Как ни старалась, а все же нет-нет, да стреляла на меня из-за монитора любопытным взглядом.
— Уеду завтра ближе к обеду, номер как можно выше… — я отвечала лениво, потому что зверски устала.
Чувствовала в рюкзаке вибрацию смарта, но лезть за ним так не хотелось…
— Сейчас самый верхний ярус занят…
«И я даже знаю, кем!»
— … Но я могу предложить вам номер на один ярус ниже, — счастливо улыбнулась она.
Я расплылась в улыбке:
— Прекрасно!
Заполучив ключи, рывком поднялась с кресла, мысленно застонав и сцепив зубы. Пока шла по холлу, вяло пыталась выудить смарт и выяснить, кому же я так понадобилась. Народу вокруг было мало — все же такой уровень проживания доступен не многим. А уровень читался во всем: темно-синем мраморе, массивных люстрах, каждая из которых была произведением современного искусства, мерцающих золотыми жилами каменных стенах и многих мелких деталях: картинах, аквариуме с золотистыми скатами вдоль всего коридора, и искусной ненавязчивой подсветке скрытых светильников.
Предвкушая душ и прохладу номера, я завернула за угол и замерла, едва не дав в следующую секунду деру. Судьба, похоже, злорадствовала в открытую, предъявив счет сразу за все прошлые удачи.
В холле перед лифтом стоял Райан Вайс.
Одет он был все в тот же костюм, что так завораживающе с себя снимал еще полтора часа назад перед моей камерой. Рубашка только была черной. На мое появление вопросительно вздернул бровь, и тут же знакомо сощурился. Створки подошедшего лифта как раз призывно распахнулись, и мужчина посторонился, пропуская меня вперед.
— Я, кажется, — попятилась и нервно рассмеялась, — забыла купить сигареты… — заправила прядь волос за уши. — А сил уже нет… туда-сюда ездить…
Райан все это время не спускал с меня напряженного взгляда, но в конце моей бессвязной трели все же усмехнулся и вдруг вытащил руку из кармана:
— Могу предложить свои…
Я прикрыла на миг глаза и облизнула губы, словно его голос мог коснуться их, и теперь его можно было попробовать на вкус… Завораживающий, уверенный, и в тоже время неуловимо чувственный. Таким только жертву гипнотизировать. Мужчина протянул мне прямоугольную пачку черного цвета.
— Берите, — мягко скомандовал он, заставив меня моргнуть. Не ослушаться, надо же!
Я послушно протянула руку и, взяв пачку, шагнула в лифт. Райан зашел следом и нажал кнопку верхнего этажа.
— Спасибо, — последовала его примеру, нажимая нужную мне цифру. — Так это вы отобрали у меня самый козырный вид сегодня?
Райан уже, казалось, успел обо мне позабыть и глянул на меня непонимающе и немного раздраженно.
— Мне сказали, что самый верхний ярус занят, — снисходительно объяснила я.
— Любите забраться повыше? — он вдруг прожег меня странным взглядом.
— Даже не представляете, насколько, — провоцирующе улыбнулась я.
— Тогда мне очень жаль, — теперь он смотрел на меня с нескрываемым интересом, совершенно не заботясь о приличиях. Ничего себе, метаморфозы… — Но я завтра уезжаю, поэтому, если вы остаетесь — можете переехать…
— Я тоже уезжаю, — отрицательно мотнула головой.
— Тогда у вас просто нет выбора, — гипнотизировал он меня взглядом, — кроме как поселиться вместе со мной…
Я прыснула со смеху, а он, наконец, улыбнулся. Улыбка была из тех, которой хочется полюбоваться и дать деру — столько было в ней обещания неприятностей.
— …Ну или хотя бы поужинать в моем номере.
Концентрация безумия и опасности вокруг меня стала такой, что их можно было есть ложкой: хуже уже все равно не станет.
Я снова улыбнулась и на миг опустила глаза:
— Я бы с удовольствием, но был тяжелый день.
— Понимаю, — чуть мягче улыбнулся он, — ваш этаж…
Я удивленно оглянулась и обнаружила, что створки лифта уже бесшумно распахнулись.
— Спасибо за сигареты, — улыбнулась в ответ и вышла.
Надо было бежать. Уверена, что уже через пятнадцать минут мой новый знакомый будет знать, кто именно стрельнул у него пачку сигарет, если, конечно, его любопытство будет соизмеримо интересу. Хотя, кода мужчине отказывают, ему всегда становится интересно.
Я, наконец, нетвердой рукой выудила смарт и улыбнулась:
— Подожди минутку… — пропыхтела в трубку, вваливаясь в номер.
— Это хорошо, что ты так говоришь, — чеканил Эрик, — я как раз могу высказать все, что думаю о тебе последние три часа! Раффи! Ты же знаешь, если я так настойчиво звоню, то это важно!
— Да, знаю, — улыбалась я, пытаясь стянуть кардиган и одновременно держать в руках смарт. Ставить звонок на громкую связь не хотелось: услышит и обидится.
— Где ты, Раф?
— В Клио.
Оглядевшись, я присвистнула. Номер превзошел все ожидания. Панорамные окна по всему периметру уже потемнели и призывно подмигивали огнями ночного города, большая кровать манила, а приглушенный свет, встроенный в изгибы потолка и единственной глухой стены, настраивал на расслабленный вечер. Зону с кроватью от бара отделял большой аквариум с золотистой подсветкой, в воде скользили полупрозрачные неоновые рыбы.
Никуда я не побегу.
— Зачем ты в Клио? — потребовал Эрик.
— Не могу сказать — это сюрприз, — я упала на кровать, всколыхнув такие приятные и одновременно отдающие одиночеством запахи постельного белья.
— У меня для тебя тоже сюрприз — открой страничку своего конкурента…
— Эрик… — простонала я.
— Это срочно, Рафаэль…
Вздохнула, но послушно сползла с кровати и направилась к рюкзаку за планшетом. Установив его на барный стол, подключила сенсорную клавиатуру.
— Открыла?
— Нет еще, — проворчала я.
— Включи меня…
Вскоре Эрик посмотрел на меня с экрана смарта и выжидательно улыбнулся.
— Снова отрастил бороду? — усмехаясь, бросила на собеседника быстрый взгляд.
— Совсем чуть-чуть, — мужчина машинально провел пальцами по длинной щетине. — О, неплохо устроилась, смотрю…
Любила, когда он улыбался. И у меня уже было несколько десятков фотографий Эрика не только за работой. Но мы договорились, что я не буду демонстрировать эти фото фанатам и тем самым афишировать свой эксклюзивный доступ к известному художнику. Я быстро щелкнула по значку сайта человека, недавно бросившего мне вызов и… впала в ступор.
— Рафаэль?
— Ты… — прорычала я, переводя взгляд на героя снимка конкурента, — ничего не хочешь объяснить?
Эрик смотрел на меня не только с экрана смартфона, но и с заглавной странички сайта Нортона! Хорошо вышло, сильно, но кто бы сомневался! Черно-белый снимок Эрика был невозможно сочным, темный взгляд из-под бровей пронзал насквозь. У меня от обиды и зависти потемнело перед глазами.
