Из груди рванулся стон, смешанный с рычанием. Мир выпустил сосок и зарычал в ответ:
— Садись… сама…
Я облизала сладкие губы, растерянно опуская глаза.
— Садись… — еще утробнее рыкнул он и подхватил меня под бедра, приподнимая.
Головка члена качнулась, оставив на внутренней поверхности бедра каплю смазки.
— Давай… — сверлил он меня диким взглядом.
Я нерешительно ухватилась за его ствол и едва успела направить, как он тут же опустил меня на него, врываясь на всю длину. Я вскрикнула, оцарапав плечи мужчины, а Мир шумно выдохнул и тяжело сглотнул:
— Какого черта это все так… Аня…
Его руки снова приподняли меня и уже медленнее вернули обратно… еще раз… и снова… быстрее… Никакой инициативы, все было только так, как хотелось ему. Сильно, хлестко, горячо…
Жажда сбросить скопившееся напряжение завладела нами обоими. Я откинулась назад, уперевшись руками в его колени и меняя угол его проникновения так, что едва не задохнулась от силы ощущений. От моего крика, казалось, в отеле проснутся все, но было плевать — это будет потом. Вот только сдаваться было нельзя: стоило остановиться, чтобы отдышаться, Мир быстро подхватил меня, и я снова оказалась лицом к спинке дивана. Только вошел он вдруг… языком. И совсем не туда, куда бы я могла предположить!
— Мир, нет, — дернулась я, и ягодицу тут же опалил жгучий укус, который только подстегнул. Как же было стыдно позволять ему то, что он творил! Но стоило мужчине подключить руки, как я забылась полностью. Он оглаживал, надавливал и двигал пальцами так умело, что я терялась в ощущениях, сдаваясь полностью. Внутри вскоре все сжалось и запульсировало с такой силой, что меня затрясло. Я обмякла в его руках и едва не сползла вниз, но он не позволил.
— Аня, — довольно облизнулся над ухом извращенец, — еще не все…
— Не-ет…
— Да-а… — зловеще выдохнул он и подхватил меня на руки.
Энергия неожиданно вернулась, когда Мир прижал меня животом к кровати и с силой вошел снова. Я выгибалась, неистово царапала простынь и кричала под ним. Ритм становился совсем уж запредельным, и мне казалось — еще чуть-чуть, и я исполосую простынь к чертям. Только зверь меня опередил. Толкнувшись в меня так, что вышиб весь воздух из легких, он схватился руками за остатки постели и вспорол ее когтями. В затылок уперся его мокрый лоб, а тело мужчины сотрясла такая сильная дрожь, что я испугалась:
— Мир… — голос охрип и отказывался служить. — Мир, тебе плохо?
— Мне хорошо… — усмехнулся он над ухом и перевернулся со мной на бок.
Оказалось, что в спальне тоже были панорамные окна, и вид из них открывался нереальный. Но глаза, как назло, закрывались… еще и вино…
— Спи… — он потянул на меня покрывало, укутывая в уютный кокон.
— Нам надо срочно драпать, Мир, — пролепетала я, — наверняка уже вызвали полицию…
Он усмехнулся:
— Этот отель — один из немногих, подходящих для оборотней. На верхнем этаже стопроцентная звукоизоляция, и номера они готовят по-особенному…
— Что значит — по-особенному? — настороженно приподнялась я.
— Здесь не оставляют чужих запахов, — он тяжело сел на кровати и опустил голову. Кружилась? — Для зверей это жизненно важно…
— Так мешают чужие запахи? — ясно было, что мешают, только я не спускала с него взгляда. То, что я видела, не нравилось.
— Не то слово, — устало выдохнул он, — отдыхай.
Он попробовал встать, только я подскочила и, обхватив его со спины, качнула назад.
— Тебе нельзя вставать, — боже, как же вкусно он пах! Его запах было не описать словами, он сбивал дыхание, мутил рассудок, рождая чувство дикого звериного голода и желание обладать. Я, не сдержавшись, ткнулась носом в его шею, и Мир напряженно замер. В тишине комнаты послышалось его тяжелое дыхание. Что-то внутри рванулось к нему, захотелось куснуть его, вцепиться когтями, повалить обратно на кровать и… я тряхнула волосами, отстраняясь. — Прости…
-37-
Он шумно выдохнул, молча поднялся и вышел. Я перевела глаза на окно, но погрузилась в себя. Сила зверя лениво блуждала по телу, и оно разве что не светилось! Меня беспокоило то, как Мир возмещает такие потери. И… какие потери? Я раздраженно зарычала и села на кровати: черт знает что! Никто ничего не знает, а Мир действует лишь по наитию! Как Зул вообще на такое согласился, если, как он говорил, ему небезразлична судьба Карельского?!
Сонливость как ветром сдуло, захотелось действий. Я поворочалась с боку на бок. Солнце поднималось все выше, город далеко внизу оживал.
— Мир? — высунулась я из спальни.
— Я набрал тебе ванную… — отозвался он от стола холодно, не оборачиваясь. За это время мужчина успел надеть джинсы. — Завтрак скоро принесут.
— Ванную? — опешила я.
— Постарайся не смывать запах с шеи и за ушами…
— Тогда помоги, я сама не справлюсь…
Я и предположить не могла, чем это закончится. Думала, он подержит ладони на ушах, пока я буду мыть голову, склонившись над ванной… Но у Мира на все было свое мнение: он скинул джинсы и… залез в воду.
— Иди сюда… — приподнял удивленно бровь, глядя как я переминаюсь с ноги на ногу.
— Объясни про запах, — залезла я опасливо с другого края, но вздоха наслаждения сдержать не смогла.
— Когда оборотни связываются браком, самка не моется около десяти дней, чтобы запах самца закрепился, — он подтянул меня к себе. — Наклонись… — Мир аккуратно намочил мои волосы, нежно вспенил шампунь… Хорошо, он не видел моего лица — я млела под его пальцами. — Если после связки самка остается без запаха самца — могут возникнуть проблемы…
— Какие? — еле выдавила я, кусая губы.
Мир слегка потянул за волосы, начиная смывать пену.
— Самцы семьи реагируют на такую самку очень остро… Чем хуже связь со зверем — тем сильнее они желают такую женщину. Может пролиться кровь. Особенно плохо, если самец в паре слабый, его могут убить.
Я резко дернулась из его рук, но он не пустил:
— Аня… — прорычал недовольно.
— Но тогда получается, что Кир реагировал на меня?
— Его проблемы. Он — правящий. Не мальчик, должен держать себя в руках!
— Кто бы говорил… Так его ненавидишь?
— Плевать, — Мир запустил пальцы в мои волосы, прополаскивая их, — завтра я покажу тебе высший свет нашей расы, Аня… Кир может и дальше копошиться в этих собачьих склоках, мне там больше нет места.
Его слова неожиданно прошлись морозом по коже, хоть я и сидела в горячей ванной.
— Что?
— Меня пригласили в мировой совет, — он вылез из ванны, подхватив ближайшее полотенце, обернул им мои волосы. — Завтра Высшие правящие примут решение… на основании тебя.
