В гостиной было холодно и мрачно, входная дверь настежь распахнута, а с улицы вдруг раздался сдавленный рык. Рванувшись на улицу, я сразу же увидела перед крыльцом Мира. Он стоял на четвереньках, голова опущена, спина выгнута дугой, каждая мышца натянута и напряжена до предела, рисуя невероятные рельефы. Я в один прыжок оказалась рядом, но он вскинулся и заорал:
— В дом!
— Мир…
— Назад!
На моих глазах подушечки его пальцев вспороли загнутые когти, грудь ходила ходуном, раздаваясь шире, а по подбородку стекали ручьем капли крови и окрашивали снег…
— Мир…
— Блять, БЕГИ В ДОМ! — вскинул он голову, являя мне окровавленное лицо. Из глаз и уголков губ сочилось все сильней.
— Ты же просил не сдаваться! — заорала я, пятясь.
— Не сейчас… — только и успел выдохнуть он, как кровь хлынула сильней, и он закашлялся, отплевываясь, а я рванулась в дом и захлопнула двери.
Смотреть на это сил не было. Я даже не чувствовала, как замерзли ноги. Взбегая по лестнице наверх, думала только о том, чтобы быстро найти мобильник Мира и что тот не будет заблокирован.
Повезло.
Набрав дрожащими пальцами номер, я постаралась выровнять дыхание:
— Аня?
— Зул, он обернулся! Прямо сейчас!
— Что произошло? — сразу же подобрался Магистр.
— Я не послушалась, пошла за ним во сне, и он увидел…
— …Как убил отца.
— Это сделало его зверем! Об этом предупреждала Феодосия! — Дыхание снова сбилось, голос дрожал, и я сползла по стенке спальни до самого пола.
— Аня, спокойно…
— Он не вернется? — прошептала еле слышно.
— Ему нечего делать в звере! — решительно осадил мою истерику Зул. — Успокойся и жди меня! Вылетаю сейчас же!
Тишина разом обрушилась и сдавила, словно я была в толще воды. Дом словно умер… Дрожащими руками я набрала другой номер:
— Келль…
— Аня… Что такое?
На улице что-то грохнуло, и я кинулась обратно с трубкой у уха. Паника накрывала с головой. Выглянув во двор, я обнаружила только вздыбленное кровавое месиво вместо снега перед ступенями.
— Аня!
— Келль, он обернулся в зверя за несколько минут… — прошептала дрожащими губами.
Слепой ответил не сразу:
— Ну, это значит, что он полностью слился…
— Он узнал, что отца убил в звериной ипостаси! Нельзя было! Отец его проклял!
Тут я услышала шорох откуда-то слева и резко обернулась.
На меня смотрел совершенно незнакомый мне снежный барс — большой, взъерошенный, растерянный… И взгляд у него был звериным, не таким, как во сне. Не тем родным, без которого уже сложно представить свою жизнь. Зверь повел носом, а я встала на пороге и всхлипнула.
— Аня?
— Барс тут, на улице, — прошептала я в трубку. — Келль, что мне делать?
— Не подходи к нему! — повысил голос он как раз вовремяо — барс вдруг прыгнул к двери, и я едва успела закрыть её перед его носом.
-67-
Раздался разочарованный рык и скрежет когтей по обшивке: барс запустил когти в дерево, неистово заскреб, пытаясь продрать его насквозь.
— Как мне вернуть его? — попятилась к камину.
— Ты только не выходи к нему. Скоро буду…
А я смотрела в окно на то, как зверь спустился с крыльца и направился в сторону ближайшего леса.
— Вернись, — прошептала, глотая слезы. — Вернись ко мне.
Но ничего не менялось — барс уходил, а я звала. Он ведь должен слышать, чувствовать, что нужен мне! Но время шло, и все больше накрывало таким отчаянием, что я уже была готова броситься за Миром, и будь что будет. У меня не было пути назад, мне не нужна жизнь без него. Почему-то была уверенность, что никто не поможет — ни Зул, ни Келль. Только я. Но что я могла?!
Понятия не имею, сколько так просидела, пока за окном послышался звук приближающегося авто.
Кто-то вышел, аккуратно хлопнув дверью, и неторопливо двинулся к крыльцу. Я сначала подумала, что это Влад, но что-то в шагах незнакомца меня настораживало — слишком вальяжные, тяжелые… Охранник бы так не двигался, тем более увидев такое зрелище перед ступеньками.
Вскоре ручка двери дернулась, потом вкрадчиво постучали.
— Аня!
Все волоски на коже встали дыбом от этого голоса.
— Аня, открывай.
Я затаила дыхание, сползая под окно. Что здесь нужно Кириллу — непонятно. Или уже все знают, что случилось с Мирославом?
— Аня, ты в порядке? — голос мужчины слегка изменился, и можно было бы поверить, что ему действительно не все равно. — Ломайте двери!
— Нет! — вскочила я и кинулась к двери. Лязгнул засов, и меня тут же пригвоздило тяжелым взглядом Кира. Он был в одном темном костюме, но, очевидно, не испытывал никакого неудобства по этому поводу. — Что тебе нужно?
Кирилл долго не отвечал, беззастенчиво опуская взгляд все ниже, будто на мне не было даже халата. Внутри все задрожало, и я уже почти рванула дверь обратно, когда он отмер, возвращая взгляд на мое лицо:
— Что произошло? Где Мир?
— Обернулся.
Кир прищурился, потом глянул на кровавое месиво у крыльца, помолчал…
— Мне холодно, — процедила я, дрожа.
— Иди, одевайся, — скомандовал он. — Я жду в машине.
— Зачем? — откровенно удивилась.
— Поедешь со мной.
— Я никуда с тобой не поеду!
Он опасно усмехнулся:
— Я могу забрать тебя прямо в халате.
— Да пошел ты! — процедила я, на что он вдруг быстро присел и закинул меня к себе на плечо, едва успев удержать полы халата. Но так просто сдаваться я не собиралась — выпустила когти…
— Кирилл Владимирович, осторожно! — откуда-то со стороны машины ко мне подскочил мужчина и обхватил запястья. — Не дай бог по шее…
— Сучка, — ругнулся Кир и швырнул меня на заднее сиденье салона. Критично оценил результат и процедил сквозь сцепленные зубы: — Блять, да замотайся ты в халат!
Я съежилась, прикрывая оголившиеся бедра.
— На дачу? — уточнил водитель.
— Надо было дать Мирославу придушить тебя сразу, — прорычала я с ненавистью, глядя на Кира исподлобья.
— О, Кирилл Владимирович, горячая баба, — хохотнул водитель и нажал на газ.
Я видела, как заходили желваки на скулах Кира, но он промолчал.
— Я верну его, — прошептала, — верну.
