Тавантиканда колко рассмеялась, глядя на вытянувшуюся рожу бушука. С первым духом Круму решительно не повезло.
- Да уж, Крум, не хватает тебе хватки бушукской, - насмешливо произнесла Аксве Руаст. – Чутья вашего природного не хватает. Как ты в банкиры-то попал?
- Ой, да заткнись!
- Тятенька у него помер, вот и попал, - хмыкнул Грашнатуррас.
- Да заткнись ты, морда гохерримова! – разобиделся Крум. – Как попал, так и попал! Меня всем кланом выбрали!
- Бумажки из шляпы тянули? – осведомилась Аксве Руаст.
- Нет, в этом случае Крум бы точно проиграл, - заметила Тавантиканда, доставая из жбана пятидесятидвухпроцентный дух пекаря.
- Отвяжитесь! – возмутился бушук. – Давайте просто играть.
Аксве Руаст как раз тоже достала духа – восьмидесятипроцентного лучника. Свеженький совсем, не больше тысячи лет. Ларитра улыбнулась и выставила его на свою часть поля.
Последним был Грашнатуррас, и ему одновременно повезло и не повезло. Дух великана-людогора... но всего двухпроцентный, почти исчерпавший ресурс. Еще сотня лет – и уйдет на перерождение, никакой Банк Душ не удержит.
Теперь жбан снова пошел по кругу. Каждый игрок в свой ход либо тянул нового духа, либо действовал одним из уже выпавших, либо активничал. Стол постепенно расширялся, обрастал новыми измерениями. Ситуации усложнялись по мере того, как росло число духов.
Омбредан – очень интеллектуальная игра. Настоящая битва умов, где хитроумные комбинации соседствуют с азартом слепой удачи. Три гохеррима, бушук и ларитра сражались до глубокой ночи, до полного побледнения Нижнего Света.
И победу одержал Бракиозор. Везло сегодня Палачу Паргорона. Он не был особо искусным игроком, зато часто доставал хороших духов. На протяжении партии ему попались могущественный чародей, самый настоящий провидец и даже трехликий асура.
Когда бессмертный воитель прошелся по полю боя с шестью своими клинками, живых осталось немного. Бракиозор последовательно уничтожил пирамиду Аксве Руаст, башню Тавантиканды и город Крума. Последним осталось войско Грашнатурраса – ему посчастливилось вытянуть дух полководца. Но после ожесточенного сражения он тоже пал, и все стали вычислять результат.
После долгих подсчетов Бракиозор обогатился на тысячу триста условных душеединиц и два мелких Ме. Тавантиканда, расплачиваясь, коснулась его руки и ласково сказала:
- Спасибо за игру, Палач. Надеюсь, ты еще будешь делать мне визиты? Обещай. Сегодня мне было очень приятно.
Грашнатуррас при этих словах бешено сверкнул глазами. Но Бракиозор этого не заметил – он видел только прекрасные очи Тавантиканды.
Следующий бал состоялся через две недели. И в этот раз Бракиозор явился не с пустыми руками. В его когтистой лапище пламенел букет цветов. Небольшой, но удивительно красивый и верно подобранный.
Не рассчитывая на собственные познания во флористике, вексилларий обратился к Форактозане – владелице, возможно, лучшего сада в Паргороне. Та, будучи тоже вексилларием, оказала услугу почти безвозмездно.
Когда Бракиозор преподнес этот букет Тавантиканде... ну, в этом не было ничего особенного. Тавантиканде многие дарили цветы и украшения. И мужчины, и женщины. Любых сословий – от простодемонов до демолордов.
Но когда свой букет преподнес Бракиозор... в ее глазах что-то сверкнуло. Алые очи без зрачков на мгновение побледнели, стали почти оранжевыми. Она снова коснулась руки Бракиозора и неслышно для окружающих что-то произнесла.
А Бракиозор улыбнулся. Нечасто на его каменном лице можно было увидеть улыбку.
На омбредан он в этот раз не остался. Честно говоря, ему не очень-то и нравилась эта игра, к тому же его ждала работа. Гохеррим в последний раз поклонился любезной хозяйке и шагнул было на Призрачную Тропу... но тут его дернули за плечо.
Грашнатуррас. Тот самый, что зверем смотрел всю прошлую игру. Бракиозор видел, разумеется, с какой яростью пылает его аура.
Вексилларий Девятого легиона был пониже Бракиозора, но пошире в плечах и талии. С бледно-зеленой кожей и единственным рогом во лбу, он наголо брил голову, а в качестве именного клинка носил алебарду.
И сейчас эта алебарда чуть заметно тряслась.
- Бракиозор, - гортанно произнес Грашнатуррас, сокращая дистанцию до почти невежливой. – Не слишком ли ты зачастил на эту виллу?
- Ее хозяйка, кажется, не против, - спокойно ответил Бракиозор. – Или она просила тебя передать мне свое неудовольствие?
- Давай не будем ходить вокруг да около, - поморщился Грашнатуррас. – Я скажу прямо: держись подальше от моей невесты.
Бракиозор вздохнул. Промедлил пару секунд. И ровным голосом сказал:
- Завтра на рассвете. Пятая площадка Девятого. Устраивает?
- Я и не ждал иного, - хмыкнул Грашнатуррас. – Зайди в Банк Душ и оформи завещание.
- Ни к чему так спешить. Оно мне еще не скоро понадобится.
У каждого из двадцати пяти легионов есть военный городок. Да и не городок, а целый огромный город – на сотню тысяч боевых демонов. Разврагов, чрепокожих, аргеров. Огромные табуны паргоронских коней и ходящие за ними храки. Отделения убийц-маркольмов. Врачебные части Жертвенных. Сладострастии самоталер. Гигантские нодохомы. Парящие в воздухе злобоглазы.
И гохерримы. Воинская аристократия. Ровно тысяча на каждый легион.
В каждом таком городке десятки дуэльных площадок. Гохеррим, который не любит сражаться – это очень нетипичный гохеррим. Кровь льется здесь рекой, и у каждой площадки постоянно дежурит Жертвенный. Даже на учебных поединках гохерримы не щадят друг друга, но позволять им свободно резать друг друга – неразумный расход боевой силы.
Сегодня у пятой площадки собралась толпа зевак. Поединок вексиллариев – редкое зрелище. Висящий над площадкой злобоглаз пристально смотрел вниз – и наверняка транслировал все прямо в архив кэ-миало.
Даже один демолорд явился посмотреть. Янгфанхофен. Оставил свой трактир, что не так уж часто бывает.
- Я думал, что вообще никогда, - заметил Бельзедор. – Мне казалось, что ты давно врос в эти половицы.
- Ничего подобного, - чуточку обиделся Янгфанхофен. – Я не слишком склонен к суете и редко берусь за тесак, но я тоже гохеррим. Я просто не мог пропустить такое зрелище.
Бракиозор и Грашнатуррас стояли друг против друга. Волнистый меч и алебарда сверкали в лучах Нижнего Света. Их владельцы были гохерримами, а потому начинать не спешили. Нет хуже, чем испортить этот золотой миг, когда битва еще не началась, когда все чувства гудят, как натянутая струна.
Глаза Грашнатурраса пылали яростью. Стали почти пурпурными. Взгляд Бракиозора оставался холодным и сосредоточенным.
Вокруг царила тишина. В передних рядах зрителей стояли тоже в основном гохерримы – и все они прошли Школу Молодых. Старик Джулдабедан жестоко избивал тех, кто смел во время дуэли перешептываться или, того хуже, что-нибудь жрать.
