Шмель хотел что-то спросить, но сдержался, молча тронул машину с места. И Арсений не стал ничего спрашивать. Казимир и сам в непонятках.
— Дичь какая-то… — в раздумье проговорил он. — То Кашира, то Кремль… Там же Кремль, да?
— И часовые на башнях, — усмехнулся Буян.
— Снайпера, — качнул головой Шмель.
Не было никаких снайперов на кремлевских башнях, все это понимали, но оспаривать никто не стал. На какое-то время в машине установилась полная тревоги тишина.
Офис «Петрограда» располагался в старинном здании с арочными окнами, отливающая золотом вывеска видна была даже из машины. У входа стоял плотного сложения мужчина в черном костюме и с рацией в руке. Каменное лицо, бульдожья челюсть, рыскающий взгляд. И вряд ли это был единственный охранник.
— С волынами нас не пропустят, — с кислым видом сказал Казимир.
Но сам даже не подумал вытащить из кобуры пистолет. И Арсений не шелохнулся. А Буян все-таки сунул руку под куртку — в этом положении он и застыл.
— Шмель, ты у машины. Буян, ты с той стороны. — Казимир жестом очертил маршруты их движения. — Ходим, смотрим — по сторонам, друг за другом. Движение — жизнь. Если что, валить всех на хрен!
Он открыл бардачок, вытащил оттуда две рации: одну отдал Арсению, а другую Буяну.
— Проверьте, вдруг здесь глушилки стоят, — сказал Казимир.
Но рации работали исправно, правда, его «Моторола» была наполовину разряжена. На час работы должно было хватить. А час в их положении — это много. Все могло произойти в любой момент. Сама обстановка навевала тревогу.
— Куда? — спросил охранник, преграждая путь.
Казимир сначала смерил его взглядом, затем улыбнулся — одним краешком губ.
— Ты чего, родной? Мы нефть привезли. — Он кивком показал на вывеску «Петрограда», которая заметно выделялась среди прочих. — Принимай товар!
— Это не ко мне! — качнул головой детина.
— Что-то я не понял, ты хрен с бугра или три тополя на Плющихе? — спросил Казимир.
И, не дожидаясь ответа, шагнул прямо на охранника. Он ничуть не сомневался в своей силе, и эта его уверенность в себе сдвинула преграду в сторону.
Арсений едко усмехнулся, глянув на охранника. Умный парень, быстро соображает, значит, жить будет долго, но, возможно, несчастливо. Охранник проводил его настороженным взглядом, как будто Арсений мог схватиться за пистолет, развернуться и выстрелить.
Чтобы попасть в холл к регистрационной стойке, нужно было пройти через рамку металлодетектора. И у Казимира запищало, и у Арсения. Два дюжих охранника сомкнули ряды, преградив им путь. Казимир кивнул, соглашаясь на их требования. Арсений жестом показал ему на камеру под потолком. Нужно сначала выйти из сектора обзора, только тогда можно будет отдать ствол.
— Спокойно, парни! Мы сдаемся. Но не здесь.
Отдавая пистолет, Арсений быстро прошелся по нему носовым платком. Вдруг охранники берега попутали — из-за близости к Московскому Кремлю; позвонят в милицию, попросят принять меры.
Офис «Петрограда» занимал весь четвертый этаж. Подвесные потолки, белые стены, красно-коричневые двери, за хромированной стойкой — смазливая мордашка с белозубой улыбкой.
— Давид Яковлевич вас ждет!
Девушка проводила гостей до двери с табличкой «Приемная». Она произвела на Арсения впечатление, но, переступив порог, он вмиг забыл о ней. В приемной за компьютером сидела другая девушка — русоволосая, с глубокими сапфировыми глазами. Нежный овал лица, пухлые упругие щечки — гладкие как шелк, сочные губки, которые можно было назвать чувственными, если бы они не казались невинными. Девушка мило улыбалась и Казимиру, и Арсению: она должна была так поступить по долгу службы. Но с той же легкостью она могла бы исполнить интимную обязанность перед своим боссом. Арсений это понимал одним полушарием, а другим готов был присвоить секретарше звание «Мисс Непорочность».
Казимир пер без остановки. Подмигнул девушке, открыл дверь в кабинет ее начальника, зашел сам и втянул за собой Арсения.
Из-за стола поднялся розовощекий пухляш лет сорока, лишнего веса, конечно, в избытке, но все же вряд ли он весил полтора центнера, как уверял Казимир. Тщательно продуманная прическа, дорогой костюм, в стиль и в цвет подобранный галстук.
Мужчина вышел из-за стола. Арсений даже не думал смотреть на его туфли, но тем не менее заметил, как они блестят. И еще блеск был во взгляде поднявшегося. Блеск металла — мягкий, но опасный. Ртуть, она жидкая, но ядовитая.
Пол в кабинете был приподнят. Арсений переступил через ступеньку вслед за Казимиром. И бросил взгляд в окна. А вид превосходный — кремлевские башни, красные звезды, за которые Арсений воевал в Афгане. Хозяину кабинета это явно нравится. И пол в кабинете приподняли нарочно, чтобы улучшить обзорность.
Рамы в окнах массивные, стекла толстые, возможно, бронированные. Но вряд ли Ширману грозит снайперский выстрел с кремлевской башни.
— Ну, здравствуй, Давид Яковлевич! — Казимир обратился к нему с насмешкой, но все же по имени-отчеству.
Ширман хоть и барыга по всем понятиям, но статус у него конкретный, если он мог позволить себе такой кабинет. Казимир не мог с этим не считаться. Да и вообще, без нужды он старался не хамить.
— Здравствуй, Виктор, — без улыбки, но не зло, раскрепощенно, сказал Ширман.
— Вспомнил?
— Я сам тебя выбрал.
— Да?.. А чего тогда на Каширу отправил?
— А вдруг бы испугались.
— Мы?! Ореховских? — удивленно возмутился Казимир.
Недоуменно повел бровью и Арсений. Ничего себе закидоны у барыги, братву решил на вшивость проверить. А если они сейчас начнут ему замуты ставить?
— Я бы испугался.
— Ты и сейчас боишься, — сказал Казимир, внимательно глядя на Ширмана. — Проблемы у тебя.
Именно это сказал бы сейчас и Арсений. Ширман хорохорился, пытался держать хвост пистолетом, но за жидкой ртутью в глазах прятался такой же жидкий стул.
— Проблемы. Иначе бы я с вами связываться не стал.
— А ты связался.
— А я связался.
— Ты знаешь, что теперь мы с тебя не слезем.
— Я знал, на что шел.
— Кто тебя послал?
— Куда?.. А-а, послал… Ну да, можно сказать и так. Есть один человек. От него все проблемы…
— Кто такой?
— Ваша задача — защитить меня от него.
— Кто такой? — повторил Казимир, не сводя с Ширмана глаз.
— Вы должны защищать меня круглосуточно. Окружить меня охраной, никого ко мне не подпускать.
— Ты не ответил на мой вопрос, — настаивал Казимир.
