗБИТЫМИ СЛИВКАМИ. РАЗМЕРОМ С ТЕБЯ. МЫ РАЗДЕЛИМ ЕГО ПОРОВНУ, КАК МУЖ И ЖЕНА.
Анжанна с трудом удержалась от тоскливого стона. Гламмгольдригу нравилось, когда за трапезой ему составляли компанию, поэтому он принуждал есть и свою наложницу. Не в таких безмерных объемах, как трапезничал сам, но тоже в очень немаленьких. Живот Анжанны постоянно был раздут, как барабан.
