— Я знаю, — сощурился Райан обвиняюще на собеседника.
Эрик растерянно моргнул:
— Ты… знаешь? — выдохнул изумленно. — Откуда?
— Не твое дело.
— Она не могла сказать!
— Она и не говорила…
— Роберт?
— А ему какой смысл?
— Я не знаю, — рыкнул киборг, — ты мастер вынуждать людей делать то, что они не хотят!
— Только не ее… — прилив ярости схлынул, и Эрика стало даже жаль. — Если ты боишься за нее — зря. Рафаэль дорога мне, и я сделаю все, чтобы ей было хорошо… — слова вдруг отозвались внутри простым пониманием: он действительно сделает все. Она очень важна для него… Ему есть, что ей предложить. — Если же злишься, что она не выбрала тебя, то я тут ни при чем…
Киборг болезненно поморщился, как от боли, потом поднял на Райана дикий и одновременно растерянный взгляд, но не сказал больше ни слова. Резко развернулся, вскочил на мотоцикл и ударил по газам. Райан расслабленно опустил плечи, провожая его взглядом…
В ворота компании «ДиСиЭнАй» его автомобиль въехал, когда уже вечерело. Ярко-розовые лучи обляпали строгие белые в обычное время стены зданий, словно замаскировав жуткие лаборатории под какой-то арт-объект. Ничего пугающего в этих зданиях, конечно, не было. Но Райан внутренне содрогался каждый раз, вспоминая, как боролся в их стенах за жизнь…
Полупустые коридоры провожали бывшего пациента равнодушным эхом его собственных шагов, не расщедриваясь на большее. Райан не спешил, собираясь с мыслями. У них с Робертом были своеобразные отношения. Оба делали вид, что их связывают только отношения «регулярный пациент — врач». О том, что Роберт — отец Леаны, они оба предпочли забыть. И сегодня не стало исключением. Роберт сурово глянул на Райана, словно просканировал взглядом на предмет отклонений, и указал на кресло. Сам опустился в такое же напротив и задумчиво всмотрелся в посетителя. Райану показалось, что Роберт уже и так все понял, и неожиданно позволил своим губам дрогнуть в намеке на улыбку.
— Не отделаться от тебя, да? — вдруг усмехнулся Роберт, и Райан, улыбнувшись шире, опустил покаянно голову. — Ну вот как так-то? Все твои дороги ведут ко мне… Может, усыновить тебя уже?
Райан откровенно рассмеялся. Роберт же закатил глаза и откинулся на спинку кресла:
— Да уж, ирония… И насколько все серьезно?
— Раффи мне стала очень дорога, Роберт, — с обезоруживающей честностью ответил Райан.
Взгляды мужчин встретились:
— Она моя приемная дочь…
— Я рад это слышать…
— Льстишь?
— Я никого не нашел, кто был бы ей дорог и мог бы поддержать… — покачал головой Райан. — Это… расстраивало. Ну, кроме Эрика, разве что. Но Эрик расстраивает еще больше…
— Вот как? Кофе будешь?
Их общение впервые за столько лет знакомства стало на удивление доброжелательным. Роберт провел Райана на террасу, куда им вскоре подали кофе и… виски. Райан удивленно вскинул брови, но доктор лишь тяжело вздохнул:
— Понадобится, поверь…
В молчании оба синхронно потянулись за сигаретами.
— Как узнал? — закурив, поинтересовался Роберт.
— Мой врач нашел у Раффи в крови остатки таких же антител, как и у меня…
— Да, она человек, — кивнул доктор, подтверждая.
— Только Эрик сказал мне, что она киборг…
— Раффи долгое время тоже думала так…
— Почему? — опешил Райан.
Роберт нахмурился и глубоко затянулся сигаретой:
— Она не имеет к Ридли никакого отношения…
В первый миг голос доктора охрип, словно его горло сдавило спазмом.
— Ее привезли мне полуживой… — Райан видел, что Роберт едва ворочал языком, тяжело сглатывая. — Отец Раффи был капитаном полиции одного из округов Солар-Сити. Ее семью растерзал какой-то псих, которого тот однажды упек за решетку. Пробрался в дом поздно вечером…
Райан почувствовал, как немеют ноги, и медленно опустился в кресло, уставившись перед собой.
— …Ты все найдешь в деле Аманды Уолдридж десятилетней давности… фото, подробности… — Роберт продолжал чуть спокойнее, преодолев первые минуты волнения. — Я не смог ей рассказать. Рафаэль приходила в себя пять лет в стенах моих лабораторий… Она бы не выдержала. — Он резко вздохнул. — У нее был младший брат… У меня до сих пор перед глазами стоят только клочья плоти…
Райан почувствовал, словно это его растерзали сейчас в клочья. Боялся вдохнуть, словно из ран вот-вот хлынет кровь. В груди заныло и запекло, сердце набрало обороты, как будто он собирался впервые прыгнуть с самой высокой точки Солар-Сити…
— Райан! — словно сквозь вату донесся до него вскрик Роберта. — Райан, держи…
В руку ткнулся бокал, который он, не чувствуя вкуса, опрокинул в горло и резко мотнул головой. Туман на миг заволок взгляд, и Райан позволил натянутой спине расслабиться, падая в кресло. Он не знал, сколько времени прошло, прежде чем смог шевелиться. Сигарета тлела в кулаке, стиснутая в ярости, и эта боль привела в чувства. Он разжал руку, стряхнул остатки в пепельницу и извлек новую:
— Дальше, — скомандовал Роберту, тревожно вглядывавшемуся в его лицо.
— Она стала первым человеком с имплантами, пять лет я восстанавливал ее здесь, — Роберт обвел глазами пространство террасы, — потом сделал документы беженки с Ридли…
— Почему ты говорил ей, что она киборг?
— Она ничего не помнит о своем детстве, и потеря памяти не схожа с потерей при обычных обстоятельствах. Я учил ее заново всему, как и киборгов. Поэтому кибернетическое происхождение было самым логичным на тот момент. Уже позже я подумал, что можно было бы сказать ей, что она с Ридли, что она — человек, но Раффи так настороженно относилась к жизни, что я решил отложить… И тут появился ты.
— И ты ей сказал…
— Да… Теперь она верит в легенду о Ридли…
— А родственники?
— Все родственники вели бы к правде, Райан!
— Ей надо сказать эту правду, — упрямо возразил тот.
— Да, — Роберт сделал глоток из своего бокала. — Только не знаю, как… — он помолчал, подбирая слова. — Понимаешь… У меня было стойкое чувство, что она все знает. Знает и не борется, стремится умереть… Она не разговаривала два года вообще! Если вспомнить, как быстро восстановился Дэйран (1) и ты, то два года — очень большой срок. Я боялся, что не дам ей повода жить…
Райан слушал, а внутри все скручивалось тугим узлом. Его маленькая сильная девочка… Кто бы мог подумать?
— Я тогда не смог, не смогу и сейчас. Смотрю на нее каждый раз — а вижу лишь еле живую прозрачную малышку…
Райан уже почти не слушал.
— Скажи, — перебил он Роберта, — ее боязнь дождя…
