Я продолжала скользить ладонью по ткани, не в силах оторваться.
— Неужели?
— Совершенно точно.
— Гербер согласился подписать договор.
Мои брови поползли вверх, и я даже про платье забыла.
— Вот так просто? — прошептала, присаживаясь на край кровати.
— Я как раз это и пытаюсь выяснить, — рычал Зул, явно куда-то быстро шагая. — Насколько просто…
— Вы что же думаете, из-за меня? — прыснула я.
— Он позвонил утром, сказал, что ты у него, а с договором — полный порядок, и он завтра все подпишет.
— То есть он скоро уедет?
Взгляд устремился в окно, куда так часто смотрел Алекс. Город заметало снегом, но почему-то и мне теперь он больше напоминал пепел. Я обняла себя.
— Нам еще нужно решить текущие вопросы по этому договору… но это максимум сутки. Может, завтра все и закончится.
— Отлично, — попыталась улыбнуться я.
Значит, у нас с ним остался только предстоящий вечер и ночь. А потом он исчезнет в направлении той, которой признавался в любви по телефону. Так, как мне и хотелось. Только почему-то силы будто кто-то вытянул, и я рухнула в постель.
59
Платье сидело идеально. Оно начиналось от груди корсетом с ровным целомудренным вырезом и заканчивалось на середине бедра. Кое-как собрав длинные волосы в ровный высокий хвост, я перетянула прядью его основание и сколола единственной невидимкой, которой располагала.
В дополнение к платью в коробке нашла тонкие черные чулки и кружевное белье — дорого и изысканно. Но во всем этом я была слишком доступной и незащищенной. Стоит ему только поднять руку…
— Ты очень красива…
Я вздрогнула.
— Не находишь, что платье непристойно короткое?
Я стояла у туалетного столика, рассматривая себя в небольшом зеркале. Можно было выйти в гостиную, где имелось зеркало в полный рост, но я так и не решилась.
— Непристойно? — неподдельно возмутился, приближаясь. В зеркале отразился мужчина в черном костюме — мне под стать. Или я ему? — Я отстал от жизни, или женщины с умопомрачительными ногами теперь считаются непристойными?
— Я выгляжу, как самка в поиске, — прошептала, чтобы не выдать, как взволновали его слова.
Не льстил, не гладил, просто говорил, что думает.
— Отдельно — возможно, — он остановился за спиной и красноречиво вздохнул глубже, — со мной ты выглядишь, как моя самка.
— Непристойная самка…
— Крышесносная самка. И пусть все завидуют.
В который раз за этот день у меня возникло чувство, что мы с этим зверем — нечто большее. На одной волне, без диссонанса. Он не шел мне наперерез, подхватывал, перенаправляя, но не ломал. И делал это также изящно, как и убивал. Несмотря на все противоречия, не могла не признаться себе, что меня это восхищало.
— А ты любишь диссонировать в кругу Правящих, как я посмотрю.
— Плевать я на них на всех хотел, милая. Твои туфли в гостиной.
Не коснулся меня. Просто посторонился, пропуская к выходу, и направился следом.
Туфли оказались черными, высокомерно поблескивающими лаковой поверхностью — красота. Два варианта размера. Пока я пробовала каждый, прогуливаясь по гостиной, тигр не отказывал себе в удовольствии любоваться моими ногами. И тем самым доставлял удовольствие мне.
— Если ты переобуешься в четвертый раз, мы сильно опоздаем, — прорычал хрипло, опустив низко голову.
Я покосилась на те, что немного жали, но предпочла остаться в более просторных, лишь бы не испытывать терпение тигра.
Уже сидя в машине, я решилась поднять тему с договором:
— Зул говорит, ты готов подписать договор завтра…
— Да, — повернулся он ко мне. — Алиса, я не буду набрасываться на тебя в машине, не надо вжиматься в двери. Чувствую себя чудовищем. Шампанское будешь?
Лимузин, который прислал за нами Вознесенский, давал мне пространство не только вжиматься в двери, но еще и побегать от тигра по салону. В мини-баре действительно стояло шампанское в ведерке со льдом, призывно искрясь в свете уличных фонарей.
— Тогда я сразу выскажу все «главине» династии, и буду выставлена за дверь.
60
Я залюбовалась его улыбкой. Готова была поклясться, что такой еще не видела.
— Прекрасно — быстрее закончится нудный светский визит, — Алекс налил мне треть бокала. — Пей. Этого достаточно, чтобы расслабиться.
— За что пьем? — вздернула я брови, выжидающе замерев.
И тигр капитулировал, только налил себе еще меньше.
— За тебя, — поднял бокал, и наши взгляды встретились.
Его был словно подернут какой-то поволокой, будто он уже выпил бутылку.
— Так нравлюсь? — и я звонко чокнулась своим бокалом с его.
— Нравишься, Алиса, — расслабленность как ветром сдуло. Тигр сдвинул брови и раздраженно пригубил из бокала.
Я передернула плечами и одним глотком осушила свой. Он прав — надо расслабиться. Вечерок предстоял тот еще!
Когда мы въехали в мой темный маленький дворик, Алекс вышел из машины, и открыл двери с моей стороны.
— Пойдем, — кивнул в сторону дома.
Воля на нового знакомого вздыбил загривок и неистово завыл.
— Да ладно! — закатил глаза Правящий, а я прыснула.
— Видишь, напарник со мной солидарен.
Алекс убрал руки в карманы, не пытаясь нарушить территорию маленького, но отважного кота, а я быстро метнулась на кухню.
Когда вернулась, кот так и не отлип от входа в гостиную, шипя и завывая, и я поспешила утащить Алекса в коридор, отгородив собой от Воли, на что Правящий ехидно заметил:
— Спасибо, даже не знаю, что бы я без тебя делал!
— Ты недооцениваешь маленьких кошек, — улыбнулась я, удостоившись плотоядной ухмылки.
Поместье Вознесенских раскинулось за городом на осушенных болотах. Территория вмещала в себя красивейшие парки и сады, а в глубине располагался просторный вольер для обернувшихся. Сейчас парк был занесен снегом, а расчищенные тропинки искусно подсвечены снизу и сверху, создавая приятную атмосферу для прогулок и долгих уединенных бесед… С каким удовольствием я бы туда выпрыгнула прямо из машины! Но нас неумолимо везли дальше, к сердцу империи Правящих.
Поместье стояло на ушах, в каждом, даже самом захудалом подсобном окошке, мерцал свет, ворота распахнуты в ожидании гостей, двор усыпан автомобилями.
— Ого, как они расстарались! — не спускала я взгляда с открывающейся картины.
