– Следствие и суд мы опустим. Сразу перейдем к каторжным работам.
– К чему?!
– А как ты хотел? Юлю бил? Бил. Теперь тебя будут бить. За неповиновение.
– Кто будет бить?
– О! Страшный человек!
Лева Скоков действительно производил впечатление – здоровенный, накачанный, черты лица тяжелые, грубые, один нос чего стоил – приплюснутый от множества переломов. Он заведовал цехом на металлургическом заводе, и в чернорабочих у него всегда была нужда. Малахов мог пристроить Егора и по специальности, Скоков ему бы не отказал, но с этим придется повременить. Пусть Егор сам доказывает право на достойное к себе отношение.
Лева вышел к машине, в которой сидел штрафник, схватил его за шиворот, выдернул из салона, как морковку из земли. Егор начал икать, с ужасом глядя на него.
– А если убежит? – спросил Скоков.
– Найдем.
– Хорошо. Я его потом в литейный цех устрою. Дровами для домны. Или сразу на переплавку? – задумался Лева, пытаясь раздавить Егора взглядом.
– Жидкий он, – качнул головой Малахов. – Если его в железо вплавить, дерьмо будет, а не железо.
– Тогда на дрова… Ты меня, слышишь, щегол?
– Вы не имеете права! – жалко пропищал парень.
– Прав у тебя нет, – усмехнулся Скоков. – Есть только обязанности. Будешь волынить…
Он поднес к носу Егора пудовый кулак, от страха парень вжал голову в плечи.
– Пошли!
Лева повел штрафника в цех. Вид у Егора был, как у грешника, которого сам дьявол тащил в адский котел. И на Малахова он глянул в поисках спасения. Но без особой надежды.
* * *
Не думал Артем, что ему снова придется спрашивать разрешения, прежде чем войти в кабинет начальника криминальной полиции. На словах он ничего не сказал, но постучал в дверь, одно это уже могло восприниматься как просительный тон.
– Почему вы опоздали на совещание, товарищ майор? – строго спросил Веригин.
– Совещание у нас в девять, – пожал плечами Артем.
Сначала все собирались в кабинете у Спиридонова, затем каждый начальник проводил планерку со своими подчиненными. Но Спиридонов сам вчера сказал, что совещания сегодня не будет.
– Теперь совещание будет в восемь, у меня в кабинете.
– Ну, вам, штабным, видней, – пожал плечами Артем.
Веригин вскинул брови, возмущенно глянул на него. Не понравилось, что его назвали «штабным». А разве не так? Веригин служил в управлении по обеспечению охраны общественного порядка, но на штабной должности, имеющей весьма смутное отношение к реальной работе.
– Я наведу порядок во вверенном мне подразделении! – заявил Веригин.
– Было бы странно, если бы вы прибыли наводить беспорядок.
– Беспорядок наводите вы, товарищ майор!
Малахов кивнул, будто соглашаясь с Веригиным. И опустился в кресло за приставным столом, устраиваясь поудобней. На самом деле он давал понять, что готов к долгому и тяжелому для них обоих разговору. А если Веригину не захочется вдруг продолжать, Артем его заставит. Не тот он человек, чтобы отпускать пустой звон в свой адрес.
– Я понимаю, вы метили на мое место, вы уже видели себя хозяином в этом кабинете… Я вас понимаю. – Веригин хоть и с трудом, но выдержал взгляд Артема. И даже сам попытался давить. – И мы бы могли обсудить этот вопрос в теплой дружественной обстановке. Но вы, товарищ майор, пошли по пути коварства и интриг.
– Обоснуй, – не сводя с Веригина глаз, тяжело обронил Малахов.
– И не надо на меня так смотреть! – наконец-то занервничал тот.
– Как не надо?
– А как вы на гражданина Сухобокова смотрели! Угрожали, запугивали!.. Вы угрожали его убить!
Малахов кивнул, удивленно приподняв левую бровь. Сильный ход сделал Веригин, но этого следовало ожидать.
– Вы заставили его оговорить моего брата! Чтобы ударить по мне!
– Я заподозрил Альберта Веригина еще до того, как узнал о вашем существовании.
– Ну, вы можете говорить что угодно!
– Ловко вы все повернули, товарищ майор, – усмехнулся Артем. – Мы думали, это у вас трусы из ширинки торчат, а это знамя победы, да?
– Какие трусы?! Что вы себе позволяете?
– Ваш брат заказал человека. И этот факт существует независимо от вашего существования…
Малахов едва сдержался от обидного слова. В конце концов, он – начальник уголовного розыска, а не шпана, чтобы называть существование Веригина жалким. Воспитанный человек не всегда может говорить правду в лицо. Вот и спрашивается, на кой оно нужно, это воспитание?
– И жалоба прокурору на ваши действия существует независимо от вашего… существования. – Веригин ответил ему тем же.
Артем угрюмо усмехнулся, глядя на него. А если он вдруг захочет начистить эту наглую сытую морду, чем сможет ответить ему Веригин?
– Вы брали бумагу из нижнего ящика? – спросил Малахов, кивком показав на стол.
– Из какого нужно, из такого и брал.
– Прокурор у нас – мужик нормальный, такие жалобы он принимает на мягкой бумаге. Не обязательно в рулоне.
– Вот поэтому вы тут и распустились! Но ничего, я наведу порядок!
– Я это уже слышал… – поморщился Артем. – Давайте по существу.
– Оставьте Веригина в покое! – негромко, но с нажимом потребовал новый начальник.
– Веригина-старшего.
– Что?
– Думаю, нужно произвести классификацию картотеки, – сказал Малахов. – Вы будете Веригиным-младшим, ваш брат – Веригиным-старшим.
– О какой картотеке вы говорите?
– В которую будет занесен ваш брат. Как организатор убийства.
– Это серьезное заявление!
– Заявления не будет. И уголовного дела тоже. Сухобоков отказался свидетельствовать против Веригина-старшего, доказательств сговора у нас нет, привлечь преступника мы не можем. Но в картотеку мы его занесем, – Артем легонько стукнул себя пальцем по голове над самым ухом. – И его, и тех, кто ему покровительствует.
– Это серьезный вызов! – нахохлился Веригин-младший.
– Но вы его сделали.
– Я сделал?!
– Еще раз попытаешься ткнуть меня в свою грязь… – поднимаясь со своего места, угрожающим тоном начал Артем.
Но продолжать он не стал, Веригин-младший сам все поймет. А если нет – его проблемы.
Малахов уже открывал дверь, когда Веригин-младший пришел в себя.
– Товарищ майор! – возмущенно, с истеричными нотками в голосе протянул он.
Артем остановился, повернулся к нему и даже на мгновение принял положение «смирно». И с вызовом, пристально посмотрел на Веригина-младшего.
