- Эльфы здесь в безопасности, – прошелестел леший. – Здесь вам ничто не грозит.
- Грозит! Мы медленно зачахнем и захиреем под Куполом! Наша цивилизация... наша культура... у нашего народа нет будущего в закупоренной бутылке!
- Юный принц, ты не представляешь всех ужасов, что несут Всерушители и демоны. Я понимаю, что сейчас тебе мнится величайшей из бед твоя нынешняя несвобода, но поверь – ты сотню раз пожалеешь, если вдруг ее лишишься. Ты будешь жалеть об этом все сильнее и сильнее с потерей каждого друга. Каждого воина. Каждого сына или дочери твоего народа.
- Это твое окончательное слово, лесной владыка? – с кажущимся спокойствием спросил Хасталладар.
- Да, и не в твоей власти это изменить. Дождись, пока станешь королем. Пока твое слово не станет решающим. Тогда возвращайся и приказывай мне – и я подчинюсь, хотя и с горечью.
- Мой отец может прожить еще не один век, - с трудом произнес Хасталладар. – Я не стану ждать столько. Зариния!..
Из тумана вылетели арканы. Светящиеся голубым и желтым, они опутали руки-ветви лешего – и тот вздрогнул от боли. Эльфы Хасталладара решительно дернули, исторгли новые импульсы – и дух-хранитель закричал.
Принц хорошо подготовился. Он нашел заклинания, способные одолеть стража запада. Сам создал одно.
И сейчас они все вместе снова дернули. Еще раз ударили. Единым импульсом.
- Роковая ошибка, принц Хасталладар, - раздался гневный голос.
Юноша резко развернулся – и его ударили по лицу. Из воздуха выступила девушка в золоченых доспехах. А следом за ней – еще тридцать эльфов.
Сверкнули клинки. Эльфы Хасталладара оставили арканы, перестали чароплести и тоже схватились за рукояти рапир – но первая кровь уже пролилась.
Сид-Ор-Лиаль, элитная гвардия. Высшие стражи порядка. Хасталладар знал, что они стерегут покой гигантского каштана, но надеялся закончить все прежде, чем его обнаружат. Он сам поднял серебристый туман, сам отвел глаза всем на острове – и ему уже казалось, что он успевает.
Не хватило какой-то минуты... одной минуты, быть может...
Но одна минута – это очень много, когда речь о диверсии. Эльфы Хасталладара были верны ему, и никто не струсил – но их было меньше, и они были моложе. Лишь сам Хасталладар, да еще Зариния превосходили этих гвардейцев в воинском искусстве.
Сид-Ор-Лиаль сразу овладели преимуществом. Возможно, принц даже ошибся, посчитав, что сумел их провести. Возможно, они все это время скрывались в Тени, смотрели оттуда и ждали – совершит ли принц непростительное?
И он совершил. И теперь звенят клинки, и эльфы падают мертвыми. Гибельные лезвия на локтях гвардейцев мелькают с такой скоростью, что и не уследишь.
Схватка была яростной, но короткой. Шесть гвардейцев погибли от рук юных бунтарей. Двоих убила Зариния. Троих – сам Хасталладар.
Но из его спутников выжили только пятеро. Остальные навсегда остались на острове Тиге.
- Все эти молодые эльфы были бы живы, если бы не ты! – гневно воскликнул король. – Цвет нашего поколения, лучшие из лучших – и пали так глупо! Отдали жизни ни за что, просто ради удовлетворения твоих амбиций!
- Они знали, на что идут, - угрюмо произнес Хасталладар. – И убил их не я.
- Троих – ты!
Стегтаней Истрембиарс без сил опал на Майваолиаль, Трон Корней, и прикрыл глаза ладонью. Он не мог смотреть на своего младшего сына. Последнее свое дитя. Единственного наследника.
- Мое сердце было разбито... каждый раз разбивалось на осколки при смерти каждого из моих детей... – с трудом проговорил король. – Но последний удар мне нанес ты...
Принц вскинул подбородок. Старейшины зашептались, с неприязнью глядя на того, кто пытался разрушить их волшебную защиту. Сломать колпак, под которым они трусливо спрятались.
- Паргороново пламя, как же ты нас всех утомил... – пробормотал Илькхеб, Хранитель Ключей. – С каким маниакальным упорством ты пытаешься убить нас и наших детей... Мы понимаем, что у тебя детей нет, а своего родителя тебе не жаль...
- Это неправда! – выкрикнул Хасталладар.
- Твои поступки говорят сами за себя! – приподнялась в кресле Мавария, Законодательница. – Ты, кажется, говорил, что у нас нет будущего здесь? Может, отчасти ты и прав, но здесь у нас есть хотя бы мы сами! А там... там нас ждет только смерть!
- И пусть! – рубанул ладонью принц. – Зачем гнить, оттягивая неизбежное?! Я чувствую увядание нашего народа!
- Почему гнить-то? – проворчал Отбрикл, Великий Лесничий. – Бессмертный Стегтаниарс, как давно ты выходил за околицу? Недавно ведь, так?.. Сколько времени занял у тебя путь к западной границе?
- Девять дней, - неохотно ответил Хасталладар.
- Девять дней, - всплеснул руками Отбрикл. – Ему мало, бессмертные. Он девять дней добирался от центра Тирнаглиаля до его западного края... и ведь не ползком полз, так?.. Мчался быстрее ветра! Девять дней!..
- Очень рад за вас, если вам этого достаточно, чтобы скоротать свой век, - сухо отрезал принц. – Мне – нет. Огромный мир лежит за этим куполом, а мы заперли себя в каком-то пузыре!
- Вы его послушайте! – вспылила Мавария. – Можно подумать, мы это из прихоти сделали! Потому что нам так удобно!
- Да-да, так и хочется выкинуть его наружу, - покивал Илькхеб. – Пусть своими глазами увидит, что есть демоны. В тебе говорит юношеский задор, Хасталладар! Одумайся!
- Это новое поколение совершенно не уважает старших... – вздохнула Аскалия, Летописица. – У них нет нашего опыта, но они уверены, что все знают гораздо лучше. Заметьте, среди бунтарей не было никого из тех, кто застал войну в сознательном возрасте! Только те, кто был тогда детьми или вовсе родился уже после!
- Потому что наши души не отравлены страхом! – выпалил Хасталладар. – Вы не нашли ничего лучшего, кроме как спрятаться под панцирем – дайте же попробовать нам!
- Хасталладар! – провозгласил Стегтаней, сверкая зелеными очами. – Довольно! Хватит! Я больше не могу и не хочу тебя видеть! Ты не лишишься жизни, но за то, что пытался совершить, навсегда лишишься свободы! Тебе не нравилось быть заточенным в Тирнаглиале?! Теперь ты будешь заточен в каменном мешке!
- Но постойте!.. – воскликнул кто-то из старейшин.
- Я все сказал!
Принца взяли под стражу. Его, Заринию, Истолию, Альмаделлу, Аскеба и Тургента. В цепях Хасталладара провели по улицам Фриосоаля – и с ним остальных юных бунтарей. Эльфы смотрели на королевского сына – и одни плевали в него, а другие молча склоняли головы.
Хасталладар же ни на кого не смотрел. Не произносил ни слова. Он лишь с тоской любовался плывущими над головой кронами, пышной листвой, ажурными мостками. Спешил запечатлеть это все в памяти, пока текут последние минуты, пока можно еще дышать свежим воздухом.
