— Ты так говоришь, будто мы опаздываем на поезд, Кларк!
— Меня это злит, ничего больше. Ты бросаешь взгляд на
аккуратненький маленький городок с неординарным названием и говоришь, что он
напоминает тебе все пятницы, которые выпадают на тринадцатое число, черную
кошку и еще черт знает что. И эта дорога, — он указал на противоположную
сторону долины, — идет на юг. Вполне возможно, что до Токети Фоллз мы доберемся
по ней за полчаса.
— То же самое ты говорил и в Окридже, перед тем, как мы
отправились открывать новый путь.
Он задержал на ней взгляд, рот уменьшился до предела, потом
схватился за ручку переключения скоростей.
— Хрен с ним, — рявкнул он. — Мы возвращаемся, Но если по
пути нам попадется автомобиль, Мэри, мы будем пятиться до самых Рок-н-ролльных
Небес. Так что…
Она накрыла его руку своей, второй раз за день, до того, как
он включил заднюю передачу.
— Едем дальше. Возможно, ты прав, а я веду себя глупо, —
наверное, я не боец, подумала Мэри. Так или иначе, я слишком устала, чтобы еще
и ссориться.
Она убрала руку, но он смотрел на жену, не трогая
«Принцессу» с места.
— Если ты этого хочешь.
Нелепо, правда? Просто победить Кларку недостаточно. Ему
хотелось консенсуса. Она уже много раз соглашалась с ним, хотя бы на словах,
потому что в душе оставалась при своем мнении, но на этот раз вдруг поняла, что
не может доставить ему такого удовольствия.
— Нет, я этого не хочу. Если бы ты слушал меня, вместо того,
чтобы навязывать мне свое мнение, ты бы это знал. Возможно, ты прав, возможно,
я веду себя глупо, твое предложение более логично, я не могу этого не признать,
и я готова последовать за тобой, но это не меняет того, что чувствую. Так что
ты уж меня извини, но я не собираюсь надевать мини-юбку группы поддержки и
подбадривать тебя криками: «Вперед, Кларк, вперед!»
— Господи! — на лице его отразилась неуверенность, отчего он
помолодел лет на десять. — Такое у тебя, значит настроение, сладенькая?
— Такое, — ответила она, надеясь, что он не видит, как
действует на нее такой сомнительный комплимент. Все-таки ей тридцать два, а ему
— сорок один. Она уже старовата для того, чтобы быть чьей-то сладенькой, а
Кларку вроде бы уже поздно заводить себе сладенькую.
Неуверенность улетучилась, она вновь увидела прежнего
Кларка, того самого, с которым собиралась провести вторую половину своей жизни.
— А ты бы неплохо смотрелась в мини-юбке группы поддержки, —
и он измерил взглядом длину ее бедра. — Очень даже неплохо.
— Дурак ты, Кларк, — ответила она, чувствуя, что улыбается,
помимо своей воли.
— Совершенно верно, мэм, — и он включил первую передачу.
Окраины практически не было, если не считать нескольких
небольших полей. Они выехали из леса, миновали два-три поля и уже катили мимо
маленьких домиков.
Городок был тихий, но не безлюдный. Несколько автомобилей
лениво курсировали по четырем или пяти пересекающимся улицам, которые
составляли центральную часть города, по тротуарам шагали пешеходы. Кларк
вскинул руку, приветствуя толстопузого, голого по пояс мужчину, который, с
банкой пива в руке, поливал лужайку перед домом. Мужчина, с грязными волосами до
плеч, проводил их взглядом, но не помахал в ответ.
Главная улица также напоминала улицы Нормана Рокуэлла, и
Мэри и Кларку казалось, что им уже приходилось бывать в этом городке. Вдоль
улиц, естественно, росли тенистые дубы. Даже не проехав мимо единственного в
городе места, где можно было промочить горло, они знали, что называться оно
будет «Капля росы», а над баром будут висеть подсвеченные часы с бадвейзерскими
лошадками-тяжеловозами. У парикмахерской «Острие бритвы» медленно вращался
красно-бело-синий столб. Над дверью местной аптеки, «Поющего фармацевта»,
раскачивались пестик и ступка. В витрине зоомагазин «Белый кролик» висело
объявление: «У НАС ЕСТЬ СИАМСКИЕ КОТЯТА». Все словно сошло с картины. Но более
всего отвечала идеалу городская площадь, расположенная, само собой, в центре
города. Над эстрадой висел большой транспарант. Слова на нем Мэри прочла за
добрую сотню ярдов: «СЕГОДНЯ КОНЦЕРТ».
И внезапно Мэри поняла, откуда она знает этот город: много
раз видела его по телевизору, поздней ночь. Какой там Рэй Брэдбери с его адским
Марсом или кукольный домик из «Ганса и Гретель». Куда больше это место
напоминало Странный маленький городок, куда люди то и дело забредали в
различных сериях «Сумеречной зоны».
[6]
«Она наклонилось к мужу и тихим, зловещим голосом
прошептала: „Мы путешествием не в пространстве и времени, Кларк. Путь наш лежит
сквозь глубины подсознания. Смотри!“ — и она выбросила вперед руку. Ни на кого
не указывала, но женщина, стоявшая у городского „Уэстерн авто“ недоверчиво
глянула на нее.
— Смотреть куда? — переспросил Кларк. В его голосе вновь
слышалось раздражение, и она догадалась, что на этот раз он злится, потому
знает, о чем она говорит.
— Впереди указатель! Мы въезжаем…
— Прекрати, Мэри, — и он резко свернул на автостоянку.
— Кларк! — она чуть не кричала. — Что ты делаешь?
Сквозь ветровое стекло он указал на вывеску заведения:
ресторан „Рок-н-буги“.
— Пить хочется. Зайду туда и куплю большой стакан „пепси“.
Тебе идти не обязательно. Оставайся здесь. Если хочешь, запри двери, — он уже
открыл дверцу, но, прежде чем поставил ноги на землю, она схватила его за
плечо.
— Кларк, пожалуйста, не надо.
Он посмотрел на нее, и она сразу поняла, что не следовало ей
язвить насчет „Сумеречной зоны“. Не по тому, что она ошибалась. Потому что была
права. Он вновь пытался показать себя мужчиной. И не жажда заставила его
остановить „мерседес“. В ресторан он шел, потому что этот маленький городишко
пугал и его. Может, чуть-чуть, может, очень даже сильно, она этого не сказать
не могла, но точно знала, что он отсюда не уедет, пока не докажет себе, что
ничего не боялся, ну абсолютно ничего не боялся.
— Я только на минуту. Хочешь имбирного лимонада или чего-то
еще?
Она отстегнула ремень безопасности.
— Чего я не хочу, так это оставаться одной.
Взгляд его говорил: я знал, что ты составишь мне компанию, и
ей захотелось вырвать у него остатки волос.
— Мне также хочется дать тебе хорошего пинка за то, что ты
втянул нас в такую авантюру, — она с удовлетворением отметила, что на его лице
отразились удивление и обида. Открыла дверцу. — Пошли. Помочишься на ближайший
гидрант, а потом мы уедем отсюда.
