- Это, конечно, да... – проворчал Дегатти.
- Давай я лучше расскажу о каком-нибудь отдельном ярком эпизоде. И лучше что-нибудь, связанное с Паргороном – об этом я все-таки больше знаю.
- А битвы будут? – спросил Дегатти.
- Будут, будут, - сказал Янгфанхофен, пробуя варево в кастрюле. – Еще пять минут – и готово. Расскажу-ка я вам, пожалуй... хм... о, знаю, о чем я вам расскажу. Одну из моих любимых историй – о трех гохерримах.
- Ты любишь истории о гохерримах, - ухмыльнулся Бельзедор.
- Ну да, они же самые лучшие.
Три гохеррима
8300 год до Н.Э., Паргорон, Школа Молодых.
Это был очень злой конь. Паргоронские кони все очень злые, но этот выделялся даже среди своих собратьев. Угольно-черный, с бритвенной остроты клыками, при каждом выдохе источающий пламя, он разорвал уже двух конюхов и собирался сделать это с третьим.
Синекожий коренастый храк пытался увернуться от окровавленной пасти. Пытался накинуть на буйного зверодемона узду. Но тварь грозно храпела, дробила пол копытами и норовила отхватить конюху руку.
- Кусается? – раздался сзади звонкий голос.
- Сожрать меня хочет, з-зараза!.. – ответил храк, сжимая конскую шею. – Я за ним еще за жеребенком ходил, но нет, не помнит добра, г-гадина!..
- Отлично, - усмехнулся гохеррим, отбрасывая бедолагу в сторону. – Жеребец как раз по мне.
Почесывая ушибленное бедро, храк с недовольством поглядел на юношу. Гаштардарон, сын Эскетурана, внук Эртизатора, правнук Эльдайбедана. Выпускник этого года. Пришел выбирать себе коня – и, конечно, нацелился на самого буйного ублюдка из всех.
Ну-ну, пусть попробует. Мальчишка охолонет, потеряв палец-другой. У гохерримов они потом отрастают, но не сразу, не тотчас же.
Конюх ужасно удивился, когда Гаштардарон одним ударом заставил коня упасть на колени, а потом крутанул ухо и тихо что-то сказал. Этого оказалось недостаточно, и конь снова взбрыкнул, метнулся зубами к боку гохеррима... но осекся, когда к горлу приник мерцающий черный меч.
- Выбрал себе? – окликнул юношу другой гохеррим, с зеленой кожей и седыми усами.
- Этого, - ответил Гаштардарон, хлопая коня по боку.
- А, Жевун, - хмыкнул старый демон. – Так и думал почему-то, что ты его выберешь. Он старше тебя, ты знаешь? Ему уже лет триста.
- Значит, опытный, - ответил Гаштардарон.
Джулдабедан подошел ближе, с удовольствием оглядывая своего ученика. Обучение в Школе Молодых длится целых шестьдесят лет, потому что за меньший срок невозможно овладеть всеми науками, без которых немыслим гохеррим.
И Гаштардарон постиг каждую из них. Явившись пред очи Джулдабедана двадцатилетним ребенком, он достиг высот в каллиграфии и стихосложении, геральдике и этикете, риторике и некромантии, воздухоплавании и пыточном ремесле, оригами и художественной лепке, пирографии и флористике, макраме и геометрии, пьянстве и эстетике, гедонизме и верховой езде, альковном искусстве и... впрочем, все науки Школы Молодых невозможно перечислить и за час. И для каждой есть свой ментор – мастер, достигший невиданных высот.
Злые языки шутят, что педагогов в Школе Молодых больше, чем школяров. Но это неправда. Гохерримы бессмертны и могут прожить неограниченно долго, но они никогда не избегали сражений, а потому гибнут чаще, чем другие высшие демоны. А численность легионов нужно пополнять – и этим своим долгом гохерримы тоже не пренебрегают.
- Ты был хорошим учеником, Гаштардарон, - сипло произнес Джулдабедан. – Я учил твоего отца, знавал твоего деда и бился бок о бок с твоим прадедом. Они были хорошими воинами.
- Знаю, - ответил юноша. – Спасибо, что наставлял меня, Учитель.
Джулдабедан крякнул от удовольствия. Они были совсем не похожи – один из самых древних гохерримов и один из самых молодых. Возраст Джулдабедана приближался к пятидесяти семи тысячам лет, он произошел непосредственно из зуба Древнейшего, и кроме него таких изначальных гохерримов осталось лишь двое. Худайшидан и Мардзекадан.
Не то – Гаштардарон. Проживший едва восемьдесят годов, он был статен, плечист и длиннорог, но ничем иным не выделялся среди десятков тысяч других гохерримов. Неудивительно, что он выбрал именно Жевуна – мастью тот идеально гармонирует с будущим всадником. Гаштардарон тоже родился с лоснящейся черной кожей и блестящими черными волосами, да и плащ тоже носит черный, как окружающая мир Тьма.
И теперь пришел ему час покинуть Школу Молодых. Он сковал себе клинок, он выбрал себе коня – пора ему получить назначение в легион.
- Надеюсь, ты проживешь немного дольше, чем обычные буйные головы вроде тебя, - хлопнул его по плечу Джулдабедан. – Мне еще хотелось бы услышать о твоих деяниях. Успехов тебе.
- Спасибо, - кивнул Гаштардарон. – И тебе успехов, учитель. Я тебя не посрамлю.
Он ударил по морде Жевуна, что снова пытался вырвать из хозяина кусок мяса, взлетел в седло и дернул узду. Паргоронский конь захрапел, взвился – и поднялся в воздух.
- Хороший будет гохеррим, - проворчал ему вслед Джулдабедан. – Если не сдохнет в первой же стычке.
Военный городок Восьмого легиона раскинулся в предгорьях Ледового Пояса, на самой границе с Каменистыми Землями. Здесь было уже очень холодно, но кровь еще не застывала в жилах. Света от Центрального Огня тоже хватало, хотя отсюда паргоронское светило уже казалось багровым – в воздухе постоянно висела дымка, первые хлопья Кровавой Пены.
Гаштардарон приземлил Жевуна у одной из боевых площадок. Два гохеррима тузили друг друга просто кулаками, без клинков. Еще несколько подбадривали их насмешками и оскорблениями. Чуть поодаль маршировали облаченные в доспехи развраги – это солдатское мясо, тупые исполнители команд.
На Гаштардарона никто не обратил внимания. Только одна гохерримка мазнула по нему взглядом и продолжила чистить оружие. Новый член Восьмого легиона медленно зашагал по территории, сжимая в кулаке узду и высматривая штаб-квартиру. Прежде всего нужно представиться своему вексилларию.
Формально Гаштардарон еще не в легионе. Он окончил Школу Молодых, и Джулдабедан дал ему назначение – но оно не войдет в силу, пока его не подтвердит вексилларий. Тот может и отвергнуть новичка.
Вексилларии ведь бывают разные. Одни берут всех, кого присылают. Другие перебирают, назначают испытания или опираются на свою субъективную оценку. Некоторые, Гаштардарон слышал, даже требуют каких-то взносов, подарков... но к этим лучше и не попадать. Ничего хорошего в таком легионе его не ждет.
Восьмой легион возглавляет Мантафарэд. Гаштардарон слышал о нем от отца, да и в Школе Молодых его имя часто упоминалось. Говорят, шанс он дает каждому, но требует потом очень много. В Восьмом легионе не получится служить кое-как, с ленцой. Таких Мантафарэд либо вышвыривает, либо просто убивает.
