Он вскочил, развернулся к противнику лицом. И понял, что может ударить его. Амбал с медвежьим ревом тер глаз, по его щеке струились кровь. Он понимал, что Кирилл стал для него настоящей угрозой, но никак не мог сосредоточиться. Поэтому и пропустил удар ногой в голову. Кирилл ударил снова – ногой, с прыжка. На этот раз амбал упал, железяка вывалилась из рук. Кирилл подобрал ее и с размаху рубанул противника по голове.
Амбал вырубился, Кирилл уложил его на живот, заломил руки за спину. Ни пистолета у него, ни наручников. Не успел он стать полноценным опером. Зато брючный ремень из отличной кожи. Дорогой пояс, от Армани, с красивой застежкой. Жаль, если от него останется только воспоминание. Но лучше пусть умрет ремень, чем сам Кирилл.
Он связал амбала, только тогда на него навалилась смертельная усталость. И голова разболелась со страшной силой. А когда он поднимался, взвыло от острой боли сломанное ребро. Но все же он поднялся, подошел к машине, открыл дверь.
Арина сидела в той же позе. И все же Кирилл не хотел верить увиденному. Он дотянулся до девушки, приложил пальцы к шее. Пульса не было. Зато его встряхнуло изнутри – от приступа ярости. И чувства вины. Он ведь мог помешать амбалу, была возможность спасти Арину. Но не сообразил, упустил момент…
Ее было невыносимо жаль. Да, не ангел, но кто на земле не без греха?
Амбал уже пришел в себя, пытался подняться, но Кирилл ударил его ногой по спине, припечатав к земле. И, подобрав с земли обрезок уголка, прижал его к шее убийцы, задрав ему голову.
– Зачем ты Арину, падла, убил?
Амбал хрипел, мотал головой. Кирилл не сразу понял, что эта мразь пытается что-то сказать. Он ослабил хватку.
– Это Веригин! – простонал убийца.
– Это ты ее задушил!
– Веригин приказал!
– Что она ему сделала?
– Не знаю! Мне сказали, я сделал!
– Урод!
За спиной послышался шум подъезжающей машины. И тут же на несколько секунд взвыла полицейская машина. Хлопнули двери, послышались голоса:
– Не двигаться! Руки в гору! Полиция!
Кирилл разжал пальцы, выронил железный обрезок, но руки поднять не смог.
– Я сам – полиция! – выкрикнул он.
И это отняло у него последние остатки сил. Голова закружилась, к горлу подступила тошнота. А вместе с ней выплеснулось и сознание.
* * *
Арина стояла перед алтарем в свадебном платье, кто-то держал над ее головой венец. Священник беззвучно шевелил губами, читая Библию. Обряд венчания шел полным ходом, но у алтаря Арина стояла одна. И печально улыбалась, глядя на Артема.
В уши вдруг ворвался голос священника:
«Да упокоит Господь душу рабы Его Арины!»
От сильного потрясения Артем проснулся. И тут же зазвонил телефон. На дисплее высветилась фамилия Полковникова.
– Товарищ майор, тут у нас убийство.
Артема прямо тряхнуло изнутри. Как будто кто-то выкрикнул имя Арины.
– Скоробова?
– Да, – удивился Вадим.
– Где?
– Садовое товарищество «Лесник». Преступник задержан.
– Кто?
– Некто Хазаров Артур Маратович. Водитель Веригина. Кононов его задержал.
– Кто?!
– Он сейчас в больнице, с черепно-мозговой. Хазаров его чуть не убил. А Кононов глаз ему чуть не выбил.
– Надо было выбить.
– Веригин Скоробову заказал, – Полковников понизил голос, чтобы его не услышали посторонние.
– Хазаров сказал?
– Да нет, Кононов шепнул. Хазаров сгоряча признался. А сейчас остыл, молчит…
– Ничего, заговорит.
Малахов глянул на часы – без малого четыре часа утра. В принципе, совсем не обязательно было выезжать на убийство, тем более что преступника взяли, но заснуть Артем все равно уже не сможет.
* * *
Глаз у Хазарова был плотно перебинтован, вид у парня – жалкий, подавленный. Но Малахов и не думал его жалеть.
– Рассказывай.
– Нечего рассказывать, – буркнул Хазаров. – Не помню ничего.
– Как душил, не помнишь?
– Убивал я, а как душил, не помню.
– А как лейтенанта Кононова душил, тоже не помнишь?
– Откуда я знал, что он из полиции?
– Зачем Скоробову убил?
– Не знаю… Провалы в памяти у меня…
– А ехали вы с ней куда? Зачем?
– Я предложил ей уехать. Бросить все и уехать. А потом на меня затмение нашло…
– Врешь. Веригин Скоробову заказал.
– Веригин здесь ни при чем.
– Значит, уехать предложил?
– Уехать.
– И она согласилась?
– Да.
– Как она могла согласиться, если у вас не было отношений?
– Были.
– Не было, я точно это знаю.
– А зачем она тогда согласилась?
– А у нас отношения были. Знаешь, что это такое? – Малахов хищно сощурился.
– Что? – с опаской глянул на него Хазаров.
– Осложнение на глаз получишь, узнаешь.
– Я жаловаться буду!
– Веригину?
– А хотя бы и Веригину! У него адвокаты…
– Он тебе адвокатскую помощь обещал?
– Ничего он мне не обещал!
– Но Скоробову тебе он заказал?
– Нет.
– А что ты Кононову сказал? Ты же сдал Веригина.
– У Кононова голова больная, ему верить нельзя, – усмехнулся Хазаров.
– Сказать, что у тебя будет болеть? Сказать, почему ты Кононову все рассказал? Потому что страшно стало. И в тюрьме тебе страшно станет, это я тебе обещаю.
– Нельзя оказывать давление на подследственного, сейчас вам не тридцать седьмой год!
– Кто тебе такое сказал? – усмехнулся Артем. – Веригин? Так он срок не мотал, он не знает. А ты узнаешь. Я сейчас к тебе в камеру двух знающих людей отправлю. Они подробно тебе объяснят, что тебя ждет в тюрьме.
– Ну, пусть попробуют, – потирая кулак, хмыкнул Хазаров.
– А они тебя пробовать не будут. Они просто скажут, что тебя пробовали другие. А в СИЗО маляву отправят: «Точите клювы, ждите петуха…» Продолжать?
– Да фигня все это.
– А вскрытие покажет, фигня это или нет…
– Какое вскрытие?
– Ты пытался убить сотрудника полиции. Это приговор. – Артем пристально смотрел на качка, ничуть не сомневаясь в своих способностях.
